Читать книгу Опыт единого познания - Владимир Николаевич Туголуков - Страница 16

Рассматривать сознание – значит рассматривать жизнь так, как она есть для себя, значит рассматривать самого себя. В конечном итоге индивид только самого себя и рассматривает в мышлении, только самого себя и познает. Индивид познает свои неудачные полагания, познает разделение в себе. По сути, определяющееся в познании сущее есть индивид в себе, жизнь. Форма мышления, понимания есть форма познания. Вне этой формы познания нет, но есть только неудачная практика жизни.

Человек привык рассматривать себя отдельным от мира, мнит себя сторонним наблюдателем. Это есть ложное понимание себя. В действительности человек есть не «трансцендентная», но «имманентная» часть мирового целого, мировой материи. Истинным субъектом познания является мировое целое, мировая жизнь. И сознание в высшей форме его, в форме мыслящего духа, принадлежит единой мировой жизни. Человек мнит себя сторонним наблюдателем, субъектом мирового целого, предмета, но такое познание невозможно. В действительности познание имеет другую форму – форму самопознания. Мировое целое отчуждает от себя индивида и познает в нем самого себя. Отец отдает на крест Своего Сына, чтобы Он стал проводником жизни на пути вечном.

Индивид, стремясь к единому пониманию, задумывается о предмете единого познания, ведь кажется, что предмет, пусть это и всеобщий предмет, должен быть определен, должны быть очерчены его границы. Он пытается определить в представлении мир в целом: кажется, на первый взгляд, что весь мир, внешний для индивида, и есть «все» для всеобъемлющего познания, есть единый предмет познания. Он пытается представить внешнюю границу мира, но невозможно представить, чтобы пространство где-то заканчивалось и дальше уже не было ничего. Также невозможно представить и отсутствие внешнего определения мира, его бесконечность, отсутствие предела, границы, конца. Невозможно представить мир конечным. Невозможно представить мир бесконечным. Представить – значит определить в представлении, но бесконечное есть неопределенное. Невозможность представления есть невозможность определения и понимания: понять – значит определить, различить одно и другое. Непонятно, если мир конечен. Непонятно, если мир бесконечен. И то, и другое, и конечность мира в пространстве, и бесконечность мира одинаково непонятны. Также непонятны и преходящесть, и вечность мира: непонятно, если мир возник когда-то, и непонятно, если он не возник, но всегда был. Нечто есть, определено, если имеет внешнюю границу, временную или пространственную, отличающую нечто от другого нечто. Мир в целом, мир как одно не может иметь такого, внешнего ему определения. Должно быть одно и другое, чтобы была определенность. Мир извне, мир, представляемый как одно, есть тождество противоположных определений: бесконечности и конечности, вечности и преходящести. Сколько бы не пытался индивид в представлении своем определить мир извне, определить мир в целом, он всегда, как результат этого определения, имеет тождество противоположных определений, отсутствие смысла, отсутствие понимания. Внешнее определение мира невозможно.

Было предположено, что мир в целом есть единый, всеобщий, всеобъемлющий предмет познания. Невозможность определения мира извне, неопределенность его есть невозможность на этом пути определения единого предмета познания. Мир не имеет внешнего определения. Мир не может быть определен извне ни в пространстве, ни во времени. Рассуждая отвлеченно, в какой форме может быть определенность всего? Все есть то, вне чего ничего нет: ведь если бы было что-то вне всего, то оно не было бы всем. Поскольку все не может иметь ничего вне себя, то оно и не может быть определено через другое, внешнее себе. Все, рассматриваемое как одно, не может иметь определения: все как одно есть ничто. Все как одно есть тождество противоположных определений, отсутствие смысла, отсутствие понимания. Определить – значит очертить границу, предел, но все, по своему понятию, не может иметь внешнего ограничения, предела.

