Читать книгу Между светом и тьмой. Легенда о Ловце душ - - Страница 18

Церковь Люминора возвышалась в центре Моргенхейма, окружённая густым туманом, что стелился по земле, словно живое существо, медленно пожирающее последние остатки света. Её белые стены, некогда сияющие чистотой и надеждой, теперь были покрыты копотью и трещинами, а деревянные ставни, закрывающие витражные окна, скрипели под порывами ледяного ветра. Тьма сгущалась вокруг, как чёрная пелена, и бледная луна, пробивающаяся сквозь рваные облака, отбрасывала холодный, мертвенный свет, неспособный рассеять кошмары, что терзали уцелевших. Тяжёлые дубовые двери церкви, усиленные железными полосами, казались последним барьером между жизнью и ужасом, что рыскал снаружи, но их прочность внушала лишь слабую надежду – слишком долго они выдерживали удары неведомого.

Внутри святилища царила гнетущая тишина, нарушаемая лишь редким треском угасающих свечей, чьи слабые огоньки дрожали в бронзовых подсвечниках вдоль стен. Высокий свод потолка терялся в полумраке, расписанные золотыми звёздами фрески, изображавшие триумф Люминора, теперь казались тусклыми, словно их свет угасал вместе с верой тех, кто искал здесь убежища. Воздух был пропитан запахом воска, сырости и чего-то ещё – тонкого, едкого аромата тлена, что пробирался сквозь каменные щели, как дыхание самой смерти.

Король Всеволод стоял у алтаря, его высокая фигура в бордовом плаще отбрасывала длинную тень на мраморный пол. Его седые волосы, собранные в тугой хвост, блестели в слабом свете, а глубокие глаза цвета морской бездны были полны напряжения. Он сжимал рукоять меча, висящего на поясе, пальцы побелели от силы, с которой он стискивал холодный металл. Каждый момент в этом месте казался вечностью, каждый звук – предвестием новой угрозы. Рядом с ним священник Андрей держал в руках символ Люминора – деревянный диск с вырезанным солнцем, чьи лучи слабо мерцали, как угасающая надежда. Его лицо, обычно спокойное и мудрое, теперь было напряжённым, глаза выдавали внутреннюю борьбу между верой и отчаянием. Он знал, что даже свет Люминора, который он так отчаянно пытался призвать, был здесь слаб, почти бессилен против тьмы, что сгущалась за стенами.

– Что делать дальше, Андрей? – голос Всеволода прозвучал сухо, но в нём чувствовалась стальная решимость, закалённая годами правления и войн. Он не мог позволить себе слабость, не здесь, не сейчас, когда его люди смотрели на него, ожидая спасения.

Андрей поднял взгляд к алтарю, его пальцы невольно сжали символ сильнее. Каменный стол, высеченный из цельного куска мрамора, был покрыт тонким слоем пыли, а золотые узоры на его краях потускнели, как будто само время отвернулось от этого места.

– Мы должны найти способ выбраться отсюда, – ответил он, его голос был тихим, но твёрдым. – Выход есть, я уверен. Но он скрыт. Эти тёмные силы… они предугадывают каждый наш шаг, словно знают нас лучше, чем мы сами.

У дверей святилища стояли телохранители короля – Валрик, Аден и Гримар. Закалённые в боях, они не выказывали страха, их лица были словно высечены из камня, но в глазах мелькала тень тревоги. Их доспехи, покрытые вмятинами от недавнего боя, слабо поблёскивали в свете свечей, а руки крепко сжимали оружие – мечи, булаву и топор. Они стояли настороже, прислушиваясь к звукам за стенами: глухому скрежету, шороху, что напоминал шаги сотен ног, и низкому гулу, что поднимался из глубин земли. Их задача была ясна – защищать короля любой ценой, но даже они начинали понимать, что враг, с которым они столкнулись, не подчиняется законам привычного мира.

– Мы не можем оставаться здесь, – прошептал Гримар, шагнув ближе к Андрею. Его голос был хриплым, а в глазах горела тревога, редкая для этого сурового воина. – Ещё одна ночь – и мы станем частью этого кошмара. Эти твари… они не остановятся.

