Читать книгу Андриэнна - Алина Науменко - Страница 9

Андриэнна сидела в седле, прислонившись головой к груди Глогстера. Его рука мягко обнимала ее. С неба понемногу начал накрапывать дождь. Она спрятала руки под плащ, издававший запах Глогстера. Все внутри сжималось от неловкости и почему-то – страха. Она снова чувствовала себя совершенно беззащитной перед ним. Глупа она все-таки, что воображает себя сильной и смелой. Тот же Глогстер..Пока он любит и бережет ее, точно малого ребенка, но будет ли так вечно?

Глогстер наклонился и коснулся губами ее лба, точно стараясь согнать из ее головы все тяжелые мысли. Сжал в объятиях.

– Н бойся, мой ангел, – услышала она возле уха.

– Месье де ля Фер, – мягко вмешался де Моле, – мне кажется, что-то не так.

Андриэнна выпрямилась и огляделась. Глогстер натянул поводья и прислушался. Вокруг было тихо, но лошадь волновалась, переступала с ноги на ногу. Глогстер похлопал ее по шее.

– Тише, Марселия. Вы что-то слышите, де Моле?

– Должно быть, показалось.

Однако сам Глогстер уже увидел среди колосьев что-то серое. Он схватился за меч. Миг – и волк выскочил из своего укрытия и накинулся на лошадь! Марселия отшатнулась, едва не сбросив своих наездников, но Глогстер сумел удержаться. Меч блеснул, животное перекувыркнулось и упало на землю с кровавой полосой на морде. Серая шерсть встала дыбом. Андриэнна вздрогнула, а из колосьев невесть откуда стали появляться другие серые существа. Один бросился к лошади и вцепился в край длинного платья Андриэнны, но Глогстер отшвырнул его сапогом. Андриэнна инстинктивно поджала ноги и прижалась к мужу. И с удивлением отметила, что он совершенно спокоен! Да и де Моле тоже.

– Волки? Интересно, откуда они только взялись! Точно из-под земли! Но хорошо все-таки, что вы согласились, чтобы я поехал с вами.

Глогстер усмехнулся и кивнул. В его глазах не было ни тени страха. Андриэнна заглянула в свою душу. Там было скорее чувство вины. Ее муж пришпорил Марселию, и они рванулись вперед в сторону Парижа.

Андриэнна безучастно позволила Адель снять с себя платье – мокрое от дождя, с грязным и разорванным подолом. Глогстер бережно помог ей лечь, стараясь не задеть больную ногу. Нора села на кровать рядом с матерью. Зеленые глаза малышки внимательно изучали бледное мамино лицо. Почему она такая грустная? И куда она уезжала?

– Мам, а где ты была?

– Я? – Андриэнна несколько смутилась. – Ездила кататься.

– А почему ты такая грустная? Тебя обидели? А почему одна дама, когда я спросила, где вы с папой, сказала, чтобы я у мамы Генриха спросила?

Глогстер нахмурился.

– И ты что же, у нее спросила?

Нора смутилась и кивнула, уже смутно понимая по родительским лицам, что что-то сделала не так.

– А она что тебе сказала? – с тревогой осведомилась Андриэнна.

– Она рассердилась, закричала, что не знает и это не ее дело и вытолкнула меня из комнаты.

– Я ей говорила, что не надо к ней идти, – заметила стоящая у окна Роксана. Впрочем, без тени самодовольства в голосе. Нора поморщилась, а Андриэнна с облегчением вздохнула. Хорошо, что все обошлось только этим! Хотя, собственно, что могла ее враг сделать ее дочери? Она кивнула.

– В этом Роксана права.

– А почему все-таки та дама сказала, чтобы я у мамы Генриха спросила? Что она лучше знает? – настаивала Нора.

Глогстер пожал плечами. Андриэнна погладила дочь по волосам и подозвала к себе Роксану. Ее муж улыбнулся, наблюдая, как ее лицо мягко наполняется жизнью. Перед ним была сейчас Андриэнна – мать. Не безрассудная, своевольная искательница приключений, а мать! Она поцеловала дочерей и перекрестила их на ночь.

– Ладно, девочки, идите спать. Добрых снов.

– Доброй ночи, мама.

Роксана поцеловала ее, с некоторой опаской взглянула на отца, которого побаивалась, пожелала и ему доброй ночи и ушла в комнату. Хотя было видно, что шла она туда неохотно. Опять Нора будет просить няню страшные сказки рассказывать! А потом Мари уйдет, Нора заснет, а она, Роксана, останется в темноте наедине с чудовищами, которых Мари вызовет своими сказками. Малышке всегда казалось, что чудовища, привидения и прочая нечисть приходит послушать, когда о ней говорят. Им приятно послушать о себе. Девочка остановилась перед дверью, ожидая сестру. «И ведь не попросишь няню не рассказывать что-то такое страшное, – подумала она. – Нора потом будет надо мной смеяться, трусихой называть!». В душе Роксаны что-то дернулось. Нет, лучше дрожать под одеялом от каждого шороха, чем признать, что она трусиха! Надо быть смелой как ее родители. Мари, появившаяся из детской, подозвала их, и девочки ушли.

– Госпожа, а правда, что на вас с графом волки напали? – полюбопытствовала Адель. Андриэнна кивнула.

– Ну и перепугались вы, наверное! – с затаенным восторгом заметила служанка. Глогстер усмехнулся.

– А что, тебе тоже хочется?

Девушка вздрогнула.

– Побойтесь Бога, граф! Да я в жизни ни одного волка вблизи не видела! Я так просто спросила.

– Ладно, иди, – кивнул ее хозяин. – Платье отдай стирать, а потом зашьешь.

