Читать книгу Сыр для Принца. Post-Трагифарс - Владимир Пироцкий - Страница 18

Клавдий сидит на передвижном троне и время от времени катается на нем по залу в небольших пределах. Гамлет входит в зал и бредет наугад. Здесь же Гертруда, Озрик, Полоний, Охранники. Звучит испанская и мексиканская музыка. Пасодобль254 и др.

К л а в д и й. (в сторону)

Вот зверь бредет, как говорится на ловца,

не Магомет конечно, не овца.

Идет к горе, ища везде отца,

Сейчас поговорим… и оп-ца-ца́.

(Гамлету, громко через весь зал)

Не кажется ли вам, любезный Принц,

Что с дядей, могла б…

беседа быть любезней

и полезней.

Теперь Король я! И прошу учесть,

Да можете, в конце концов, вы сесть?

Порядок должен быть во всём и хватит

О з р и к. (в сторону) Сейчас еще накатит.

К л а в д и й. (наливает вина в бокал, пьет)

терпеть тут вольности, они не ко двору.

Того, кто мне мешает, в пыль я разотру!

(еще наливает полный бокал, пьет,

расплескивает, взгляд осоловевший)

А если мы столкуемся, племянник,

(откусывает и медленно жует закуску)

хорош к десерту мятный тульский пряник.

Вы можете надежным стать оплотом,

(засыпает, но мгновенно просыпается)

Любитель рифм, «власть» рифмует с «эшафотом».

Монарха верным слугам – орден подарю…

И вам на пользу, и себе – я честно говорю.

(бросает Гамлету мяч в виде головы сыра. Гамлет с трудом ловит, затем пинком отбрасывает в сторону и попадает в Озрика)

Г а м л е т. Готовы вы, чтоб интерес свой сохранить,

хоть тыщу раз гони нахала в двери,

всё, что вам выгодно в окошко протащить

и ради выгоды втираетесь в доверье.

Не каждый зверь так может чуять,

опасность кошельку

иль легкую наживу за шантаж,

угрозу власти,

что за ветер в парус дует?

Свое не выронишь, ловкач,

чужое не отдашь.

Используешь возможность брать – любую.

К л а в д и й. Но если ты так чист

и презираешь алчность,

готов с порога в бой,

дать отповедь, не то что подлецу,

но даже мелкому врунишке и воришке.

(спохватывается, и снова принимает важный вид)

Сейчас я фигурально говорю, все поняли, надеюсь.

Г а м л е т. Не надейся.

Зиновий Фрейд не спит,

хоть от вины вина упейся.

Все оговорки – в корень зрит.

Пожалуй, это тот редчайший случай,

когда я соглашусь с тобой – ты вор, глупец и лжец.

нотацией скучнейшей нас не мучай,

и уж никак не мелкий, это скромно слишком.

К л а в д и й. И даже больше, ты готов отринуть,

здоровый практицизм, расчет и волю,

ведущие к успеху, через жесткий

самоконтроль и виртуозное владенье,

наукой управления лохами,

то есть, хотел сказать… я…

ладно, мелочь.

Г а м л е т. Во-от, случайно.

Сплошные оговорочки по Фрейду.

К л а в д и й.

Не передергивай, все дело тут в апгрейде.

Скажи мне, почему ты сам,

до сей поры от благ не отрешился,

от суетного мира, празднословья

и не гнушаешься бесплатным содержаньем,

на всем готовом в замке ты сидишь.

Не гложет совесть?

Г а м л е т. Есть немного, гложет…

К л а в д и й.

Здесь строгость и порядок вам поможет.

Иди – исполни воинский свой долг,

смени на холст, одежды лён и шёлк,

в землянке поселись, наймись матросом,

и перестань твердить про «be to be» свои вопросы.

Раздай все книги бедным на растопку,

ешь черствый хлеб, овсянку, ломтик сыра,

раз в месяц можешь выпить эля стопку,

тогда среди бродяг исполнишь роль кумира.

А если не желаешь просто жить,

быть честным и скромней, как принцу надлежит.

Тогда иди опять «к соседке Машке255,

бросайся без разбору во все тяжкие…»

Г а м л е т. Ты про себя, потертый и седой повеса?

Так мне к твоим грехам нет интереса.

К л а в д и й. Зачем тебе

(переходит на театральную интонацию)

«смиряться256 под ударами судьбы»?

Не лучше ль «оказать сопротивленье»?

Сесть – сочинить еще одно стихотворенье.