Все – это существующее, ведь нет несуществующего предмета познания. Есть только существование, а несуществования нет. Есть только «есть», а «нет» нет. Противоположность же в речи «есть» и «нет» означает не «существование» и «несуществование», но «обладание» или «необладание». Вообще, любое слово означает нечто сущее, какое-то существование – или действительный предмет, явление или представление, мнение, состояние. Состояние познания есть состояние существования для себя. Только состояния бытия, совершенного состояния жизни нет для себя. Только проблема есть для себя.

Частный предмет определяется относительно другого частного предмета. Поскольку вне всего сущего нет ничего другого, определяющего его, то сущее может быть определено только в себе, только посредством себя и только для себя. Поскольку сущее определяется в себе, то это есть самоопределение сущего. Все сущее может быть определено только путем разделения в себе. Кажется, на первый взгляд, что разделение сущего в себе имеет форму разделения индивида и внешнего мира. Все дальнейшее повествование будет выяснением вопроса о том, что разделено, что является сторонами определенности: ведь это есть основной вопрос самопознания – определить форму сознания, форму определенности. Самоопределение сущего означает, что сущее становится предметом для себя. Неизвестно, правда, что есть субъект и предмет единого познания. Какую форму имеет определенность единого сущего в себе, определенность себя для себя? Как все сущее может стать предметом для себя, как единое сущее познает само себя? Практика познается в форме умозрения. Поэтому нужно думать, что познание сущим самого себя есть познание практики в умозрении.

Индивид, стремясь определить внешний мир как всеобщий предмет познания, вскоре видит невозможность определения такого предмета. Внешнего мира как единого предмета познания нет. Вопрос, к которому индивид с необходимостью приходит, есть вопрос о том, как вообще возможна определенность. Определенный предмет есть такой предмет, которому полагает предел, определяет его другой предмет, рядом, около находящийся. Если это определенность в пространстве, то предмет определен внешними ему предметами, а если определенность временная, то некоторый промежуток времени определен предшествующим ему и последующим временами. Любой частный предмет определяется в отношении его с другими, внешними ему предметами. Для определенности предмета наряду с ним должны быть другие предметы. Всеобщий предмет, каковым является весь мир, таким способом определен быть не может. Все не может быть определено относительно другого, ведь тогда оно не будет всем. Все – это то, внешнего чему нет. Все, мир в целом не может быть определенным извне. Мир извне не определен и не может быть определенным: ведь наряду с миром и внешнего миру ничего нет. Вместе с тем, всеобщим предметом познания может быть только весь мир, все сущее – нет ничего более обширного и всеобъемлющего. Как определяется мир?

Определенность возможна только в разделении. Мир, чтобы быть определенным, должен разделяться в себе. Определенность мира есть определенность предмета. Мир определяется в себе. Мир определяется субъективно. Каждый индивид является центром и чувственным фокусом мира. Мир ни для кого больше не определен, как только для индивида. Мир в целом, все сущее определено, и определено оно как отношение индивидуального тела и внешнего мира. Внешний мир определен индивидом, потому что индивид определен внешним миром. Это, отношение индивидуального тела и внешнего мира, сущее есть форма единой определенности, форма единого предмета. Определенность предмета есть определенность сознания. Вопрос о возможности определенности предмета есть вопрос о возможности сознания. Сознание есть определенность.

Откуда берутся противоположные определения, когда индивид представляет мир в целом, когда он пытается определить мир извне? Мир, представляемый как один, как одно сущее, оказывается тождеством противоположных определений: мир и конечен, и бесконечен, вечен и преходящ, все и ничто. Тождество противоположных определений есть форма отсутствия предела, форма беспредельности, форма бессознания. Форма определенности, форма сознания есть единство противоположных определений. Никогда что-то одно не может быть определенностью знания и понимания – знание, определенность есть различение одного и другого, единство противоположных определений. Нужно говорить о форме понимания, если равно непонятно то, что мир конечен, и то, что он бесконечен. Не может быть определенной вещи, вне которой ничего нет. Всеобщий опыт, определяющий форму понимания, форму определенности, говорит о том, что конечное тело имеет бесконечное, не имеющее внешнего предела окружение. Понимание невозможно, потому что нет такого опыта, нет такого существования, если вещь бесконечна, не имеет границы в пространстве. Форма понимания есть форма существования, форма практики. Понимание как определенность мышления, невозможно также, если вещь не имеет внешнего окружения, внешней среды. Всякая вещь имеет продолжающее ее внешнее пространство. Мир, когда пытаются рассматривать его в целом, рассматривается как большая, но все же конечная вещь. Это происходит потому, что именно такая форма мышления, форма представления предмета. Эта форма мышления есть форма практической жизни, форма существования. Мышление к бесконечному, неопределенному предмету, каким является мир, космос, применяет форму представления конечного.