В тени, у стены, сидела Марта, крепко прижимая к себе сына Томаса. Её тёмные волосы выбились из-под платка, а лицо, бледное и измождённое, было искажено страхом. Она была простой жительницей Моргенхейма, женой кузнеца, чья жизнь до недавнего времени сводилась к заботам о доме и ребёнке. Теперь её мир рухнул, и всё, что у неё осталось, – это мальчик, дрожащий в её объятиях. Она не могла скрыть ужаса, что проникал в её голос каждый раз, когда она пыталась заговорить.

– Мы не можем остаться здесь, – её слова дрожали, как осенний лист на ветру. – Мы умрём, как все те, кого они забрали. Я знаю, вы воины, но даже вам, возможно, не сдержать этих тварей.

Её голос разнёсся по святилищу, и на миг все замолчали, поглощённые её страхом, что отражал их собственные сомнения. Рядом с ней стояли трое других выживших – Лора, Эдгар и Финн. Лора, женщина средних лет с жёстким, как камень, лицом, сжимала в руках деревянный крест, её пальцы побелели от напряжения. Её глаза горели решимостью, единственным, что ещё держало её на ногах. Эдгар, старик с длинной седой бородой, опирался на кривой посох, его взгляд был мутным, но внимательным. Финн, молодой парень с растрёпанными светлыми волосами, нервно теребил край своей рваной рубахи, его лицо было покрыто грязью и сажей.

– Мы нашли несколько скрытых переходов в старой части деревни, – заговорила Лора, её голос был твёрдым, несмотря на усталость. – Но они ведут прямо в тьму. Мы не можем идти туда… Однако я уверена, что в самой церкви есть что-то, что поможет нам выбраться.

Все обернулись к ней, и Марта кивнула, соглашаясь. Она тоже цеплялась за эту мысль, как за последнюю соломинку. Её рука сжала плечо Томаса, и мальчик поднял голову, его глаза, красные от слёз, отразили её страх.

– А если это ловушка? – спросил Эдгар, его голос был низким и хриплым. Он обвёл взглядом тёмные углы святилища, словно ожидая, что тени вот-вот оживут.

– Мы не знаем, – ответила Лора, шагнув к стене у алтаря. – Но другого выбора у нас нет.

Она остановилась, внимательно осматривая каменную кладку. Её пальцы скользнули по неровной поверхности, и она нахмурилась.

– Я заметила это, когда мы только пришли сюда, – продолжила она. – За местом, где священник читал проповеди, есть что-то странное. Оно не вписывается в остальную архитектуру. Может, это вход.

Внезапно тишину разорвал резкий звук – один из солдат у двери, молодой парень с короткими тёмными волосами, ткнул пальцем в сторону массивной колонны, что стояла у стены. Его жест был быстрым, напряжённым, как будто он что-то заметил.

– Смотрите! – крикнул он, шагнув ближе.

Все обернулись. На старой каменной колонне, частично скрытой за тяжёлой занавесью из выцветшей ткани, виднелась трещина. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что это не просто повреждение – это был искусно замаскированный механизм. Тонкая линия в камне вела к небольшому углублению, где едва заметно проступали очертания рычага.

– Что это? – спросил Всеволод, подойдя к колонне. Его голос был твёрд, но в нём мелькнула искра надежды.

– Похоже на проход, – ответил Валрик, наклоняясь и ощупывая камень. Его пальцы скользнули по холодной поверхности, и он нахмурился. – Но как его открыть?

– Попробуй повернуть, – предложил Гримар, внимательно вглядываясь в детали. Он шагнул вперёд, его широкая ладонь легла на выступ в камне, и он с силой нажал.

Раздался низкий скрежет, от которого по телу пробежали мурашки. Каменная плита дрогнула, и часть стены начала медленно отходить в сторону. Крики удивления вырвались из уст выживших, когда перед ними открылась узкая дверца, ведущая в тёмные глубины храма. Из прохода повеяло сыростью и холодом, а слабый свет факелов осветил лишь первые несколько шагов, за которыми начиналась непроглядная тьма.

– Это наш шанс, – сказал Андрей, бросив взгляд на короля. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась решимость. – Но мы должны быть осторожны. Если этот путь куда-то ведёт, он может оказаться опаснее, чем то, что снаружи.

Всеволод кивнул, его лицо стало суровее.