Иль «в смертной схватке с целым морем бед»,

Против Фортуны хитрой, злой изобрести велосипед.

«Покончить с ними»? «Позабыться, уколоться»?

«Заснуть и видеть сны» на «дне колодца»?

«Вот и ответ», какие, на хрен, сны?

«Когда покров земного чувства снят?»

«Какие сны в том смертном сне приснятся»?

Когда Морфей и королева Мэб безгрешно спят.

Мечты, сокрытые на дне, что кличут Id257,

в нежданном сне безвредно воплотятся?

«Всё это плутни королевы Мэб258» и Гипноса,

Ты, Гамлет, «о пустом болтаешь»259

Всё потому что в жизни мало понимаешь.

Не от того ли норовишь

простейший случай завязать узлом?

Не лучше ли «мириться… со знакомым злом»

привычного порядка, чуждого тебе,

который людям нужен, (делает широкий

жест в сторону публики)

чтоб спокойно, дождаться старости и смерти,

в жизни преуспеть.

Зачем ты здесь?

Г а м л е т. Я сам об этом думал, дядя…

Песни петь… (поет)

«Ничего260, родная! Успокойся.

Это только тягостная бредь.

Не такой уж горький я пропойца,

Чтоб, тебя не видя, умереть».

К л а в д и й. В покоях королевских,

вершатся судьбы мира и войны,

народа, короля и королевы,

судьба страны, которая похоже

тебя не очень-то волнует. Понимаю,

здесь сытно, хорошо, тепло, уютно.

Так может быть пора вам за идею

перед судом предстать прилюдно,

принять сомнительные лавры и ответить

по строгости закона, вспомнить совесть?

Венок терновый не пора ль примерить?

(Охранники делают решительный шаг в сторону

Гамлета, но Клавдий с улыбкой останавливает

их жестом ладони)

Г а м л е т. Подумаю,

«аршином261 общим не измерить…»

К л а в д и й. Где благородство ваше дутое,

которое на знамени готовы

вы начертать как символ? А иначе,

возникнет неудобство. Вам понятно?

Г а м л е т. Да, надеюсь…

(комически изображает подобострастие)

К л а в д и й. (переходит на доверительный,

свойский тон)

И репутацией рискуете вы, принц,

а помните у классиков? Как бишь его,

Кузьма… Козьма Прутков, его спросили,

точнее не его, «спросили раз ханжу262», —

«вы любите ли сыр?»

Так он сказал, по крайней мере честно, —

я вкус в нем, в сыре значит, нахожу.

(Меняет интонацию на более строгую,

но фарисейскую)

А вы, добрейший Принц? Негоже,

плевать в колодец родины всесильной

и так не уважать своих сограждан,

что даже люди добрые и честные

попросят,

вас перед совестью когда-то дать ответ.

(Переходит на свойский тон,

слегка приглушает голос)

Скажите, между нами, не хватает?

Вам на икорку.

Личные проблемы

замучали? Ну так бы и сказали.

Всегда ведь надо выручать своих людей.

(интонация назидательная)

Ближайшие к престолу,

должны быть веселы, в достатке и покое.

От них зависит, как-никак, они нужны —

и счастие народа, блин, простого,

довольство знати и купцов и процветание страны.

Г а м л е т. Ну, так-то, да… умно…

К л а в д и й. Еще б, если б хотел бы, я б дополнил б,

элита, так называемая губка263 и должна, вкушать

всё лучшее, при этом иногда, ей надо мягко

намекать, что сковородка,

коль пузо лезет вверх до подбородка,

(в сторону) под голой жо@ой может накал литься,

(громко) если элита вздумает забыться,

кто правит бал и кто хозяин в доме,

тогда придется объяснить ей по-другому.

Вильям шутил про губку за щекой монарха,

наш бард не мог без эвфемизмов,

здесь как бы смысловая рифма (тихо) – тр@хнуть,

других я здесь не вижу механизмов.

«Гамлета» читал?

Г а м л е т. И часа не прошло,

С тех пор, как нас покинул… безвреме́нье…

(К Гамлету тихо подкрадывается Полоний

и прислушивается)

Король, достойнейший из всех монархов на века.

Во тьме неведенья страна,

народ в оцепененьи,

а вор264 в его короне и не высмеян пока.

Чуть прохудился век, ты тут как тут,

улыбчивый265 подлец.

Обтяпал дельце быстро и конец.

Ложь, если надо ей, поставит всё на службу,

улыбка не спасет от подлости лжеца.