Мир не может быть определен извне, и не в этом цель познания. «Бесконечное познание бесконечного мира» есть задача познания в формулировке немыслящих философов. Нет такого предмета познания, как мир в целом, как мир, определяемый извне. Что человек познает? Что является предметом единого познания? Ведь это важно – определить предмет, если речь идет о едином познании. Известны частные науки и их частные предметы, но ни о всеобъемлющем едином познании, ни о предмете его пока ничего не известно. По мнению естествоиспытателей, человек познает мир, природу, а так называемых «философов» лучше не спрашивать – ничего внятного они не скажут. Необходимость завершения познания в конце истории означает, что знание человека будет полным. Человек должен познать все. Но что есть все для познания? С необходимостью возникает вопрос о предмете единого познания, о едином предмете. Исследователи природы – натуралисты, путешественники, практики – считают, если они вообще думают об этом, что предметом познания является внешний мир. С этой, практической точки зрения, предмет познания есть то, о чем знание, что отображается знанием. Знание – о внешнем предмете. Напротив, на взгляд мыслителя, предметом познания являются его впечатления от внешнего мира, его знание о мире. Пока нет в душе индивида впечатлений, познавать ему нечего. Знание мыслителя есть понимание его знания о мире, его впечатлений от внешнего мира. Познание мыслителя может быть названо теоретическим познанием эмпирического знания, познанием фактов его жизненного опыта. Практика и теория считаются двумя уровнями познания. Познание исходит из старой практики и возвращается в новую практику. Познание есть перерыв в практике жизни, решение затруднения, противоречия. Знание существует в индивиде или, лучше сказать, в форме индивида – как представление, как способность индивида, умение, а также в знаковой форме в виде книг и других средств хранения и передачи знания.

В уме индивида, встающего на почву исследования процесса единого познания, возникает множество вопросов, связанных воедино. Это, кроме вопроса о предмете, есть и вопрос о сущности и форме знания и сознания, вопрос о субъекте – что им является, вопрос о сущности мышления, вопрос о причине и цели познания. Все эти вопросы есть, по сути, составляющие части главного вопроса о сущности и форме единого познания. Вопрос о том, что человек познает, может быть окончательно решен только в результате достигнутого всестороннего понимания сущности процесса познания.

Поскольку знание должно стать полным, возникает необходимость определения «всего», необходимость определения единого предмета познания. Правда, кажется, что предмет не может быть всем: ведь кроме предмета есть и знание. Знание во плоти есть индивид, обладающий им. Чтобы предмет охватывал все сущее, он должен включать в себя и познающего индивида. Такой единый предмет есть познающая жизнь, есть процесс познания как отношение индивида и внешнего мира. Такое познание, предметом которого является познающее отношение индивида и внешнего мира есть самопознание. Единое познание оказывается самопознанием.

