Читать книгу Сыр для Принца. Post-Трагифарс - Владимир Пироцкий - Страница 16

Терраса с видом на море, площадки для развлечений как в доме отдыха, скамейки, качели, может быть фонтан, клумбы с цветами и др. Входят Горацио и Гамлет. Звучат Неополитанские песни и т. п.

Г а м л е т.

Горацио, тебе не снилось? Вот потеха!..

Впрочем,

такое не приснится в страшном сне:

как будто, я – (усмехается) Король и мне,

Офелия чего-то сыплет в кофе…

Может, сахар…

нет, что за бред…

Г о р а ц и о. Милорд, забавный случай.

Навеяло, должно быть, ерунда.

Всего лишь песенка,

как бишь его, Аркадий214,

тот, что жениться не хотел… и съел свой паспорт

в спешке, перед ЗАГСом.

Г а м л е т. Но причем здесь?

И разве в этом дело?..

Ты на что-то намекаешь?

Г о р а ц и о. Ну что ты, принц.

Да разве ж я могу? Меня ты знаешь.

Попса с утра мне прожужжала уши,

вот я и вспомнил, извини…

Г а м л е т. Послушай,

три слова вертятся в мозгу,

как черт на сковородке!

Меня сейчас волнует не шутя,

…сижу все эти дни, как Кент215 в колодках,

Зачем… здесь… я?!..

Сверлит с утра, как дрель за стенкой,

Ты помнишь, «Дания – тюрьма». Застенки.

Зачем216 здесь я…

Какие сны приснятся… в скорлупе ореха217?!..

В том смертном сне, что нас пугает хладом…

Вот что кинжал прощальный218

из наших рук безвольных

заставляет падать,

на каменные плиты,

отзываясь эхом.

В мозгу сверлит и душу бередит…

И жалит, как змея, злорадным смехом

и нас хранит у роковой черты

и веет адом…

Решимость219 рушится, как скошенная ядом…

Неужто нами правит мысль?

И чувство страха?

Зачем здесь я?

Г о р а ц и о. Не знаю, сударь… (пишет в ай-пад)

(в сторону, раздраженно) Чтобы мозг мой трахать…

(Озрик и Полоний приближаются к Гамлету и

Горацио. Прячутся за каким-то рекламным щитом)

Г а м л е т. Ведь я же мог в тени деревьев,

в долине у ручья и созерцая горы,

оттачивать осознанность свою,

я мог бы с Мастером,

прозрачным, как тростник,

непостижимым

в глубокой простоте своей.

Хрустально-чистым, тонким, как источник

Великой мудрости…

часами,

играя в Го220,

спокойно погружаясь в вечность,

играя смыслами и ви́денье незримо,

взлетая ввысь, безмерно углублять…

П о л о н и й. (Озрику)

Что он сказал? Он кажется не в духе?

Ругается221? Б…

О з р и к. (Полонию с раздражением)

Спокойно! Всё по плану222.

Плохо слышишь? Ещё минутка есть,

пусть скажет, не бои́сь…

А мы уж, как нам нужно истолкуем.

И запакуем в лучшем виде – это жизнь!

Г а м л е т. (обращается к Горацио)

Мне места нет, я никому не нужен,

я черствостью людской навек контужен.

Но я, как видишь, здесь. Я тщился

весь мир исправить…, Г-споди прости…

я говорил другим, – «Смири гордыню…»,

с собой борюсь ежесекундно я отныне.

Устал бороться, душу в клочья рвать…

теперь лишь… что-то начал понимать.

Как будто я вступил в права наследства

того, что знал и помнил с детства.

Тщета и прах – людские вожделенья,

Король на троне славен,

коль при нем ключи.

Актер живет на сцене, ради вдохновенья,

а встретятся в пивной, попробуй различи.

«Все суета223» – казалось, понимал я…

Г о р а ц и о. Vanitas224 vanitatum et omnia vanitas.

Г а м л е т. И суетился дальше день и ночь:

помочь, успеть, достигнуть, превозмочь

и всё из лучших, высших побуждений.

К чему пришел я? Вывод односложен —

я лишний225 в этом мире элемент.

Я не гожусь в приятели вельможам

и для народа я – чужак, убогий, «тилигент».

Что б я ни думал – «курица не птица»,

на скотный226 двор Единорог не пригодится.

Ни то, ни се, ворона белая, беззубый крокодил,

того гляди, чтобы в дерьмо не угодил.

И всё не то, всё невпопад.

Всегда не то, не то, что надо.

Г о р а ц и о. (напевает)

«Дай227 мне день, дай мне ночь,

ты не уснешь… Я – то, что надо!»,

Г а м л е т. Фу, что это?

Г о р а ц и о. Да просто песенка,

верти́тся с утра на языке.

Ведь люди спят и будут спать всегда,

когда и сколько надо.

Г а м л е т. Теперь я понял – дело тут во мне,

они ни в чем не виноваты.

Г о р а ц и о. Они не могут жить, не нарушая

давно известных заповедей,

так устроен мир.

Г а м л е т. И значит дело хуже,

чем я предполагал,

чем рассказал Шекспир.

