Читать книгу Жаба душит. Сатирический роман в трех частях. Часть третья - Василий Варга - Страница 17

– У вас тут настоящий культ личности, – сказала Ася, когда аплодисменты кончились. – А культ мы давно осудили.

– Что ты, лапочка, это дань уважения великому земляку, – сказал муж дрожащим голосом. – Украина теперь стала независимой.

– Независимой от кого, от чего?

– От России, от кого же еще, – с гордостью сказал муж.

– Можно подумать, что Россия, когда—то поработила Украину и украинцы только, то и делали, что работали на русских бар. Все это политическая трескотня, не больше, – отчеканила Ася.

– Ты, золотце, не понимаешь. Все ведь делалось в Москве. Там принимались решения: там плевали, там подтирали, а мы вылизывали и только потом кричали ура. Украина слепо все исполняла, не имея каких—либо прав вносить даже малейшие коррективы. А вспомни коллективизацию тридцатых—сороковых годов, когда наших не только разоряли, но и в Сибирь на поселения отправляли.

– Не трещи. Иногда мне кажется, что вы, хохлы, недалекий народ. Я выражаюсь несколько грубовато и возможно несправедливо, но ничего не попишешь. Да, то, что принималось в Москве ленинским политбюро, Украине приходилось выполнять, как ты говоришь слепо и безукоризненно, но ведь эти решения выполняла и Россия так же слепо и безукоризненно. От коллективизации в тридцатые годы пострадали больше всех русские. ГУЛАГ также на восемьдесят процентов был укомплектован русскими узниками. Общим врагом двух славянских народов был бесчеловечный ленинский режим – жидовская идеология, принятая нами и вами, но отвергнутая другими цивилизованными народами. И еще. Если бы воссоединение Украины с Россией не произошло триста лет назад, неизвестно, кем бы Украина была сейчас? Возможно, провинцией Польши, Турции или еще чьей—то. А так вы сохранили свои границы, свой язык, да еще получили королевский подарок от Хрущева – Крым. И не только Крым. Ленин подарил вам Новороссию, около пятнадцати миллионов человек, Сталин Закарпатье. Мы вас создали, вскормили и теперь вам продаем газ по смехотворной цене. И еще. Не надо забывать, что самыми жестокими комиссарами, сталинскими головорезами были не казахи, не русские, а украинцы, да и от родного языка сами отказывались, никто вас не принуждал балакать на российской мове. Ну, скажи, что я не права!

– Вы, Анастасия Ивановна, абсолютно правы. Давайте за это поднимем бокалы, – предложил Дискалюк, открывая бутылку шампанского. – Я всегда был горячим поклонником марксизма—ленинизма и сейчас я думаю так: ежели б все вернулось на свои места, члены партии Украины тут же вынесли решение о воссоединении со своими восточными братьями, поскольку коммунисты руководствуются единым принципом – пролетарии всех стран, объединяйтесь, или соединяйтесь.

– Хи-хи, вот именно: пролетарии. Уже однажды соединили всякую шваль – пьяниц, воришек, лодырей, уголовников, крикунов, – словом всех, кто был ничем. И вот тех, кто был ничем, сделали всем. И вот, что из этого получилось. Другие народы вздрогнули. И богатые задумались и более бедных допустили до сладкого пирога, сделав, таким образом, непреодолимый заслон для проникновения коммунизма в своих странах. В результате всего этого эксперимента, в проигрыше оказались мы, а не кто—то другой.

– Ну, я не знаю, – сказал Андрей Федорович, чувствуя, что он тонет, и что с такой супругой бесполезно спорить: любого задавит. – Как Дмитрий Алексеевич скажет, пущай так и будет. – Он сильно втянул голову в плечи и с надеждой смотрел на «президента».

– Опасная жена у тебя, Андрей Федорович, очень опасная. С такой женой—ого—го! У меня моя Марунька такая клуша: чтобы я ни сказал, – со всем соглашается. Я тут ей на днях говорю: сходи в парикмахерскую, пусть тебе побреют голову, а то волосы у тебя слишком жидкие, может, пойдет щетина, давай испробуй, а? Так что бы вы думали? она на следующий же день побежала в парикмахерскую и теперь только с повязанной головой ходит. Я ее даже сюда на этот сабантуй пригласить не смог.

– Она у вас дура? – спросила Ася.

– Приблизительно.

– Я тоже дура, – загадочно произнесла Ася.

– Нет, вы – просто умница. Я впервые встречаю такую женщину. Если б у меня была такая жена, – я бы ее на руках носил. Послушай, Андрей Федорович, давай поменяемся, а? Получишь миллион долларов в придачу, – сквозь смех предложил Дискалюк.

– Вы так богаты, что хотите меня купить? Но друг Ленина Горький писал: человек – это звучит гордо, это великолепно. Я с этим согласна, и я не продаюсь.

– Асенька, милая, но ты Дмитрию Алексеевичу не перечь, они этого не любят. Они просто шутят, а ты воспринимаешь всерьез. Это хорошая шутка… миллион долларов… да с такими деньгами можно весь район купить. Вы и вправду, решили пошутить?

– В каждой шутке есть доля правды, ты что—не знаешь? – спросил Дискалюк.

– Нас этому не учили.

– А чему тебя учили?

– Марксизму—ленинизму, а теперь он издох, или, как говорится, дал дуба.

– Ну, хорошо, – сказал Дмитрий Алексеевич. – Я пью за нашу встречу. Впрочем, вы мне нужны. Не подумайте что—нибудь плохое, мне нужен человек, который бы поехал в Испанию, посмотрел дом. У меня там магазин. Дает он прибыль, или работает с убытком, вам придется определить. Я жду вас завтра к десяти утра.

В это время выступил конферансье. Он объявил, что сейчас силами творческих коллективов Руховщины будет дан маленький концерт. Все повернули головы к сцене. Первым выступил детский хор и исполнил песню о президенте Руховщины.