Читать книгу Сонеты Шекспира - Александр Шаракшанэ - Страница 34

1 VVHen to the Seſſions of ſweet ſilent thought,

2 I ſommon vp remembrance of things paſt,

3 I ſigh the lacke of many a thing I ſought,

4 And with old woes new waile my deare times waſte:

5 Then can I drowne an eye (vn-vſd to flow)

6 For precious friends hid in deaths dateles night,

7 And weepe a freſh loues long ſince canceld woe,

8 And mone th’expence of many a vanniſht ſight.

9 Then can I greeue at greeuances fore-gon,

10 And heauily from woe to woe tell ore

11 The ſad account of fore-bemoned mone,

12 Which I new pay as if not payd before.

13 But if the while I thinke on thee (deare friend)

14 All loſſes are reſtord, and ſorrowes end.

Сонет 30, близкий по содержанию к сонету 29, представляет собой развернутую метафору, в которой поэт, в роли истца, вызывает на «суд безмолвных мыслей» воспоминания о былом и оплакивает все утраты и горести, которые он претерпел в жизни. Однако в концовке утверждается, что одна мысль о возлюбленном Друге возместит ему все потери.

1 Seſſions – (судебные) заседания

2 ſommon vp – вызываю (в качестве свидетелей)

3 ſigh the lacke of many a thing I ſought – вздыхаю (печалюсь) о многом, к чему (тщетно) стремился

4 with old woes – вспоминая давние горести

new waile – заново оплакиваю. В фразе “with old woes new wail” присутствует оксюморон, подчеркивающий драматичность душевного состояния поэта.

my deare times waſte – утрату (растрату) моего лучшего времени (молодости). В «Сонетах» существительное “waste” (и такой же глагол) употребляется широко, в значениях «утрата», «погибель», «разруха», «порча» и т. п., особенно в связи с разрушительным действием Времени.

5 drowne an eye – утопить глаза. Перифраз, означающий «плакать», «лить слезы».

vn-vſd to flow = unused to flow – Развитие предшествующего перифраза: «(глаза) непривычные к слезам».

6 hid in deaths dateles night – (оплакиваю друзей) скрытых в вечной ночи смерти. Традиционное уподобление смерти наступлению ночи здесь получает развитие в том, что эта ночь скрыла от поэта его друзей. При этом сам выбор глагола – «скрыты» – оставляет надежду на то, что для того, кто их любит, друзья не совсем потеряны (см. сонет 31).

7 loues long ſince canceld woe – давно миновавшие (изжитые) печали любви. Это можно понять как муки былой несчастной любви или как боль утраты дюбимых.

8 mone th’expence of many a vanniſht ſight – оплакиваю утрату многого, что (навсегда) исчезло с глаз

9 greeue at greeuances fore-gon – горюю о прежних горестях. Полиптотон служит эмоциональному усилению картины переживаний поэта.

10–11 …tell ore/The ſad account of fore-bemoned mone – повторяю печальный счет оплаканных прежде страданий

12 Эта и предыдущая строки возвращают читателя к образу «судебного заседания», где «истец» – автор пункт за пунктом перечисляет свои жалобы на судьбу.

13 the while – в это время

14 All loſſes are reſtord – все убытки возмещены. Это выражение, заимствованное из деловой, юридической лексики, дополняет «судебную» метафору сонета; его официальность должна подчеркнуть, что у «истца», несмотря на все утраты, нет претензий к судьбе, поскольку у него есть его возлюбленный Друг.

13–14 В сонете 30, как и в ряде других, заключительное двустишье опровергает по смыслу и тону все предыдущее. Стилистическая задача, которая при этом решается, понятна: контраст должен усилить, эмоционально обогатить содержащееся в концовке утверждение. Однако нетрудно заметить, что две заключительные мажорные строчки не в состоянии уравновесить предыдущие двенадцать, наполненные прочувствованными и искренними жалобами. От этого концовка звучит неубедительно – скорее звонкой декларацией, данью любовной риторике, чем выражением подлинного чувства. Именно такая неоднозначность, внутренняя противоречивость, отражающая противоречивость самих человеческих чувств, в значительной степени составляет художественную ценность «Сонетов».

Когда на судебные заседания заветных безмолвных мыслей

я вызываю воспоминания о прошедшем,

я вздыхаю о многом, к чему тщетно стремился,

и, думая о старых бедах, заново оплакиваю утрату моих лучших лет.

Тогда мои глаза, непривычные к влаге, бывают затоплены слезами

по драгоценным друзьям, скрытым в вечной ночи смерти;

я оплакиваю заново давно изжитые муки любви

и стенаю о многом, что исчезло с глаз;

тогда я горюю из-за прежних горестей

и тяжко, беду за бедой, повторяю

печальный счет прежних страданий,

заново оплачивая его, как будто не платил раньше.

      Но если в это время я подумаю о тебе, дорогой друг,

      то все потери восполняются и печали проходят.