Читать книгу Истории о деде, дедах и других - Виталя Олпорт - Страница 9

Глаз Дарёны медленно, но верно приходил в обычное состояние, все деды были тише воды, ниже травы – боялись гнева домочадцев. А девочка, как раньше, бегала и ластилась ко всем.

И вот однажды утром дом проснулся в особом возбуждении. Дед Нетет уже знал, что это – ждут гостей. Кого могут ждать? Конечно Кристинку с Денисом. И с теми самыми тремя заветными…

И вот ближе к вечеру раздался зычный голос Тымофэя:

– Приехалы! Родные! Гости наши дорогие! О, гости не одни, гы-гы, а с…

– Гостинцами! – радостно вылетел на улицу в одних портках и рубахе босой дед Нетет.

– Не, – Тымофэй повернулся к деду Нетету и добродушно улыбнулся во все свои кривые зубы, от чего бедного деда всего перекосило, – с гостя-ями.

И правда, приехала Кристинка, высокая, слегка полненькая и румяная девушка, её сын Денис, такой же, какие обычно бывают пятнадцатилетние мальчишки, и какая-то тощая, как палка, и такая же высокая, размалёванная девочка с короткой стрижкой.

– Инка, – безразлично бросила девочка.

Снова народ вывалил встречаться, целоваться, знакомиться. Баба Рая выросла за спиной деда Нетета:

– Ты чого босой? Мож, мой бюстье дать? Хотя бы булочки свои погреешь, – и баба Рая ласково шлёпнула по округлившимся от откормки бабы Зои ягодицам деда Нетета.

Бедолага икнул и подпрыгнул от неожиданности, после чего приземлился своими откормленными булками прямо в сугроб, залился краской и чуть не потерялся в бессознательном. Баба Рая сразу смекнула, что кто-то шарился в её шкафу, а по тому, как бегали глаза деда Нетета, поняла, что то был он. Из-за того, что бюстгальтер был не на месте, теперь она не упускала случая поддеть нового деда. Бедный старик не знал, куда ему от стыда деваться.

В общем, сидел дед Нетет в сугробе, пытаясь унять своё неспокойное сердце, а старый дед обратился тем временем к Кристинке:

– Ну, роднулька, привезла?

– Привезла, – улыбнулась женщина и подмигнула сыну.

Тут наконец дед Нетет обратил внимание на то, на чём приехала Кристинка с детьми…

– Мерс мой… Шестисотый… Золото-о-й.

Денис залез на заднее сидение и выволок оттуда коробочку с телефоном и сумку из-под ноутбука.

– Вот, как заказывали.

Снова деда Нетета чуть не схватил удар, на этот раз от радости.

– А у нового деда губа не дура, – усмехнулся дед Илюша, подкрутив усы.

– И зубы тоже, – хихикнул дядя Лёва.

Все скопом повалили в дом, остался лишь дед Нетет. Он залез в машину, нежился, ласково поглаживал всё, с трепетом рассматривал, а на коленях была заветная сумка с желанным ноутбуком и телефоном.

Тут дверь пассажирского сиденья открылась и в машину залезла Инка.

– Привет, дедульк, я Инка, – девчонка протянула руку деду Нетету и улыбнулась, обнажая зубы с брекетами, – одноклассница Дениса.

Бедный дед содрогнулся.

– Ч-что?

– А ты мне нравишься, ты крутой. Хочешь быть моим дедом, а? А ты гот, а? Сколько у тебя чёрной помады? А зубы из настоящего золота?

– ПАМАГИТИИИИ! – заорал во всё горло дед Нетет.

Позже его отпаивали мятно-имбирным чаем, приготовленным Николой. Баба Рая накрыла плечи старика пёстрым пледом, лукаво зашептала ему на ухо:

– Это конечно не мой сиськин дом, но я под ним часто сплю… Хи-хи…

Кровь отхлынула от лица деда Нетета. Баба Груша слегка шлёпнула бабу Раю по плечу.

– А ну угомонись и прекращай стращать старика. Ему и так, бедолаге, покоя нет, а тут ещё и ты.

– А я шо? Я нишо. Я ж с заботой. Нететушка, дорогуша, не болит? Бельишко от кровушки постирать не надо? Чего ты так зенки на меня повылуповал? У нас все молодицы пьют этот чай, облегчает боль. Какую, спрашиваешь? Менструальную.

– РАЙКА!

Баба Рая вприпрыжку, заливаясь смехом, ускакала, а деду Нетету в срочном порядке принесли нашатырного спирту.

На следующий день дед Нетет, схватившись за свой ноутбук и телефон, с предвкушением принялся осваивать новую технику. Иногда к его лицу приливала стыдливая кровь, а потом он побелел, уставился в одну точку и замер. Замер.

Дед Прохор стал беспокойно поглядывать на своего соседа.

– Эй… Старик… Ты там не того, не издох?

– Эй?

– Хей?

– Нетет?

– Ой вашу кикимору! НАРОД, У НАС ДЕД ОТКИНУЛСЯ!

И всем табуном жители дома, во главе с Инкой, выпучившей глаза, словно ей мягкое место скипидаром намазюкали, ринулись в комнату. Инка запрыгнула на кровать и стала трясти деда Нетета за плечи.

– Эй, дедка, слышь, ты чего это? А? Я ж тебя с собой забрать хотела, давай оживай!