(Горацио украдкой зевает и прикрывает

рот ладонью)

(Гамлет в сторону зрителей)

Я никому не нужен?

О з р и к. (в сторону) Сгодишься на худой конец.

Г а м л е т. Всё дело тут во мне…

О з р и к. (в сторону)

Да уж… ну прямо – центр вселенский.

Пуп земли, прости хоспади.

Г а м л е т.

Искусно, тщетно, сам себе пытаюсь,

как глупый пес по кругу, неспроста

мостить дорогу в ад, вотще стараюсь

ловить упрямо тени тень хвоста.

О з р и к. (в сторону)

Чувак, сам-то понял, чё сказал?

Г а м л е т. Ломал я голову, как нить соединить,

разорванную временем и ложью;

всю въедливую плесень с гнилью устранить,

суставы, выбитые вставить. Невозможно?!

О з р и к. (в сторону) Ну почему, старик.

Всё вставим в свой черед. Уж это-то не сложно.

Г а м л е т. Себя корил за слабость и бессилье,

терзался, не умея зло исправить.

Отбрасывал с презрением насилье…

Пришла пора страшнее счет себе представить.

О з р и к. (в сторону)

Ну, счет-то мы тебе предъявим, будь спок.

Тогда почувствуешь между лопаток холодок.

Г а м л е т.

Я чуть не задохнулся – страшный холод,

тот вечный холод обжигающего ада,

в мгновенье душу обращающего в тлен,

как лед сковал, как панцирь тело сжал,

воображенье… стреножил грубо,

мысли в плен забрал,

О з р и к. (в сторону)

Ой, да что ж ты так убиваесся, бедолага?

Ну не стоит овчинка выделки, поверь мне.

Г а м л е т. …и веки в сон тяжелый погрузил,

и заморозил губы. Кисеёю,

невидимой и зыбкой оплетен парализован —

связующею нитью – как оцепененьем скован,

булавкою пронзен, пришпилен, истолкован,

в коллекцию дотошного юнната,

просвечен, расфасован, зарифмован,

О з р и к. (в сторону) Вот он – нарциссизм-то пресловутый,

Да еще в проекции. Не надо обольщаться. Если ты кому и интересен сегодня, то просто как модный тренд, символ, «камбербетчина». Если бы не старина Бенедикт, то может быть и забыли бы тебя давно. Хе-хе.

Г а м л е т. Твержу себе я каждый день стократно

(Горацио пытается поймать сачком бабочку)

устал твердить, но как тут повернешь обратно?

И впрямь, с чего я взял, что я имею право

судить и выносить навечно приговор?

Тем, кто нарушил заповедь – налево и направо,

кто так живет всегда, с начала до сих пор.

О з р и к. (в сторону) Вот и не лез бы, куда тебя не просили. Люди как-нибудь без тебя обойдутся. Как же ты уже достал своими бреднями. Завел шарманку – «то, да потому». Приятель, это становится навязчивым.

Г а м л е т. Как будто я тот кубок осушил с отравой,

И горько мне, ведь я и сам нарушил!

Попался в сети сам к себе лукаво,

как будто безвозвратно продал душу.

Г о р а ц и о. Ой, ты-то? Что же ты нарушил? Давай на спор.

Никто тебя понять не может до сих пор.

Г а м л е т. Ведь я, по сути, целый мир разрушил…

Позволил разорвать таинственную нить…

Г о р а ц и о. Прости, но это чушь, себя послушай.

Твоя благая цель – убийце отомстить.

Г а м л е т. Теперь поднялись ставки, ложь как спорынья,

Грозит сожрать весь мир, не властна укротить себя.

Мир в судорогах бьется, удивляясь и скорбя,

вцепившись в забытьи, в основы бытия.

Я чувствую стопы мои слабы,

ищу ответ, теряя смысла нить.

Как вправить свой сустав судьбы…

живую душу чистой сохранить?

Знобит душа от боли и молчит,

и хаос неподвластен чуду терций228.

Так вот о чём мне думать предстоит,

во что проникнуть разумом и сердцем…

Как пережить, впитать всё и не уронить

в кромешной тьме лихих тысячелетий.

Так вот о чём теперь мне думать предстоит,

Во что проникнуть разумом и сердцем…

Мне путь открыл Вильям и я его посланец?

В веках нести свой крест и исполнять свой танец.

О з р и к. (в сторону) Точней сказать, засланец!

(хихикает)

Г а м л е т. Все прошлые грехи,

О з р и к. (в сторону) Хи-хи, хи-хи, хи-хи.

Г а м л е т. …томящие подспудно пятна,

О з р и к. (в сторону, с иронией)

У Ва-ас? Откуда бы им взяться? Не понятно…

Г а м л е т. Как Кельвин229 Крис, мне надо искупить.

Засохшие до времени в чулане, океане необъятном,

И совесть, гложущую, покаяньем утолить?

(Горацио уходит, одновременно Озрик выходит

из-за укрытия, обращается к Гамлету)

О з р и к. Пора, приятель, время… Всё понятно.

Г а м л е т. Опять ты здесь?!

Тебе?!

Понятно?..