Сухой расчет предаст любовь и дружбу,

подлец пойдет на все, с начала до конца.

П о л о н и й. Вы слышали? Давно я говорил,

что он – того́, он не в ладах с собой.

Такое говорить! Представить страшно.

Прилюдно и в глаза! Похуже, чем разбой.

Пора нам с ним расстаться, бесшабашным.

Расстаться нам пора с помешанным кумиром.

Пожалуй, в одиночестве заприте его с сыром.

Диагноз мой простой, но безупречный,

покой ему предписан

К л а в д и й. (поднимает кубок с вином)

лучше вечный…

(Откатывается на кресле-троне к бочонку

с вином, там разговаривает с Озриком)

Г а м л е т. (Полонию) Ты всё сказал?

Так можно заболтать любое дело.

Скучной серой краской замазать поры жизни,

оправдать любую фальш, закупорить, опошлить,

утопить в цинизме живую мысль, полет души,

предчувствие решенья, засыпать пеплом слов,

коростой клеветы, забвенья…

П о л о н и й.

Когда бы вы могли

кого-нибудь послушать,

кроме себя, мой юный друг, сказал бы вам,

хоть вы не по годам заносчивы,

дерзки и простодушны.

Г а м л е т. Ну, это слишком, сэр! Хотя, постойте.

Я вас спросить хочу, неужто вы такой

и в самом деле, каким стараетесь казаться,

что есть сил?

Лаэрт, насколько мне известно, славный малый,

в кого тогда он?

П о л о н и й. Я бы попросил!..

(оглядывается на Клавдия. Клавдий нетвердой

походкой идет к длинному столу с едой и вином,

слегка теряет равновесие, его поддерживает

охранник)

Г а м л е т. (Полонию тихо) Но главный мой вопрос,

совсем другой,

конечно догадались, о ком здесь речь?

Из-за нее я, навечно потерял покой…

П о л о н и й. (тихо) Довольно, тише! Я вас понял.

Это ангел, я ради дочери с тобой поговорю.

Скажу, как сыну… жаль Лаэрт в Париже,

против него ты выглядишь пожиже,

но все же молодежь должна учиться,

поверь мне – в жизни может пригодиться.

А знаешь, что важнее всех наук?

О чем смолчал и Пифагор,

хоть был он мастер всяких хитрых штук.

(Клавдий дает знак охраннику, чтобы записывал

на кинокамеру)

Тебе открою, чтобы искупить

свои грехи, стать к истине лицом:

лишь тот достоин из истоков пить,

кто сможет искренне, пред явным подлецом,

покаявшись, колена преклонить…

Я предал сам себя, стремясь к достатку, к власти,

«но счастья266 не нашел, а душу потерял»

и в наказанье все мои напасти

за то, что часто маску примерял.

Жить при дворе и уцелеть, нелегкое искусство,

И правду с ложью слить,

чтоб врать, но знать и меру.

Привык любое слово, мысль и чувство

просеивать сквозь сито, для карьеры.

Чтоб знать, когда поддакнуть, промолчать,

когда что утаить или предать.

Всю жизнь молчал, но хоть единый раз,

сказать всё это должен я сейчас.

Есть шанс еще последний у меня,

покаяться, успеть до судмедэкспертного дня.

О з р и к. (в сторону) Ой-ёй, ослица, то есть, пардон, ослик наш валаамский заговорил, что теперь будет? И все же, покороче, цирюльник ждет, старик нас заморочит.

П о л о н и й.

Дельцы с нечистой совестью, недаром

с невинным видом силятся смешать

достоинства с пороками,

кусочек правды с ложью, как товар с товаром,

и клеветой нелепой благородство замарать.

Приема267 суть проста – отменим честь,

тогда бесчестье тоже вмиг исчезнет.

Порядочность лишь стоит отменить

тогда и в подлости нам некого винить.

Покаюсь, грешен я, прощения не стою…

увы, не каждый может быть героем.

Характера и жизни есть предел,

у каждого, хотя,

быть может, втайне и хотел.

О з р и к. (в сторону) Ишь ты, если так кажный будет тут заливать, никаких памперсов не хватит. Масок то давно уже нет аптечных. Не знаю, есть ли в них толк.

П о л о н и й.

Пока сапог сермяжной правды не придавит,

мы даже баррикады можем гордо ставить.

Герой самоотвержен, он рискует. Собой

в порыве гордом. И сам черт ему не брат,

но ведь и близкими, увы, что горше во сто крат.

Геройство – это миг, а жизнь длиннее,

экскурсия забавна, жизнь сложнее.