Исторически этот вопрос о едином предмете познания еще не был решен. В массовом, обыденном сознании и в философии, как школьном умствовании, как в наукообразном выражении массового сознания, есть по этому поводу только одно мнение: предмет человеческого познания – мир, вечный и бесконечный, мир в целом. Поскольку этот предмет бесконечен в пространстве и времени, то и познание его не может быть завершено. Поэтому и осмыслители, школьные философы, все сходятся во мнении о бесконечности познания. Для обыденного мнения мир, который нужно познать, есть внешний индивиду мир. Этот мир существует таким, каким человек его исторически застает, независимо от человека, объективно определенным. Задача познания, на взгляд этого немыслящего мнения, – познать внешний индивиду мир, познать – какой он есть сам по себе. Такой предмет познания называют еще объективным. В таком представлении обывателей и философов познающий индивид вынесен за пределы подлежащего познанию мира и является только субъектом, только посторонним созерцателем мира. Как будто он не является необходимой частью мира и не подлежит также познанию. Немыслящий обыватель не замечает, что нет ни такого познания, ни такого предмета, какие он себе представляет.

Но человек познает мир своими средствами познания, включая чувственность. Внешние вещи, мир являются индивиду такими, какими они определены им самим, его средствами определения. Человек, познающий внешний мир, есть мера. Такого предмета познания, как мир без человека, нет, поскольку знание есть определение мира человеком. И познание такое невозможно, какое мнят себе обыватели – как познание мира, какой он есть без человека, есть «объективно». Знания нет как без внешнего мира, так и без человека – составляющими частями знания являются обе стороны. Не значит ли это, что и человек является предметом? Мир для индивида есть мир в определении индивида. Отсюда следует, что объективным и единым предметом познания является не внешний мир, субъективно определенный индивидом, но отношение индивида и внешнего мира.

Познавая частный предмет природы, человек еще не осознает себя и упускает себя из виду как тоже объективную сторону сущего, как необходимую сторону определенности знания. Можно сказать, знание индивида – не только о внешнем предмете, но и о самом себе. Но в частном познании индивид себя как предмет не замечает. Всеобъемлющее познание ничего не должно оставлять вне себя, но должно иметь своим предметом сам процесс познания, отношение индивида и внешнего мира в форме знания. В господствующем мнении познание внешнего мира называется «объективным познанием», а внешний мир есть «объективный предмет». Вне «объективного предмета» познания остается познающий индивид. Познающий индивид считается субъектом такого познания. Философствующая толпа не замечает, что такой субъект есть практический субъект, но не субъект познания. Нужно сказать со всей определенностью, что предметом познания может быть только знание. Знание же производится в практическом отношении индивида и внешнего мира. Субъектом единого познания может быть только познающий свое знание, мыслящий индивид. Размышляя о мире, о том, какой он есть, можно заметить, что все, что известно о внешнем мире, все это есть определение мира человеком. Но и человек определен миром. Определение мира человеком, его знание есть, вместе, определение человека миром. Определение мира человеком и определение человека миром есть одна определенность, определенность знания.

При всех размышлениях о том, что существует и что есть предмет всеобъемлющего познания, необходимо помнить, что человек, индивид есть необходимый участник и необходимая сторона процесса познания как сущего мирового процесса. Необходимой стороной того, что существует, необходимой стороной мира, следовательно, и необходимой стороной предмета познания является размышляющий о мире индивид. Индивид, стремящийся к определению всеобщего предмета, не за пределами мира находится, но является его частью, и поэтому он должен быть необходимой частью всеобщего предмета. Не сразу это понимает индивид, стремящийся к познанию. Но раньше или позже он делает открытие, что познание «привязано» к познающему индивиду, субъекту. Мир, какой он есть – в ощущениях познающего индивида есть, в форме его знания. Познавать все, всеобъемлющий предмет – значит познавать свое знание о мире. Если знание есть предмет, то субъект есть практическое отношение, практическая жизнь.

