Читать книгу Жаба душит. Сатирический роман в трех частях. Часть третья - Василий Варга - Страница 7

Всякий раз, когда Лорикэрик собирался на свидание со своим шефом, главой района, в его доме царил хаос и неразбериха. Ольга Васильевна металась, как угорелая. Она отбирала лучшие куски молодой телятины, проветренной и остывшей, убирала кровяные подтеки, заворачивала в марлю, а затем перевязывала тесемочками. О том, чтобы поспеть к первому уроку в школу, где она работала, не могло быть и речи. А в это время весь третий класс, где она преподавала, носился по коридорам школы, мешая проводить занятия другим преподавателям. Директор смотрел на все это сквозь пальцы. Все знали, что Ольга Васильевна жена не какого-нибудь бывшего колхозного тракториста или простого лесоруба, а самого председателя сельского совета, к которому все учителя часто заходят со всевозможными житейскими проблемами и личными просьбами.

Когда Ольга Васильевна управлялась с важным поручением знаменитого на все село мужа, она выносила, обычно задние ножки молодого теленка, на крыльцо, а муж взваливал на плечи, тащил к машине и прятал в багажник. Потом Ольга Васильевна доставала ключ, шла открывать ворота, за которыми толпились старухи с авоськами. В авоськах громоздились литровые банки со сметаной, домашней полу копченой колбасой, а также, в отдельных упаковках кусочки торта, печенье и прочее добро домашнего экологически чистого изготовления.

– Становитесь в очередь, – вежливо, но настойчиво командовала Ольга Васильевна. – Помните, что все продукты должны быть свежими, добротными и соответствовать санитарным нормам, потому как человек, который будет пользовать их – великий человек. Он постоянно заботится о вашем благе, думает о нас всех и ему некогда выращивать не только домашнюю живность, но и ходить по рынкам и магазинам в поисках продуктов.

– Так—то оно так. Мы не озражаем, тольки надо, шоб увеличили пензию и выплачивали кожен месяц, а не раз в полгода. А так мы сметанку, колбаску завсегда принесем и передадим этой Дискалюке—суке не жалеючи, – сказала бабка Маня, передавая авоську, в которой была не только сметана, но и свеча.

– А свеча для чего? – спросила Ольга Васильевна.

– Мало ли для чего. Даже великие люди подвержены смерти. А вдруг, переест, или сына Романа с крыши полезет снимать, поскользнется… и не изволит подняться больше. А свечи в доме нет. Вот ёна и пригодится, супруга президента района спасибо скажет. Вот для чего эта свеча, вы уж не брезгуйте, не обижайте.

– Тогда царствие ему небесное, – поспешила добавить другая благодетельница.

– Экие вы злые шутницы, – бросила Ольга Васильевна, возвращая авоськи владельцам.

– Передайте, шоб не подавился, – сказала баба Маня и перекрестилась.

Ольга Васильевна вернулась в дом, взяла две сумки, наполнила банками. Не все она упаковала для Дискалюка, большая часть даров осталась в семье. Они не меньше, а гораздо больше нуждались в благотворительности, чем Дискалюк. У них неоднократно бывали гости из самого, что ни на есть далека. В том числе и с сумками, а любая сумка требует наполнения.

Багажник машины был загружен основательно, так что машина немного просела.

Как только основательно рассвело, и можно было ехать с выключенными фарами, Лимон сел за руль. Если до Рухова он доедет за час с минутами, то успеет еще до того, как Дмитрий Алексеевич соберется на работу. Надо чтоб они встретились у ворот его особняка. «Он непременно поздоровается, спросит, почему так рано приехал, что за причина, а я отвечу: свежатины вам привез. Этого теленка специально откармливали, у него мясо – пальчики оближешь. Я малепусенький кусочек и себе оставил, жена потушила, так мы проглотили с косточками. Косточки—то там гнутся, съедобные, особенно хрящи, они полезны для мужчин, га—га—га, так и скажу и еще моргну при этом.– Он взобрался на Дилок—невысокий перевал, спустился по виляющей как змея трассе и хотел повернуть налево на центральную дорогу без остановки, но снизу налетели скоростные машины—иномарки, прошмыгнули прямо перед лобовым стеклом, да еще кто—то пальцем покрутил у виска. – Никакого уважения, хоть табличку вешай: председатель едет! Небось, Дмитрию Алексеевичу не посмели бы крутить пальцем у виска. Надо пробиваться выше. Вон этот Бамбалога уже с охраной ездит: мигалки, сирены, ГАИ и все встречные машины должны останавливаться. Вот это да, это я понимаю. В этой должности действительно можно Родине служить и только ей. И заниматься там не надо всяким строительством, резать телят и сдирать с них шкуру, упаковывать и ехать так далеко с этой так называемой гуманитарной помощью. Если бы Дмитрия Алексеевича перевели в Ужгород, или в Киев, он, наверняка, меня порекомендовал бы и тогда… это первая ступенька. Ведь еще в Советской Армии, когда я служил, говорили: тот не солдат, кто не мечтает стать генералом».

По пути его обгоняли другие машины из разных сел. Они тоже направлялись в Рухов, груженые всяким добром, предназначенным для работников Осиного гнезда. Обычно это происходило по пятницам и субботам, ну а те, кто по каким—то причинам не успел в субботу, как он Лориккэрик, спешили в тяжелый день – понедельник, руководствуясь принципом: лучше позже, чем никогда.

Он проехал половину пути в размышлении, и это размышление сулило радостные перспективы, головокружительную карьеру вплоть до президента страны. «А что? Кучма тоже маленького росточка, приземистый, как и я, а правит профессионально: ни одна газета, ни один корреспондент, ни разу не упрекнули его в присвоении государственного имущества, хотя он на Гаваях дворец для себя отстроил. Но это так, разговоры, трепотня. А, может, он и вовсе чист. Он только позволяет воровать другим, тому же Павлу Лазаренко, да Юлии Тимошенко и этого вполне достаточно. Вся страна ворует, а президент смотрит и улыбается. Делайте, делайте, детки, надо же создавать класс богатых. А Верховная Рада… Медведченко, да он скоро всю Украину прикарманит. Эх, в стороне бы не остаться».