– Мы не можем оставаться здесь, – произнёс он, не колеблясь. – Все за мной.

Воины быстро заняли оборонительные позиции, выстраиваясь полукругом у входа в проход. Марта прижала Томаса ближе, её сердце колотилось от страха, но она знала, что выбора нет. Лора, Эдгар и Финн встали позади, их взгляды были полны тревоги, но в них теплилась слабая надежда. Андрей поднял символ Люминора, его свет стал чуть ярче, как маяк в этом море мрака.

Проход был узким, стены из грубого камня сжимали его с обеих сторон, а потолок нависал так низко, что высоким воинам вроде Гриммара приходилось слегка сутулиться. Внутри пахло сыростью и плесенью, воздух был тяжёлым, застоявшимся, как в давно заброшенной гробнице. Тени от факелов, что несли солдаты, плясали на стенах, создавая иллюзию движения, как будто за ними следили невидимые глаза.

– Будьте наготове, – прошептал Валрик, возглавляя группу. Его меч был поднят, глаза внимательно изучали каждый изгиб туннеля.

Каждый шаг отдавался эхом в каменных стенах, звук шагов, скрежет оружия и прерывистое дыхание сливались в тревожную симфонию. Небольшой отряд из двадцати человек двигался вперёд, и каждый понимал, что они идут на риск, ставя на кон всё. Но обратного пути не было – только тьма впереди и слабая надежда на спасение.

Марта, шедшая позади воинов, внезапно замерла, её взгляд метнулся к стене. Ей показалось, что тень, отбрасываемая факелом, двигалась не в такт их шагам – она извивалась, как живое существо, следуя за ними.

– Что это? – прошептала она, её голос дрогнул.

– Не останавливайтесь, – резко бросил Гримар, подтолкнув её вперёд. – Мы должны двигаться дальше.

Но через несколько шагов путь преградила новая преграда – массивный каменный блок, полностью перекрывающий туннель. Его поверхность была гладкой, но испещрённой тонкими трещинами, как будто он выдержал столетия давления. Он казался нерушимым, как сама земля.

– Что это? – спросил Всеволод, его голос стал жёстче. Он сжал меч сильнее, словно готовясь к бою. – Ловушка?

– Похоже, мы в тупике, – произнёс Андрей, подняв взгляд к потолку, где слабый свет проникал через узкие щели, едва заметные в камне.

Тишина повисла в воздухе, тяжёлая и гнетущая, как предвестие конца. Воины стояли настороже, их взгляды метались между стенами и блоком. Марта прижала Томаса к себе, чувствуя, как его маленькое тело дрожит. Она огляделась, её глаза искали хоть малейший намёк на спасение, но тьма сжималась вокруг них, как невидимые тиски.

Гримар шагнул к блоку и внимательно осмотрел его. Его пальцы скользнули по поверхности, и он нахмурился.

– Это не просто препятствие, – сказал он, водя рукой вдоль трещин. – Здесь есть следы механизмов. Это скрытая дверь, я уверен. Она открывается.

– И как её открыть? – спросил Аден, его голос был полон напряжения. Он покрутил булаву в руках, словно готовясь разбить камень силой.

Гримар провёл ещё несколько секунд, изучая плиту, и наконец заметил маленький рычаг, почти сливающийся с камнем. Его рука легла на него, и он с силой потянул. Раздался низкий скрежет, от которого стены задрожали, и блок начал медленно отходить в сторону. Трещина в стене расширилась, открывая узкий коридор, уходящий в ещё более глубокую тьму. Оттуда повеяло странным запахом – смесью сырости, гнили и чего-то металлического, что вызывало тревогу.

– Там что-то есть, – произнёс Андрей, его голос стал тише, но в нём чувствовалась тревога. – Мы должны быть готовы ко всему.

Всеволод кивнул, его взгляд стал острым, как лезвие.

– Вперёд, – приказал он, шагнув в темноту первым.

Проход был ещё уже, чем предыдущий, стены сжимали плечи, а воздух стал густым, липким, как будто они спускались в чрево земли. Факелы едва разгоняли мрак, их свет отражался на влажных камнях, создавая иллюзию движения. Король шёл впереди, его меч был поднят, каждый шаг отдавался эхом в тишине. За ним следовал Андрей, чей символ Люминора излучал слабое сияние, освещая путь. Остальные двигались следом, их шаги были осторожными, но решительными.