Сегодня ты герой, а завтра не у дел.

Отдал все помыслы семье, я в этом преуспел.

В семье268 хотел найти отдохновение простое,

беда настигла вдруг…

от горя еле выжил… деток двое…

О з р и к. (в сторону) Стооп-стоп, ну вот этого не надо. А отцовский капитал вас уже не устраивает?

П о л о н и й.

Кого-то рассмешит мое геройство,

зато есть хуже выбор, род уродства —

всегда себе хватать

ежесекундно, повсеместно,

все, что он видит, хочет даром взять,

использовать других, как проходное средство,

как губку269 высосать, до жути обглодать.

Такой откусит голову удаву,

проглотит крокодила270, волка загрызет271,

в лицо соврет, чужую прикарманит славу,

всё до чего дотянется, под брюхо подомнёт.

О з р и к. (в сторону) А чё такова? Вот разошелся осел валаамский. Естественный процесс. Девочку из себя строит или на пафосе весь? Может роль репетирует? Совсем уже заигрались. Потеряли чувство реальности. И это… не тестируют.

П о л о н и й.

Скорей подавится, чем что-нибудь упустит,

в лепешку разобьется, но возьмет.

Чужое, в вожделении, откусит.

И не подавится, до тошноты сожрет.

Своей он хамскою природой упоен.

И всё зачем? Заче-е-ем?!

Из принципа – «Моё!»

К чему притронется – испортит, извратит,

а там, глядишь, оно само заглохнет,

он будет жрать272 и ржать,

покуда сам не сдохнет!

Г а м л е т.

Ты удивил меня, растрогал, прямо в душу,

попал ответ твой, то, что я искал…

прости меня,

обет свой перед правдой не нарушу,

а только укреплю,

(становится на колени)

я пред тобою на колени стал…

П о л о н и й.

Ну что вы, Принц, не очень-то мне верьте.

Я вам не обещал надолго, только раз.

Спасибо, буду помнить я до смерти,

пример ваш… и Лаэрту дам наказ.

Но сам, увы, не в силах измениться.

Так создан273 мир и шар земной,

по-прежнему вертится.

(Клавдий оживляется, сбрасывает маску пьяницы,

дает знак охранникам увести Полония)

П о л о н и й. Подождите, я протестую! Я требую

соблюдения норм закона! Я обращаюсь

к Вам Ваше Величество! Я прошу Вас!

(срывающимся голосом) Я не могу терпеть,

«когда фигляр убогий!» Извините, волнуюсь.

Прошу Вашего снисхождения.

(Становится в театральную позу, говорит

поставленным голосом) Из Пушкина:

«Мне не смешно, когда маляр негодный

Мне пачкает Мадонну Рафаэля,

Мне не смешно, когда фигляр презренный

Пародией бесчестит Алигьери» (кланяется)

И также не смешно, как можно догадаться,

Да, именно уместен Алигьери!

На счет суровости властей не будем обольщаться.

Хотя готов я даже к высшей мере.

«Но не включительно, а исключительно»

Теперь, когда меня ведут на нары,

Я беспокоюсь за монаршее здоровье.

Со всею прямотой рабочей добазарю,

Прошу Вас больше пить… водички родниковой.

И молочко от королевской фирменной коровы.

И призываю всех вести здоровый образ жизни.

Чтобы побольше пользы принести отчизне.

(охранники тянут его вглубь сцены,

Полоний сопротивляется)

(кричит) В-ваше Величество! Когда б Вы захотели,

воздеть глаза к божественным и светлым небесам,

чтоб испросить совета, божьего в монаршем деле,

хотя Вы знаете ответ прекрасно это сам.

Но если захотите усомниться, в призвании своем,

пусть ваши злопыхатели глупы, злобны и шумны.

Простой народ поддержит Вас, за Вами мы пойдем

Услышите глас Б-га: «Даже и не думай!»

К л а в д и й. Гм-гм… (Полонию) Чё ты так раздухарился? Я и не думал думать и сомневаться. Идите.

(дает знак охранникам – увести»)

Г а м л е т. Что же вы творите?

К л а в д и й. Всё должно быть по закону.

Г а м л е т. И где же теперь ваш закон?

К л а в д и й. Закон – это я.

Да, и государство – тоже.

Г а м л е т.

Ну прямо-таки «Король-солнце» или Елизавета.

К л а в д и й. (Гамлету)

Ну что ж, спешу поздравить, принц,

в своей неистощимой жажде власти,

над неустойчивыми к лести дураками,

вы превзошли себя. И это мерзко!