Индивид, стремящийся к определению предмета познания, обнаруживает необходимость учесть человека, учесть самого себя как необходимого участника мирового процесса. Мировой процесс, познающий себя, есть процесс индивидуальной жизни и познания. Мир не может быть объяснен без человека в нем, без индивида как субъекта практической жизни. Мир определяется в человеческой практике – без человека, индивида нет определенности сущего. Это означает, если вдуматься, что живущий индивид есть необходимая сторона сущего как единого предмета познания. Познание есть индивидуальное дело. Без индивида нет даже определения существования мира. Так называемый «объективный мир» есть определение человека, индивида и есть поэтому для себя сущий, субъективно определенный мир. Размышляя о сущем, о невозможности определения крайних пределов сущего, индивид понимает невозможность так называемого «объективного познания». Познание возможно только как познание субъективного отношения, познание себя субъектом, познание своего практического отношения. Познание и в настоящее время немыслящая философская толпа понимает как абсолютное познание, как «чтение книги природы», как «бесконечное познание бесконечного мира». На самом деле, индивид познает свое отношение жизни, познает самого себя как отношение жизни и познания, познает самого себя как всеобъемлющее сущее. Взять любой учебник «философии», и встретишь там утверждение о бесконечном познании бесконечного мира. Все эти философы, как попугаи, бессмысленно произносят одни и те же фразы. Нет в них живого человеческого мышления, но одно попугайство. Объективное познание философские попугаи понимают – стоит только раскрыть любой учебник «философии», чтобы в этом убедиться – понимают как абсолютное познание, не понимая относительной природы познания. Не удается этим философам «осмысление» сущего, к чему они так стремятся. Мыслитель стремится понять, осознать, обдумать, а философы – «осмыслить», загрязняя русский язык своей неуклюжей лексикой. Отсюда и следует имя этих индивидов – «осмыслители». Философы, говоря о своем намерении что-то «осмыслить», никогда ничего не «осмыслят», не поймут, поскольку это не мыслители. Кто делает, тот не говорит о намерении – говорит о намерении тот, кто ничего не делает.

Абсолютное познание сущего как только предмета, объекта невозможно. Абсолютное познание есть, скорее, самопознание. Проблемы познания возникают вместе с появлением в мире человека. Человек есть проблемное существо – для животных нет проблем. Познание и проблемы познания должны рассматриваться как свойства, определения человека. Человек есть проблема проблем. Есть человек как проблема, и поэтому существует познание и проблемы познания. Познание есть процесс решения проблемы человека. Решение проблем познания есть решение проблемы человека. Познание имеет природу приспособления, природу адаптации, природу отождествления. Цель познания – не в решении праздных вопросов, не в удовлетворении любопытства, как думают «любители мудрости», но в преодолении состояния противоречия, несвободы и поиска смысла, в преодолении состояния познания путем решения проблем практической жизни. Но не укладывается в голове до конца это новое понимание познания, кажется парадоксальным: ведь новое понимание познания означает, что познания в прежнем понимании нет – как «бесконечное познание бесконечного мира» – и невозможно такое познание. Познание относительно, но не абсолютно. Но современное понимание познания именно такое – познание мира понимается как абсолютное познание. Когда философы говорят о «бесконечном познании бесконечного мира» – это пример понимания познания как абсолютного познания, как познания того, что «существует независимо от человека».

Познание закончится тогда, когда человек устроится удобно в мире, отождествится с миром. Человек уснет. Человек утратит себя. Это новое понимание познания как относительного познания. Познать мир – значит приспособить его к себе и по себе. Познать мир – значит познать себя и соединить в практике непротиворечиво внешний мир и себя. Познать мир – значит преобразовать свое несовершенное отношение жизни – в чем и заключается сущность познания – преобразовать в совершенное отношение, достичь истинного, совершенного состояния. Познают и мыслят неблагополучные индивиды, пробужденные к познанию несовершенством жизни. А доказательством самым ближним этого утверждения является тот факт, что благополучные индивиды, в том числе и философы, любители мудрости, уже спят – спят умом и не нуждаются в познании. Познание есть удел редких индивидов – индивидов, не нашедших себя в мире, таких индивидов, которым неудобно и тесно в мире. Познание есть решение противоречия.