– Осторожнее, пол неровный, – предупредил Валрик, касаясь стены рукой, чтобы не потерять равновесие.

Туннель вёл вниз, извиваясь, как змеиная нора. Ощущение замкнутости давило на грудь, дыхание становилось тяжелее с каждым шагом. Через несколько минут они вышли в более широкий зал, чьи стены терялись в темноте. Потолок был высоким, но невидимым, растворённым в тенях, а пол был усеян мелкими камнями и пылью.

Как только последний воин ступил внутрь, позади раздался глухой гул – каменная дверь захлопнулась сама собой. Плита сдвинулась с места, отрезав их от обратного пути.

– Чёрт возьми… – прошипел Гримар, развернувшись и ударив кулаком по стене. Камень отозвался глухим звуком, но не дрогнул.

– Назад дороги нет, – спокойно сказал Андрей, его взгляд был устремлён вперёд.

В центре зала возвышался странный алтарь, вырезанный из чёрного камня. Его поверхность была испещрена символами – древними, изогнутыми линиями, что напоминали письмена давно забытых магов. На стенах висели ржавые железные цепи, их звенья покрывала корка времени, а пол был усеян костями – мелкими, хрупкими, словно остатками жертвоприношений.

– Мне это не нравится, – пробормотал Аден, сжимая рукоять булавы сильнее. Его голос дрогнул, выдавая страх, что он пытался скрыть.

– Это место… оно служило тёмным богам, – тихо произнёс Андрей, проводя рукой по холодному камню алтаря. Его пальцы замерли над одним из символов, и он нахмурился. – Мы не должны здесь задерживаться.

Неожиданно воздух в зале задрожал, и из глубины коридоров донёсся зловещий шёпот. Это был не ветер – в нём звучали голоса, низкие, искажённые, словно из иного мира. Они не принадлежали людям. Стены затряслись, камни заскрипели, как будто что-то огромное пыталось вырваться из-под земли. Из тёмных углов начали проступать силуэты – размытые, искажённые фигуры, чьи очертания невозможно было разобрать. Они двигались медленно, как призраки, выныривая из теней.

– Готовьтесь! – крикнул Валрик, поднимая меч. Его голос прогремел в зале, заставив воинов встрепенуться.

Но прежде чем кто-либо успел нанести удар, фигуры растворились, оставив за собой лишь холодный шёпот, что эхом отдавался в стенах.

– Они… наблюдают, – произнёс Андрей, его голос дрожал от напряжения.

– Кто? – спросил Всеволод, его взгляд метнулся к священнику.

Ответ пришёл мгновенно. Из глубины прохода, что вёл дальше, раздался тяжёлый топот – медленный, уверенный, как шаги судьбы. Это не было эхом их собственных движений. Кто-то приближался.

Факелы затрещали, их пламя дрогнуло, едва не угаснув. А затем он появился.

Высокий силуэт, облачённый в рваные чёрные лохмотья, скользнул из тьмы. Его лицо скрывал капюшон, но под ним не было ничего – лишь зияющая пустота, как бездонная пропасть. От фигуры исходил холод, что пробирал до костей, и воздух вокруг неё дрожал, как от жара.

– Посланник… – прошептал Андрей, его голос был едва слышен.

– Некрос послал меня, – произнёс Посланник, его голос был безжизненным, как сама смерть. – Вы вошли в мои владения. Я – последнее, что вы увидите перед концом.

Всеволод шагнул вперёд, выставив меч перед собой. Его взгляд был твёрд, но сердце сжалось от ледяного ужаса, что исходил от существа.

– Ты не заберёшь нас, – произнёс он, его голос резал тишину, как сталь.

Посланник не ответил. Он поднял руку, и из его капюшона вырвался леденящий поток воздуха. Факелы мигнули и погасли, погрузив зал во мрак.

– Держитесь вместе! – крикнул Валрик, его голос прорезал тьму, но ответом была лишь тяжёлая тишина.

В следующий миг воздух наполнился зловещим шёпотом. Тень в углу зала шевельнулась, и Посланник ринулся на отряд. Его движения были молниеносными, неуловимыми, как сама тьма. С первым ударом его когти, чёрные и острые, как обсидиан, пронзили грудь одного из воинов. Тот успел лишь схватиться за доспехи, издав сдавленный хрип, прежде чем его тело рассыпалось в пыль, не оставив следа.