К тому же вы – невежливы и дерзки.

Г а м л е т. Но это произвол!

Готовы запретить всем говорить?

За слово. Мысль.

За хмурый, недовольный взгляд

готовы вы хватать, сажать здесь всех подряд?

К л а в д и й. Вы вольно иль невольно,

в округе сеете несчастье и сомненье,

плодите недовольных «грамотеев»,

готовых расшатать привычные устои,

не думая о том, что все это чревато,

бессмысленными выходками, смутой,

попытками болтать и расшатать

основы общества, суставы государства,

порвать связующую… как это? Ты помнишь…

Ты сам не раз твердил… А, точно! Нить,

нить древней фирмы «Ариадна»,

полезна для зубов, рекомендую.

Я с вашего… Пзвольте, рюмочку-другую.

О чем я? Погодите, да… Врачи рекомендуют…

(выпивает из кубка вино)

Да, причем здесь нить?!

Как пел один274 из наших, – «…пить, так пить!»

Да Б-г с ней, с нитью, в самом деле.

Итак, добрейший принц, хвалю,

с чем вас я от души и поздравляю.

На вашей совести еще, (поет) еще одна,

безропотная жертва наущенья,

когда в падении она дойдет до дна,

у сына будет повод для отмщенья.

Полоний был советником придворным,

теперь шутом он станет, пусть притворным.

Его на цепь посадят и попкорном

откармливать начнут, как каплуна275,

по сути, он глупец, характер вздорный.

Таким, как он, свобода не нужна.

Пусть попивает колу в уголке,

советы раздает в дурацком колпаке276.

Г а м л е т. Зачем вы?! Это низко! Что он сделал?

За пару слов, за убежденья

немедля вы готовы пригвоздить.

Соседство с вами может обесчестить,

пусть невольно,

и даже хуже, может и убить.

К л а в д и й. Позвольте, но не сами ль вы,

Нет, вы – не львы. Так, каламбурчик, извините.

Не вы ли? Нет, не выли, говорили?

О расшатавшихся суставах, то да сё…

Ведь вы? Не вы?

Let’s go together? Yes?

А кто там «на брегах Невы»?

Гулял или родился,

кто не в шутку занемог?

Затем всё снова стало «ок!»

Там дядя чей-то уважать себя заставил…

(резко, агрессивно) Не ты ли расшатал суставы?

Устои общества,

под видом укрепления основ.

«Зачем?» – ты спрашиваешь.

Да затем, хотя бы, что лет двадцать кряду,

Поддакивал, угодничал, скрывал он свои взгляды.

На королевской кухне сытно он питался.

И врать, и кукиш смело в рукаве…

Или в штанах держать он ухитрялся.

Льстил, подличал, хитрил и унижался!

Свои взгляды, не только надобно иметь,

но и ответ держать, если попался, сметь.

Так пусть теперь попробует прощенье

усердно заслужить, если сумеет,

(в сторону) иначе он при случае нагреет

припомнит воз обид замшелых, ворох мерзких,

припрятанных с времен забытых дерзких,

моей веселой юности беспечной

и станет скрытою угрозой вечной.

(Гамлету)

Ну, хорошо вот вы (с иронией) герой,

да кто же спорит?

Хоть гнев ваш невпопад порой,

а значит – ничего не стоит.

Чуть оступился кто, спешите обесславить,

а может, стоило помочь, ошибку ту исправить?

Вы раздуваете чужой грешок или осечку

трубите о чужих грехах, хоть не держали свечку.

(смотрится в зеркало)

А в зеркало смотрелись? Друг лукавый!

Или у вас гарантия,

что вы всегда и всюду правы?

Не лучше ли, кума, как говорится?..

В своем глазу бревно в секунду растворится

иль как там, я не помню, что-то в этом роде

не зря вся мудрость копится в народе.

Нормальным людям невдомек,

о чем такие страсти,

Ведь не в театре же, а умникам урок,

минуй277 нас, Б-же правый, … худшие напасти.

Олень подстрелен, волк попал в капкан278,

павлин спокоен, а мартышка жжет канкан.

Всяк получил свое. А если, извините,

вам, как той кляче, хвост прижмет,

вы сразу в крик, блаженный, завопите!

Виновны вам другие, вы не в счет!

(Далее монолог Гамлета происходит на фоне масш-

табных сцен и танцев на исторические сюжеты)

Г а м л е т. (в сторону)

Зачем я бьюсь, как жалкий Дон Кихот?