От её активной тряски ноутбук с телефоном полетели на деревянный пол, вся семья аж сжалась. Ноль реакции. Старый дед пробрался к кровати и пихнул Инку:

– Слухай, внуча, у меня есть огромные щипцы, открывай деду рот, сейчас его зубы будем выковыривать. Чего зенки повылупливала? Они-то из чистого злата, не пропадать же добру в могилке.

Вся семья буквально дар речи потеряла, а дед Прохор залез с головой под одеяло, причитая:

– Охо-хо-нюшки-хо-хо, кости мои кости, так и меня после смерти обдерут, как осинку, ни шкурки не оставят.

Старый дед нахмурился, отпихнул причитающую Инку и надавал деду Нетету лещей – снова никакой реакции.

– Лещей дал, – сердито запыхтел дед, – щас дам и окуней… Райка, неси свой сисяндричный домик, живо! Реанимировать будем.

Дед Нетет как-то странно дёрнулся и побагровел.

– О, уже не надо, очухался. Нетет, а Нетет, чого тревожит?

– Сеть… – раздался, словно из дальней дали, голос деда Нетета.

– Чого?

– Интернета… НЕТ! – завыл дед Нетет и забился в истерике.

Денис усмехнулся.

– Ну откуда ж тут интернет? Здесь даже электричества толком нет, а чтобы позвонить, к старосте бегают да на почту, и по домашнему телефону что надо сообщают. А ещё тут заправки нет. Свою технику местные не знаю, как заправляют, но для вашего автомобиля… Кхм, груда металла. Но зато красивого.

Вопли деда Нетета были слышны до петухов. А после он охрип. Зато крепкая глотка оказалась у деда Прохора, он орал так, что петухам пришлось замолкнуть перед таким соперником.

– ЭТО ЧТО ТАКОЕ?! Я СТАРЫЙ, НЕМОЩНЫЙ, ЕЛЕ ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕС ВЫДАВЛИВАЮ, А МЕНЯ ТУТ В МОГИЛУ СВЕСТИ ХОТЯТ СВОИМИ ВОПЛЯМИ! ВЫСЕЛИТЕ ЕГО ОТ МЕНЯ, ВЫСЕЛИТЕ!!!

И это продолжалось до тех пор, пока Иван не зашёл в комнату и не надавал деревянной подковой, которую он делал вместе с Сёмой, по голове деду Прохору. Тот умолк. После чего Иван вернулся в свою комнату, где испуганный Сёма прошептал:

– Папенька, ты его убил? Знаешь, ежели убил, то я всё равно люблю-люблю тебя!

– Его сам нечистый не убьёт. Спать.

Где-то к обеду, когда вся семья встала заспанная и растрёпанная, и даже Кирюша вышел ко всем поесть уже бодрый и румяный, Янка нехотя поплелась поднимать двух дедов – Нетета и Прохора, и застала такую картину: Инка сидела на краю кровати нового деда, гладила его по плечу и приговаривала:

– Ты бросай это, дедок. Ну сдалась тебе эта болотная местность! Глухо, тоскливо, убого. Как будто в средние века попали! Ну кто так живёт? Свет от свечей и керосинки, топят печкой, купаются в бане, живут как в скворечнике. А я тебя в город увезу. Там и электричество, и вай фай, и заправка. Там жизнь, дедусь!

Янка побледнела, потом порозовела, после позеленела, развернулась и юркнула обратно. Пробралась к себе в комнату и залезла в сундук Полинки. Та хоть и уехала в город, но часть вещей своих она всегда оставляла. Так нашёлся и клей, и скотч, и ножницы. Крадучась, аки воришка, Янка пробралась в полутёмную комнату, где Инка продолжала соблазнять деда Нетета городскими прелестями. Тихонечко она подошла со спины к врагине и вкрадчиво сказала:

– Не шевелись, тут ниточка у тебя в чудных волосиках. Сейчас уберу.

Инка вздрогнула сначала от неожиданности, а потом закивала.

– Ладно… Ладно.

– И как у тебя ещё наглости хватает, как будто так и надо, – зашипела Янка.

Не успела Инка переспросить, что та сказала, как девушка открыла банку клея и с криком: «ПОЛУЧАЙ, ВОРОВКА!», вылила содержимое банки прямо ей на голову, затем быстрым движением, пока гостья пыталась осознать, что с ней произошло, размотала скотч, остервенело оторвала его зубами и прилепила на волосы, облитые клеем. Наконец Инка завизжала и попыталась удрать, дед Нетет от испуга вжался в угол, а Янка поставила подножку. Гостья упала, Янка уселась сверху и принялась кромсать одежду Инки ножницами, попеременно приклеивая ей на голову кусочки скотча. Янка, выросшая на природе и откормленная стряпнёй бабы Зои, хоть и отлынивала постоянно, но была очень сильной и без труда удерживала брыкающуюся Инку.

Перепуганная семья снова влетела в комнату и Гастасья ахнула:

– Янка, негодница, ты чого творишь? Ох срам какой, срам, гостью…

Инка перестала брыкаться и захныкала:

– Помогите-е-е…

Оба деда, Нетет и Прохор, со ужасом в глазах выглядывали из-под одеял.

Янка невозмутимо оторвала зубами очередную полоску скотча и смачно прилепила её на уже начинающие подсыхать волосы соперницы.

– А я что, не права? Она нашего деда Нетета к себе в город переманить пыталась. Это ей урок. Слышала меня, воровка? У-рок. Что ты должна из него извлечь? А вот что: на чужого деда рот не разевай!