– Чудовище! – взревел Гримар, его топор с силой обрушился вниз, но лезвие прошло сквозь воздух, не задев врага.

Посланник двигался с ужасающей точностью. Его когти вонзились в второго воина, разрывая броню, как бумагу. Боец рухнул, не успев закричать, его тело иссохло за мгновение. Аден, пылая яростью, бросился вперёд с боевым кличем, его булава сверкнула в тусклом свете, но тени сомкнулись вокруг него. Чёрные руки, извивающиеся, как змеи, сдавили его горло, и он захрипел, пытаясь вырваться. Через секунду его тело исчезло, поглощённое тьмой.

– Марта! – крикнул Гримар, обернувшись к женщине, что с сыном бросилась в сторону.

Марта рванулась вглубь зала, её глаза искали спасения, но тьма настигла её. Хриплый крик и плач Томаса оборвались, когда холодная тень окутала их, утащив в бездну. Тишина, что последовала за этим, была оглушительной.

Всеволод, стиснув зубы, рубанул мечом в сторону Посланника. Клинок с яростным звоном рассёк воздух, но прошёл сквозь существо, не причинив вреда. Сколько бы силы он ни вкладывал, металл был бессилен.

– Уходим! – крикнул Валрик, но его голос утонул в хаосе.

Андрей, отступив в сторону, поднял руки к небу, его губы шептали священные слова. Свет Люминора вспыхнул, ослепительный и чистый, заливая зал. Посланник отшатнулся, его тело скрутилось от боли, но через миг он восстановился, тени вокруг него сгустились, как щит.

– Он неуязвим! – крикнул Андрей, его лицо исказилось от ужаса.

Оставшиеся воины окружили короля, их мечи дрожали в руках. Тьма сжималась вокруг, холод проникал под доспехи, и казалось, что надежда угасла. И вдруг раздался голос.

– Довольно.

Глубокий, проникающий в душу, он был женским, но звучал с такой мощью, что заглушил все звуки. Зал наполнился его эхом, как будто сама тьма заговорила.

Из глубин теней начали вырываться волны мрака, но теперь они не подчинялись Посланнику. Они закружились, как вихрь, связывая его невидимыми путами. Посланник рванулся, но тени сжали его, как сотни рук, лишая движения. Его силуэт задрожал, каждый жест становился медленным, беспомощным.

Из этой бездны выступила фигура. Женщина в длинном чёрном одеянии, её волосы струились, как сама ночь, а глаза были провалами тьмы. Её присутствие наполнило зал тяжестью, воздух стал ледяным.

– Ты переступил черту дозволенного, – произнесла она, её голос был приказом, не терпящим возражений.

Посланник замер, его пустота дрогнула.

– Тенебрис… – прошептал Андрей, его голос дрожал.

– Уходи в бездну, откуда пришёл, – сказала Тенебрис, и её слова стали разрушением.

Посланник взвыл, его тело начало распадаться в вихрь теней, что исчез в темноте. Зал погрузился в тишину.

Тенебрис повернулась к выжившим, её взгляд был холоден и пуст.

– Вы пока нужны этому миру, – произнесла она, её голос отнял тепло из пространства.

Всеволод смотрел на неё, скрывая удивление. Он понимал, что эта встреча не случайна.

– Тенебрис, – сказал он, сдерживая волнение. – Зачем ты здесь? Каков твой план?

Она не шелохнулась, её глаза встретились с его взглядом.

– Мой план не важен, – ответила она. – Ваше выживание – вот что имеет значение. Свет и тьма существуют в равновесии. Иногда моя помощь нужна, чтобы тьма не поглотила всё.

Андрей сжал символ Люминора, его голос был твёрд, но полон настороженности.

– Ты предлагаешь спасение, – сказал он. – Но что ты возьмёшь взамен?

Тенебрис склонила голову, её губы дрогнули в лёгкой усмешке.

– Цена – ваше существование в мире, где свету нужна тьма, а тьме – свет, – прошептала она. – Моя помощь временна. Но чтобы встретить свою судьбу, вы должны пережить эту ночь.