С пониманием отношения познания необходимо связано понимание субъекта и предмета познания. Первое, наивное понимание познания индивидом – понимание познания как чтения книги природы. Писатели применяли и другой образ – сравнивали познающего индивида с дощечкой, на которой внешнее сущее пишет свои письмена. Индивид понимался как воспринимающая, познающая сторона, как субъект познания, а познаваемый внешний мир понимался как предмет познания. Познание понималось и теперь понимается как «отражение» предмета субъектом. Этот познаваемый индивидом внешний мир философы называют «объективной реальностью», понимая под этой фразой независимость определенного существования этого предмета познания. Субъекту нужно только познать эту определенность существования мира, отобразить ее на дощечке в своей душе в форме знания. Стоит немного поразмышлять над таким представлением о познании, чтобы стала понятна вся незрелая наивность этого представления. Суть такого представления в том заключается, что познание предстает как абсолютное разделение познающей и познаваемой сторон. Все существующее в таком представлении, или вся «объективная реальность», есть познаваемая сторона процесса познания. Эта «объективная реальность» есть, в таком представлении, абсолютная реальность. Это первоначальное и наивное представление упускает из виду так называемый субъект познания. Субъективности, субъекта это воззрение не знает. Оно не учитывает познающего индивида, как будто его и нет как равноправной стороны процесса познания, как будто познающий индивид и не существует. Но без познающего индивида не будет знания как формы существования для индивида внешнего мира. Это воззрение упускает из виду, что определенность возможна только в отношении и только как определенность отношения. В действительности, «объективная реальность», как определенная реальность, есть субъективная реальность. В картине «объективной реальности», рисуемой естественными науками, нет места субъективности, сознанию. Но субъективность, сознание есть в мире. Картина познания как картина «объективной реальности», оказывается неполной. Кроме того, что в ней нет субъекта, в ней нет и исследования процесса познания как существующего в мире процесса, как мирового процесса. Индивид, в этом обыденном воззрении, есть только эмпирический, чувственный субъект, созерцатель, путешественник. На этом уровне понимания познания внешний мир есть «объективный, существующий независимо» от путешествующего наблюдателя предмет познания.

Кроме сложности определения предмета единого познания есть сложность определения познающего субъекта. Субъектом познания обычно считается познающая сторона, обладающая знанием предмета, обладающая сознанием. Понимание субъекта связано с пониманием сознания. Обычное мнение – сознанием обладает индивид, понимаемый как индивидуальное тело. Далее мыслитель, придерживающийся такого воззрения, предполагает, что в теле есть некий орган, воспринимающий и осознающий воспринятое. Допустим, что воспринимающий орган есть мозг организма. Но, в свою очередь, следуя этой логике, мозг должен состоять из воспринимающей и воспринимаемой частей. И так далее, бесконечно. На этом пути – пути абсолютного разделения субъекта и предмета познания – невозможно понимание сознания и субъекта познания. Субъект может быть только отношением.

В обыденном мнении субъект познания есть индивидуальное тело, а предметом является внешний мир. Издавна и по настоящее время считается, что душа, сознание принадлежит телу, а внешний мир есть лишь воспринимаемый душой предмет. Но сознание невозможно без взаимодействия индивидуального тела и внешнего мира. Все содержание сознания индивида – знание о внешнем мире и о себе. Индивидуальное тело и внешний мир являются сторонами отношения познания. Вне этого отношения нет никакого сознания. Тело вне отношения с внешней средой не может обладать знанием себя, сознанием. Тело вне отношения со средой не может быть субъектом познания и сознания. Субъектом является само отношение. Душа не телу принадлежит, но отношению. Душа, сознание есть отношение, связь, взаимодействие тела и внешней среды.

Вместе с тем отношение познания и сознание нельзя понять как только пространственное отношение, как кажется на первый взгляд. Познание есть не только пространственное отношение, но и временной процесс, временное отношение. Пространственное отношение изменяется во времени, и есть поэтому познающая форма. Пространственное отношение, изменяясь, познает само себя. Пространственное отношение есть и форма субъекта, и, вместе, форма предмета. Определенность знания есть определенность изменения отношения в пространстве, временная определенность. Это отношение в пространстве есть отношение жизни, пространственная форма жизни. Но жизнь есть изменение во времени постоянной пространственной формы.