Придворным и зевакам на потеху…

по поводу любому, чтоб не думать,

с готовностью давящимся от смеха.

Зачем терплю косые взгляды,

самодовольных рож?

Затем, что не хочу на них я быть похож.

Самих себя давно уж обманувших,

на вид живых, но с совестью уснувшей,

себе желающих и миру доказать,

что это я сошел с ума, они ж нормальны.

И не потерпят тех, кто маленькой соринкой,

в глазу души у них мешает и томит

остатки совести. Иль просто нарушает

картину мира их, лубочную картинку,

что им куда милей, чем Сандро Ботичелли,

и даже Микеланджело Буонарроти

и Рафаэль, с мудрейшим Леонардо

да Винчи,

Бах, Бетховен, Моцарт…

да что там! Вся культура,

постольку им нужна,

поскольку можно выручить на рынке.

Неважно что, лишь только б продавалось.

Я сам порой, в усталости мгновенье,

готов послать их к дьяволу! Хотя им,

в таком соседстве жить не привыкать.

Разгадка есть простая, почему я,

не опускаю рук. Во мне не угасает

надежда тщетная, наивная, быть может,

что когда-то проснемся мы

от вековечной тусклой спячки и прозреем.

И заживем как люди, в радости и чести!

Душой, разумно путь свой выбирая,

всяк для себя, живой, спонтанно – мудрый.

Ну а пока, я бьюсь башкой о стену…

я не могу терпеть ту фальшь и подлость,

что от «простых», «нормальных», ветром веет.

Они и сами жертвы, поневоле

своей нормальности279. Как мазь затянет рану

снаружи тонкой коркой, зарубцует язвы,

так вездесущая «нормальность» успокоит

нам совесть, мишурой завесит душу

и затуманит взгляд, зальет, как воском уши,

подсунет невзначай простое оправданье,

всем их делам, привычкам, устремленьям,

придаст романтики, былинное свежо преданье

улыбкам, наслажденьям, помышленьям,

всему тому, что было вопиющим преступленьем,

всему, что фальшь подспудно проедает

и отравляет, губит словно плесень,

подтачивает ржавчиной всесильной.

Всё – фальшь, от «а» до «я».

Одни лишь преступленья,

потребные всегда для поддержанья фальши,

они лишь только истинны. Но даже преступленья,

такие люди обрамляют лживой пудрой

из слов, подобно280 проституткам,

что присыпают язвы,

чтобы верней продать товар свой залежалый.

Все их «нормальные» проекты,

как бы ни старались,

подтачивает ржавчина и плесень.

Всё покрывает ровной липкой пленкой,

нещадно проникает в мозг и сердце

и выедает душу безвозвратно.

Любое слово, чувство, тонкий трепет

души, теряется и гибнет рядом с ложью —

во благо, ради выгоды, удобства,

из страха, по неведенью, из мести.

Да мало ли зачем мы лжем врагу иль другу,

невеста жениху, жених невесте

и далее по замкнутому кругу.

Страшней нет ничего, чем тот обман,

который, мы выбрали сознательно.

Сознательно, Карл!

Взамен души порыва,

взамен души и жизни, что не повторится.

Мы сами выбрали и я, и ты, трусливо.

(играет музыка, слышны раскаты грома)

Громады рушатся миров и выцветает

ярчайший шелк фальшивых обещаний

на солнце281 жгучем, что целует падаль,

останки тех, кто продал свою душу,

за медный грош лжецам

и унавозил нашу почву,

собой, бездумно.

Не пытаясь думать!

Зараза лжи вползает незаметно,

под сению фальшивого покрова.

С ухмылкой подлой проникает в сердце

и в мозг, подспудно выедая душу,

улыбку юную небрежно превращая

в прогнившей краски слизь,

намазанной небрежно на Джоконду.

Все превращает в пошлость и рутину.

Тоска – взамен биения живого,

непредсказуемого счастья и несчастья.

Но стоп! Я не хочу за счастье и победу

сражаться гневно, суд вершить навеки,

пятнать себя убийством ради цели,

придуманной из зависти нещадной.

Как тот завистник мудрый, седовласый

под маской благородства, по легенде,

подсыпал яд в бокал, избрав себя мерилом,

Божественного Моцарта.

Но тише! (звучит музыка Моцарта)

Мне ненавистна фальшь,

но я готов смириться.

И просто жить, надеясь, что возможна,

когда-нибудь,

гармония в душе и пониманье

взаимное – людей, во имя жизни.