Она подняла руку, и тени вокруг неё ожили, превращаясь в зловещие фигуры. Они двинулись вперёд, расчищая путь.

– Следуйте за ними, – сказала она спокойно. – Я открою вам дорогу.

Всеволод кивнул, и отряд двинулся за тенями. Проход расширялся, впереди забрезжил свет. Тенебрис исчезла, оставив их с её словами и тяжёлой тишиной.

Тьма расступилась перед отрядом Всеволода, как занавес, открывая узкий каменный коридор, что вёл прочь из зловещего зала. Тени Тенебрис, извивающиеся и бесформенные, двигались впереди, их очертания дрожали в слабом свете факелов, что несли оставшиеся воины. Король шёл первым, его шаги были тяжёлыми, но уверенными, меч в руке отражал тусклые отблески пламени. За ним следовал Андрей, чья ряса цеплялась за неровные стены, а символ Люминора в его руках едва мерцал, как угасающая звезда. Гримар, Валрик и трое других воинов держались позади, их доспехи звенели в гнетущей тишине, а лица были напряжены, как у людей, знающих, что каждый шаг может стать последним. Лора, Эдгар и Финн – выжившие из Моргенхейма – шли в середине, их дыхание было прерывистым, а взгляды метались по сторонам, выискивая угрозу.

Воздух в туннеле был холодным и влажным, пропитанным запахом земли и гнили. Каждый вдох казался глотком яда, каждый шорох – предвестием новой опасности. Тени Тенебрис двигались молча, их формы то сливались со стенами, то вытягивались в длинные когтистые силуэты, что скользили по камням. Они не говорили, не издавали звуков, но их присутствие было осязаемым, как холодное дыхание на затылке.

– Ты доверяешь ей? – тихо спросил Гримар, наклонившись к Всеволоду. Его голос был хриплым, а в глазах мелькала тревога, что он редко позволял себе показать.

Король не ответил сразу. Его взгляд был прикован к теням впереди, к их неестественным движениям. Тенебрис, богиня тьмы, спасла их от Посланника Некроса, но её слова оставили в его душе горький осадок недоверия. Она говорила о равновесии, о необходимости их выживания, но её холодный взгляд и зловещая улыбка не обещали милосердия. Всеволод сжал рукоять меча сильнее, чувствуя, как металл врезается в ладонь.

– Я не доверяю ей, – наконец произнёс он, его голос был низким, как рокот далёкого грома. – Но у нас нет выбора. Если она хочет нашей смерти, то могла бы оставить нас в том зале.

Андрей, шедший позади, качнул головой. Его пальцы сжимали символ Люминора так сильно, что побелели костяшки. Свет, что он призвал против Посланника, истощил его силы, оставив лишь тонкую нить веры, за которую он цеплялся.

– Она играет в свою игру, – прошептал он, его голос дрожал от усталости. – Тенебрис не союзник света. Она спасла нас не из милости, а ради своих целей. Мы – пешки в её руках.

– Тогда почему она против Некроса? – спросил Валрик, его меч был опущен, но рука оставалась на рукояти. Его светлые волосы прилипли ко лбу от пота, а лицо было бледным, как у мертвеца.

– Потому что тёмные боги не едины, – ответил Андрей, его взгляд стал отстранённым, как будто он видел что-то за пределами туннеля. – Моргас, Некрос, Заркун, Тенебрис – они связаны общей ненавистью к свету, но их жажда власти разделяет их. Тенебрис, возможно, видит в плане Моргаса угрозу своему существованию.

Туннель начал расширяться, стены отступили, открывая просторный зал с высоким потолком, теряющимся в темноте. Пол был усеян мелкими камнями, что хрустели под сапогами, а воздух стал ещё холоднее, проникая под доспехи и одежду. Тени Тенебрис собрались в центре зала, их формы сгустились, образуя арку из мрака, что вела дальше. Сквозь неё пробивался слабый свет – не тёплый, как солнце, а холодный, серебристый, как лунный отблеск на льду.

– Это выход? – спросила Лора, её голос был резким, но в нём чувствовалась надежда. Она шагнула вперёд, но Эдгар схватил её за руку, удерживая.

– Не торопись, – пробормотал старик, его взгляд был прикован к арке. – Это слишком просто.