Открыть единый предмет познания – значит открыть индивида как необходимую часть единого предмета познания. Чем шире рассматриваемый предмет, тем полнее понимание сущности его частных деталей, частных предметов. Предельно полное познание единичного предмета возможно лишь при условии предельно полной рассматриваемой совокупности явлений. Говоря иначе, предельно полное определение единичного предмета возможно лишь в пределах единого воззрения, в пределах всеобщего, единого предмета. Предельно полное определение части возможно лишь в пределах всеобъемлющего целого. Отсюда и возникает стремление к единому пониманию, к всепониманию, к полноте предмета познания, к определению предмета всеобщего, единого познания. Человек, рассматриваемый в пределах узкого предмета, рассматриваемый в пределах животного мира, есть животное, рассматриваемый в пределах биосферы, есть организм. Но понимание сущности человека намного углубляется, если его рассматривать в пределах всего мира, рассматривать объективно, предметно. Человек, индивидуальное тело в этом определении есть частица материи, материальный элемент. Чем шире круг рассматриваемых явлений, тем полнее определение сущности отдельного явления. Кажется, что познание явлений, объективное познание есть познание внешнего мира, а не себя, не самопознание. Но индивид и себя познает объективно, в явлении, познавая внешний мир. Самопознание, субъективность индивидуального познания включает в себя и предметное, объективное познание.

Состояние познания есть состояние определенности, состояние сознания. Естественно стремление человеческой мысли к всеобщности своего предмета – это стремление к полному определению своего предмета, стремление к определению всеобщего предмета познания. Всеобщий предмет познания – все существующее. Но попытки определить все существующее извне, определить как одно, ни к чему не приводят – все как одно оказывается тождеством противоположных определений. Мир не может быть определен извне, потому что вне его ничего нет. Сущее не может быть определено как одно, потому что одно есть тождество противоположных определений, отсутствие смысла, отсутствие мысли: одно есть многое, все есть ничто, бытие есть небытие, конечное есть бесконечное, преходящее есть вечное. Такая попытка индивида найти смысл, достичь определенности ни к чему не приводит. В тождестве нет определенности. Форма определенности, форма сознания, форма мысли, понятия есть различение одного и другого, единство противоположных представлений. Определенность возникает, когда сущее становится несовершенным, разделяется в себе, становится противоречием. Тождество есть отсутствие мысли, бессознание; противоречие есть состояние мышления, форма сознания.

Форма определенности сущего в себе и для самого себя есть разделение, единство противоположных определений. Определенность сущего есть определенность индивида в себе, сознание – другой определенности нет и не может быть. В индивиде, в форме его знания сущее определено в самом себе и для самого себя. Как в сущем возникает определенность? Как возможна определенность сущего? Определенность есть сознание. Поэтому вопрос об определенности есть вопрос о том, как возможно сознание. Определить нечто – значит отграничить его, выделить его из всего сущего, поставить в отношение с другим нечто, сравнить в этом отношении. Определить нечто можно только через другое нечто, посредством другого нечто. Нечто определяется посредством полагания ему предела другим нечто. Понять нечто – значит различить с другим, выразить через другое. Определить – то же, что понять, достичь понимания предмета. Понять предмет можно только посредством другого, уже понятного предмета – такого, о котором уже есть знание и понимание сущности. Индивид в поисках понимания, смысла, определенности задает вопрос о внешнем мире – что это такое. Внешний мир может быть определен только как продолжение индивида, необходимая часть его, порождающая его и делающая возможной его жизнь, как Отец его, говоря образно. Определенность внешнего мира для индивида есть определение индивида миром, есть ограничение миром свободы полагания индивидом самого себя. Свободный индивид беспределен в своем полагании и поэтому бессознателен. В состоянии противоречия беспредельность индивида ограничена, определена внешней средой. Эта определенность полагания индивида средой есть сознание.