Добра во имя, истины и счастья.

К л а в д и й. Что ж, Гамлет, ты неисправим,

(в сторону)

и мы тебя пристроим, мерзкий херувим.

(громко) Вы исчерпали весь лимит доверья

и видит Б-г старался я, как мог.

Хотел помочь вам и открыть к карьере двери.

Увы, всем очевиден горестный итог.

Г а м л е т. Казалось бы, чего монарх боится?

Зачем вам видимость приличия и ложь?

Зачем вам в тогу мудрости рядиться?

Держа за пазухой на всякий случай нож.

Неужто тайный страх,

питаемый сознаньем

вины или неистребимое стремленье,

во что бы то ни стало, оказаться

властителем всего, что видит око?

Совместно – липкий страх и жажда власти,

толкают вас все дальше к преступленьям,

чтоб своего достичь и совесть как-то успокоить,

спихнув вину на ближних или дальних.

Надев личину постную святого,

с приклеенными крыльями, стремясь

любой ценой уйти от покаянья!..

(Клавдий включает большой ТВ экран, на котором транслируется матч по футболу или хоккею иногда сменяются кадры – мотогонки, коррида, скандирование трибун стадиона, праздник открытия олимпийских игр, саванна и прочее, Клавдий садится перед экраном с бокалом вина и смотрит матч и все остальное. Гамлет ходит по комнате и говорит в пространство)

В звериной простоте своей природной,

бесчувственной, готовы ради царства

и безграничной власти, скипетра и трона,

на всё – юлить, предать, куражиться,

глумиться, над смыслом и людьми.

И наизнанку

всё вывернуть, лишь только бы добиться,

того, что вожделеет в нетерпеньи

вчерашний гопник,

ловко ухвативший, за хвост удачу

и готовый вырвать, тот хвост при случае,

коль Птица счастья, удумает взлететь —

в порыве мощном, дерзком, своевольном.

Тирана мозг – необъяснимый черный ящик,

нет той черты, которую бы он не перешел.

Всех черных дел он истинный заказчик,

несчастный раб призванья, что себе нашел.

Из жажды власти сам себя тиранит

и получает наслажденье от всевластья.

Другим он никогда уже не станет,

И не избегнет этой злой напасти.

Он обречен страдать, своим страданьем упиваться,

попутно разрушая судьбы

всех, кто случайно под руку попался.

Такое счастье мерзкое де Саду и не снилось,

тиран, если бы мог он заново начать,

все снова также или хуже б воплотилось,

на нем от века Каина печать.

Я даже не хочу, чтоб мне это приснилось.

Тиран – урод моральный, результат паденья,

отрыжка282 Ганнибала Лектера, пир каннибала,

морок, наважденье…

Тирану нет преграды, в прошлом все сомненья.

Стоп! Замолчу, чтоб не испачкаться.

Его не остановит ничего,

лишь только смерть курносая его.

Готов сказать он, чтоб ни сделал: «Се ля ви».

И коль захочет,

может утопить весь мир в крови…

Г о р а ц и о. (Гамлету)

Мой друг, хочу удостоверить,

что рядом я и Вам готов помочь.

При случае… пусть будет день

иль призрачная ночь.

Г а м л е т. Спасибо, друг, я помню.

Благодарен. Тебе и небесам,

За доброту и дружбу. Но пока я сам.

К л а в д и й. (строго) Довольно слов!

Извольте, принц, в границы

ввести свой буйный нрав, прошли те времена,

когда любой мог в шутовской колпак рядиться

и вздор молоть, не смысля ни рожна!

Надеюсь, все же, принц,

(все вместе хором, Гертруда дирижирует)

и мы вас просим…

забудем разногласья и тщеславье

умерим. Чем оплакивать судьбу,

сплотимся в трудный час своей отчизны!

Не бред ли, вечно помнить тризны,

и затевать у трона низкую борьбу?

(все вместе хором)

Ну, бред конечно…

Г а м л е т. Кто рьяно о безумии моем

твердит, увы, не понимает

или понять не хочет, что нередко

безумным только кажется,

шагнувший за пределы

привычных упрощенных «истин».

(выскакивает Fool’Амлет)

F o o l’ А м л е т

«И пусть я псих, а кто не псих? А вы не псих283?»

(исчезает)

Г а м л е т. Тот, кто отринул ветхие препоны

для мысли, тормозящие движенье

вперед, тем самым смело отвергая,

желание за благо выдавать

вчерашние замшелые привычки,

лишая тех опоры, кто уселся

в воротах, не пущая и тираня,

всё новое,

в угоду своей власти.