Всеволод остановился, подняв руку, чтобы отряд замер. Его глаза сузились, изучая тени. Они дрожали, как живое существо, их края извивались, словно пытаясь что-то скрыть. Он чувствовал, как холод пробирается под кожу, как инстинкт, закалённый годами войн, кричит об опасности.

– Андрей, – тихо позвал он, не отводя взгляда от арки. – Что ты видишь?

Священник шагнул вперёд, подняв символ Люминора. Свет усилился, осветив зал слабыми золотыми лучами. Тени отпрянули от света, но не исчезли – они сжались, как хищники перед прыжком. Андрей нахмурился, его губы сжались в тонкую линию.

– Это не выход, – сказал он наконец, его голос был полон тревоги. – Это ловушка.

Как только слова слетели с его губ, тени взорвались движением. Они рванулись из арки, как чёрные волны, их когтистые формы протянулись к отряду. Крики воинов разорвали тишину, мечи и топоры взметнулись в воздух, встречая врага. Гримар рубанул топором, его лезвие прошло сквозь тень, но та лишь рассыпалась и собралась вновь, бросившись на него с новой силой. Валрик отступил, его меч сверкнул, отсекающий куски мрака, что тут же восстанавливались.

– Они неуязвимы! – крикнул он, его голос дрогнул от отчаяния.

Всеволод шагнул вперёд, его меч рассёк воздух с яростным свистом. Тень, что бросилась на него, отшатнулась, но тут же другая сомкнула когти вокруг его плеча. Холод пронзил тело, как ледяная игла, но он стиснул зубы и рубанул снова, отбрасывая врага.

– Андрей, сделай что-нибудь! – рявкнул он, его голос перекрыл шум боя.

Священник упал на колени, его руки дрожали, сжимая символ Люминора. Он закрыл глаза, губы зашевелились, шепча молитву, что поднималась из глубины его души. Свет вспыхнул, яркий и ослепительный, разрывая тени, как нож разрезает ткань. Их вой наполнил зал, высокий и режущий, заставляя воинов сжаться от боли. Тени отступили, но не исчезли – они кружили на границе света, их багровые глаза горели в темноте.

– Я не могу держать их долго! – крикнул Андрей, его голос сорвался. Пот стекал по его лицу, руки дрожали от напряжения.

Лора бросилась к стене, её пальцы скользнули по камням, ища хоть что-то, что могло бы помочь. Финн присоединился к ней, его худые руки ощупывали трещины. Эдгар стоял рядом, его посох дрожал в руках, но взгляд был острым.

– Здесь что-то есть! – крикнула Лора, её голос прорезал хаос. Она надавила на выступ в стене, и раздался щелчок. Каменная плита дрогнула, открывая узкий проход, из которого повеяло свежим воздухом.

– Сюда! – крикнул Финн, махнув рукой.

Всеволод рубанул ещё раз, отбрасывая тень, что тянулась к Андрею, и схватил священника за плечо, поднимая его с колен.

– Беги! – приказал он, толкнув его к проходу.

Отряд рванулся к выходу, тени гнались за ними, их когти царапали камень. Гримар и Валрик прикрывали тыл, их оружие сверкало в свете угасающего факела. Один из воинов споткнулся, и тень настигла его – крик оборвался, когда его тело рассыпалось в прах.

Они вырвались в ночь, холодный ветер ударил в лицо, неся запах леса и свободы. Проход вывел их на окраину Моргенхейма, к краю леса, где деревья стояли голыми стражами в лунном свете. Тени остановились у выхода, их вой стих, но багровые глаза продолжали следить из темноты.

Всеволод тяжело дышал, его меч опустился, но взгляд оставался твёрдым. Андрей рухнул на колени, символ Люминора выпал из его рук, свет угас. Лора, Эдгар и Финн стояли рядом, их лица были бледными, но живыми.

– Мы выбрались, – прошептала Лора, её голос дрожал от облегчения.

– Но какой ценой, – тихо сказал Андрей, глядя на пустые места, где должны были стоять Марта, Томас и другие.

Всеволод повернулся к лесу, его сердце сжалось от тревоги. Моргенхейм остался позади, но тьма не отступила – она следовала за ними, затаившись в тенях. Он знал: это только начало.