Адель сделала реверанс.

– Как прикажите, монсеньер, – и ушла.

Андриэнна, оставшись наедине с Глогстером, не знала, куда спрятать глаза. Напоминание о волках неприятно обожгло ее. Помимо того, что из-за ее безрассудной выходки Глогстер едва не погиб, да к тому же ему пришлось применить магию! Иначе уйти от целой стаи волков они не смогли бы. Он прочел заклинание, и волков отшвырнуло невидимой волной. И что же теперь будет?

Глогстер некоторое время молчал. Наблюдая за Андриэнной и детьми, он ощутил внутри укол чего-то неприятного. А если бы не они и не сломанная нога, которую она сама не могла вылечить, она вернулась бы сюда? Он вспомнил ее взгляд, перед тем как она покорно протянула к нему руки. Это был взгляд волчицы, понимавшей, что пути к отступлению нет. Отчаяние, затаенная враждебность и мучительное бессилие что-либо изменить. Она знала, что Клопен помочь ей не сможет, и иного выхода у нее нет – нужно возвращаться. Потому и вернулась.

Он сел рядом с ней, положил руку на ушибленную ножку и тихо прочел заклинание. По ее телу пробежало приятное тепло, и вскоре боль исчезла. Глогстер укрыл ее одеялом.

– Спасибо, – смущенно поблагодарила она. – И прости меня, – красавица решилась поднять на него зеленые глаза. Глогстер помолчал.

– Скажи, ты рада, что вернулась сюда? – резко спросил он. Андриэнна пожала плечами.

– Я бы все равно вернулась к тебе и детям. Хотя, честно скажу, быть здесь для меня не великое счастье, – в глазах вспыхнул огонек. Это была та злость, которая сводила ее с ума после разговора с Лаурой де Шатильон, но теперь эта злость только открыла глаза и зевнула, издав полусонное урчание. – Не великое счастье забавлять рыцарей! – теперь она просто вонзила взгляд в лицо Глогстера. На языке вертелась фраза: «Или ты для этого меня сюда привез?», но она ее удержала. Муж погладил ее по волосам

– Да, я знаю про ваш разговор с графиней де Шатильон. Графиня де Монфор пересказала.

– Думаешь, это неправда?

Глогстер пожал плечами.

– Не знаю. Но если бы кто-то из королевского двора посмел бы проявить к тебе неуважение – ему бы непоздоровилось! Будь он хоть барон, хоть граф, хоть сам король! – он взял ее руку и прижал к губам. – Но если тебе здесь плохо, только скажи – и мы уедем. Одно твое слово – и мы вернемся домой или уедем в Италию! Ты же хотела, помнишь?

Андриэнна покраснела, но не столько от его слов, сколько от той любви, которая читалась в его черных глазах. Вспомнилось, что она думала о нем совсем недавно. Что он своего рода цыган, который выдрессировал ее как обезьянку, чтобы друзьям показывать. Сердце забилось. Так, значит, эти стены для нее не клетка, не тюрьма? Она может покинуть дворец, когда пожелает? Эта мысль ее изрядно приободрила и придала решимости.

– Мне кажется, я смогу справиться с ними.

Глогстер резко встал.

– Ты не хочешь покидать Париж из-за этого или из-за него? Из-за того солдата?

Андриэнна ответила не сразу.

– Я рада, что снова встретила Клопена. Мы уже давно не виделись, – она смело смотрела на него. Ей нечего скрывать! Клопен ее друг, и она не скрывала от мужа их прежнюю дружбу.

– Так ты собираешься видеться с ним?

Андриэнна глубоко вздохнула. Никогда она не думала, что разговор с Глогстером будет даваться ей с таким трудом!

– Он мой друг детства. Мы уже давно не виделись, – повторила она. Рыцарь подошел к окну. И что же, он должен, по сути, дать своей жене благословение на общение с другим мужчиной? Но если он запретит ей это, кто сможет поручиться, что она не будет видеться с ним тайком? Что ему тогда делать? Запереть ее в комнате? Но она колдунья и легко сможет преодолеть любые замки! Он сам обучал ее! Андриэнна опустила глаза на ногу.

– Жаль, что ты не научил меня лечить переломы, – заметила она, чтобы сменить тему. – А то я даже не смогла превратиться в птицу! Боль мешала.

– И хорошо, что не смогла. Я тебе не говорил, но нельзя менять обличие, если у тебя что-то сломано.

– Почему?

– Потому что когда твое тело снова начнет возвращаться в прежнее состояние, могут возникнуть проблемы. Перелом может стать еще хуже.

Андриэнна промолчала, переваривая новые сведения. Почему перелом должен стать хуже, она не совсем понимала, но сейчас решила не вдаваться в расспросы и просто принять его слова на веру. Глогстер смягчился и снова сел рядом с ней.

– Ладно, ложись, отдыхай. День у тебя выдался непростой. Хочешь есть? Я прикажу, чтобы тебе принесли обед.

Его супруга кивнула. Она только сейчас поняла, как проголодалась. В комнату вошла Адель.

– Граф, Его Величество хочет вас видеть.

Андриэнна едва скрыла дрожь. Глогстер поймал ее испуганный взгляд и мысленно прижал его к сердцу. Значит, она боится за него! Андриэнна взглянула на служанку.

– А зачем, не говорил?

Адель пожала плечами.

– Не знаю, мадам.

Глогстер кивнул.

– Хорошо. А ты принеси хозяйке обед.

Адель сделала реверанс и ушла. А вскоре вернулась с обедом для госпожи – запеченной рыбой с пряностями, куском яблочного пирога и горячим грогом. Глогстер поцеловал жену и ушел.