Но есть еще и те, кто рад бы к новым

вершинам проложить пути-дороги,

но не умеет, страх мешает, косность,

привычка колеей своею старой

шагать, бездумно шишки набивая,

на те же грабли, бедные

с упорством наступая.

(По сцене ходят колонны физкультурников и физкультурниц, на гремучих тачках возят пустые алюминиевые фляги, девушки несут транспаранты и лозунги «Хлеб – ВСЕМУ!», «Слава ТРУ!», «ПЕРВЫМ Делом Сам!», «Спасибо ЗА СПАСИБО!», «БОЛЬШЕ Бульона в ХИНКАЛИ!», «ТРЕБУЕМ Отстоя!» «ЕСЛИ Что, то НЕ!», «МЫ НЕ РЫБЫ!», «ХОРОШО то – КАК!», «ВАШЕ Пиво НАС НЕ Вставляет!», «ХРЕН РЕДЬКИ!», «ДО СТА РАСТИ!» «КАМА – С УТРА!», «Лысине – хоть бы ХНЫ!», «Sic!», «Спа за SPA!» и др.)

Чтобы понять «безумца», нужно смело,

хотя бы миг один почувствовать свободу,

как я уже сказал284, – чуть-чуть с ума сойти285,

по мнению уснувших

и в дреме наяву, покорно ждущих,

когда за них решат,

что думать им, куда идти и что им делать.

Друзья, а что если однажды вспомнить,

о сущности своей? Вселенской…

И разрешить себе расправить крылья

в безбрежность разума и чувств,

рискнуть пуститься,

в полет души, смелей, хоть задом наперед,

рискуя быть объявленным сошедшим

с ума, как я, и без гарантий счастья,

рассчитывая только на себя. (Зрителям)

Напомню вам, достопочтенный зритель,

что каждый сам своей судьбы вершитель,

что норд286-норд вест

тому лишь может помешать,

кто не окреп пока и путь свой не нашел.

При верном ветре – время удивлять

смелей вперед, хоть цапля, хоть орел.

К о р о л е в а Г е р т р у д а. (заботливо)

Сынок, голубчик, ты устал и перенервнича́л287,

дай оботру288 твое чело, ты так разгорячился.

Режиму следуй, он начало всех начал

следи за весом289, вот совет мой материнский.

Поспи и отдохни, сынок, тебя проводят.

Г а м л е т. Все вкруг меня плетут и хороводят290.

Мама, не смешите…

К о р о л е в а Г е р т р у д а.

Мы знаем всё, к чему это приводит,

(санитарам, властно) Поспешите!

Гамлет, мальчик мой, иди – тебя проводят.

(Санитары на принца надевают смирительную рубашку, он пытается бороться, но безуспешно. Его подвешивают за капюшон)

Г а м л е т. (Королеве) Как ты могла?!

Ну что ж… всё может выглядеть игрой…

«Нас предает обычно самый близкий…»

И даже, как забота, выглядит порой

его поступок, тошнотворно низкий.

(Гаснет общий свет, загорается несколько канделябров, сцена поворачивается, санитары крутят Гамлета на кресле, потом привязывают его к колесу, вертят на колесе, скачут на батуте, крутят на карусели)

(санитарам) Стоп! Секундочку, друзья!

Ведь кто спешит,

всегда получит,

совсем не то, что он хотел,

несчастный.

Qui nimis propere, minus prospere291.

(влетает небольшой геликоптер-дрон-игрушка

с куклой Fool’Амлета и говорит его голосом)

F o o l’ А м л е т. Уважаемая публика,

прочту для вас стишок-балладу

без чая, бублика и без единого рублика.

«ШЕКСПИР и БУРАТИНО»

Эпиграф

«Какая-то в де ржаве датской гниль».

«Марцелл, ты не забыл?

Что запах гнили,

скорей припишут не

вонючей падали,

в державе датской,

очевидной всем,

что было бы логично

и закономерно,

а лишь словам.

того наивного,

кто нос неосторожно

сморщил: «Б-л-я-а!»,

учуяв мерзкий запах.

Вот, глупый

Бу-ра-ти-но!

Оно и правильно.

Сейчас мы подытожим:

Не надо

нос совать.

Где вас не просят!

А если сунул, на беду,

то сделай вид, что ты

не понял.

Не знал,

не видел,

не при чём.

И нос за-

Ложен».

ЗАНАВЕС