Для прежней схоластической мысли, которая есть, по сути, выражение обыденного, немыслящего мнения, внешний мир есть мертвый, косный, бездушный мир, и только человек в нем, понимаемый как тело, обладает, чудесным, необъяснимым образом, сознанием. Для прежней мысли человек, индивид сводится к телу, обладающему, чудесным образом, душой. И только представители так называемой «идеалистической» схоластической мысли пытались что-то сказать другое. Правда, они делали это так невнятно и невразумительно, не разобравшись достаточно в предмете, что неудивительно, что их никто и не понимал. О том, что говорили представители так называемой «материалистической» схоластической мысли, даже стыдно и повторять. То, что они утверждают, есть совсем детство человеческой мысли, детский лепет. Мир, по их мнению, есть реальность, «не нуждающаяся для своего существования, чтобы ее кто-то осознавал». Что мир существует сам по себе, независимо от субъекта. Каждый обыденный индивид, не задумывавшийся о познании, придерживается такого мнения. Мир существует независимо от человека. Человеку нужно только обследовать этот мир – каков он есть сам по себе, есть «объективно». Обыденный индивид не замечает, потому что не привык к самонаблюдению, что этот «объективный» мир есть явление в его чувственной практике и представление в его уме, что этот «объективный» мир есть его, субъекта, субъективная определенность. Каков есть мир сам по себе, без наблюдателя, без практического субъекта – такой вопрос не должен ставиться, поскольку бессмыслен. Мир, предмет практики без индивида, практического субъекта, не может быть определен. К этой проблеме – объективно существование мира или субъективно – сводится вся схоластическая мысль. Или мир существует объективно, не нуждаясь в человеке, и дело человека как исключения в мире, неизвестно откуда взявшегося, как «зеваки праздного», как прохожего – дело человека – прочитать этот мир, словно книгу, им случайно найденную. Книга эта, правда, оказывается без начала и конца. Или человек, индивид есть совершенно законная, фундаментальная часть мира, без которой мира, в определенности его явления, нет и не может быть, и познание индивидом мира есть законный, фундаментальный процесс – процесс определения и развития мира в себе. Субъективность человеческая объективна, и другой объективности, кроме человеческой субъективности, нет. Сущее, мир для себя и в себе бывает в двух состояниях – сознательном и бессознательном. В бессознании сущее не знает себя. И только в состоянии сознания сущее определяется в себе. Каков мир сам по себе, без субъекта – такого опыта нет и не может быть. И для кого он – такой мир? Для индивида, привыкшего мыслить логически корректно, ни такого мира, ни такого выражения не может быть.

Человек, индивид есть определяющийся в себе мир, а не исключение в мире. А если мир есть сущее само по себе, внешнее индивиду, тогда индивид неизвестно что делает в мире. Без человеческой мысли ничего нет. Когда мысль пробуждается, тогда сущее определяется в себе и для себя. И только такая определенность и возможна. А определение сущего извне – как мира самого по себе – такое определение невозможно, поскольку есть только сущее, а вне сущего ничего нет. Такой мир – не для субъекта, но сам по себе, не определенный субъектом – такой мир нельзя представить, поскольку представить можно только наблюдаемый мир. Мир существует только как определяющийся в себе и для себя мир. А если определения нет, то и существования нет. Мир без определения его в себе есть тождество, одно. Это сущее, определяющееся в себе и для себя, есть индивид как отношение индивидуального тела и внешней среды, как индивидуальная жизнь. Сущее, мир для себя и в себе есть индивид, жизнь. Если есть только мир и больше ничего нет, поскольку мир не имеет внешности, то и определяться мир может только в себе. Этот определяющийся мир есть определяющийся в себе индивид. Индивида нельзя понимать только как тело, но индивид в своей полноте есть мир. Индивид равновелик миру. Индивид есть индивидуальный мир.