(входит Офелия)

О з р и к. Пройдемте, сударь. В замке заждались.

Г а м л е т. Не хочешь ли сказать, что…

Мышеловка…

захлопнулась?

Так просто? Что за бред?!

Поминки, свадьба, праздничный обед?

Какая чушь!

Ведь мне230-то сыр не нужен.

Вот крыса где!

(показывает на Озрика шпагой в ножнах)

Она пойдет на ужин

червям231… тебя достану я…

Вот в чем мое предназначенье?

Вот в чем разгадка тайны бытия?

О з р и к.

Вот результат небрежного трагедий изученья!

Вы текст не учите, сеньор,

а виноват вам почему-то я. Мученье!

Г а м л е т. Да! Лучшего призвания не надо!

Молись, ничтожество!

Перед разверстой дверью ада…

(Выхватывает шпагу, бросается к Озрику,

Офелия повисает на руках Гамлета)

О ф е л и я. Прошу Вас, Принц, молю Вас…

Принц, не надо!

Я ради Вас прошу и чувства моего…

Ведь я… ведь мы…

ведь Вы меня любили!..

Принц, не надо… (Офелия падает в обморок,

Озрик прячется за спину Полония).

Г а м л е т. Зачем Вы, как же так? Ведь это крыса!

Я мир хотел избавить от него…

Ведь он неисправимый мастер закулисы

он Вам… зачем-то нужен… для чего?

Хотя и впрямь, по здравом размышленьи,

Я должен метить в высшего232. Да, знаю…

Придется отменить спонтанное решенье.

И все равно, убей, не понимаю…

(Озрик и Полоний поспешно уходят. Озрик ведет

под локоть Полония. Офелия очнулась)

О ф е л и я. Ты не поймешь меня…

я так любила сильно, тебя…

и не сравнится с той любовью,

ни бурный океана зов с раскатом грома,

что дико разрезая скалы,

на замок набегает, как орда,

стремясь и поглотить, и уничтожить,

в округе все живое навсегда.

С ней не сравнится пламя, нежно

сначала, лижущее медленно кустарник

затем, неудержимо разрастаясь,

сжигает с треском жутким вековые сосны,

под корень подрубая рощи,

дубов раскидистых, стоящих на пути…

С ней не сравнится раскаленный жар пустыни,

готовый сном порочным, суховеем

лишить последних сил, как будто бы играя,

всех, кто решился

дерзнуть тягаться с ним.

В надежде счастье, найти

и обрести блаженство рая.

С моей любовью чистой не сравнится,

полет души свободной над ущельем,

Когда себя теряешь над пучиной…

лишь только эхо тела остается,

смешавшись с бурей, душу отпустив,

куда не знаешь…

Ничто мне не вернет любви погибшей

и ты виновен в том, и нет пощады,

предавшему любовь, пусть и невольно…

Прощай233, прощай…

Забудь… Всё… Навсегда…

Г а м л е т. Офелия, твой голос, словно эхо,

утраченного счастья, разрывает

мне душу на куски и поминальным,

протяжным и тоскливым, жгучим звоном,

мне удлиняет ощущенье дикой

и нестерпимой сладострастной пытки.

За гранью человеческих страданий

до глубины всего меня пронзает,

без права и надежды на прощенье.

Как окончательный, холодный,

беспристрастный,

неотвратимый и угрюмый приговор.

В глазах, застывших смертника, последней,

потухшей искры отблеск задувает.

И в жар бросает, хладный липкий пот.

А он еще таит надежду на прощенье

и уж почти готов ступить на эшафот.

В твоих очах ищу я робко

хоть малую крупицу состраданья.

Как, уносимый бурей и потоком,

раздавленный цветок еще лелеет,

мечту необъяснимую о чуде,

что кто-то в жуткий миг его спасет.

Увы, я не достоин воскрешенья

приму удел свой скорбный, как награду

и каждой каплею своей души погибшей

буду помнить, искрящийся

в глазах твоих печальных,

как горный ручеек, хрустальный смех,

потерянной души моей отраду.

О ф е л и я. Печально, Гамлет…

Счастье быстротечно,

хотя поверить в это

в порыве страсти жаркой

невозможно,

но тем больней…,

безжалостного рока

неумолимый приговор.

Разрыв души

не склеить лучшим клеем.

И не отмыть вовек

потери счастья след…

delе́ te, delе́ te

Увы, от горя и воспоминаний

не спасает…

Г а м л е т. Офелия, прости меня, снедаем

бесславным сожалением о счастье,

которое я, грешный, проворонил,

мечась меж долгом чести и бессильем,

сомненьем порождаемым, извечно…

(в сторону)

Поистине, простить нам может дерзость,

но равнодушье, женщина, от века, не простит.

К чему пришел я? Б-г теперь рассудит,

мне остается сдать свои доспехи, опроститься,

признать святую горечь пораженья,

посыпать пеплом голову…

и в келье заточиться.

О ф е л и я. Прощай… (уходит)

Г а м л е т. А может быть все к лучшему?

Страшнее расставанья,

в любви бессмертной разочарованье…

ЗАНАВЕС