Читать книгу В синий час - Изабо Кельм - Страница 8

Могли пройти минуты или даже часы, пока она, всё ещё лежа в полудрёме на тёплом полу, начала медленно приходить в себя. Капли пота стекали со лба по вискам, пряди волос прилипали к её щекам. Луч солнца, пробивающийся сквозь дуб, ослепил её, так что она могла наблюдать за колышущимися тенями ветвей через сомкнутые веки. Усталость вконец овладела ею, и хотя она знала, что лежит прямо у ног мага, она не была в состоянии сделать ни малейшего движения. Несмотря ни на что, она ощущала глубокий покой. Почему она не могла остаться лежать здесь вечно?

– Очнись, наконец, и поди прочь! ― услышала она его голос. Она не пошевелилась. ― Меня предупреждали насчёт вас, цыганских детей, но чтобы вы проникли в мой дом…

С едва слышимым вскриком она резко открыла глаза и посмотрела магу в лицо, не видя его. Солнце всё ещё ослепляло её: глаза её сияли, как ларимар. Он дёрнулся назад, как будто кто-то нанёс ему удар в грудную клетку. Глаза… – маг был потрясён до глубины своей души. И тогда он понял, что он знал её, что он уже всегда знал её, и что он уже ждал её, когда смотрел первый раз на вечный лёд моря его Родины. В глазах этой девочки он увидел боль Мира и глубину Вселенной, в чьих тайнах она ещё не разбиралась, и всё же так страстно их искала. Глаза не принесут ей счастья, подумал он. Если она вскоре не найдёт то, что ищет, она ввергнёт себя в глубокую бездну.

И вдруг ему стало жалко её. Он поднял её и усадил на стул, потом отвернулся и без единого слова вышел в сад. Ирина пыталась придать своим беспорядочным мыслям благоразумное направление, но это было невозможно – головокружение вызывало мучительную тошноту. Однако она быстро пришла к выводу, что теперь она была подвергнута произволу мага. Даже если в этой комнате имелась бы возможность бегства, она не смогла бы в её состоянии пошевельнуться. Она молча ждала и неподвижно смотрела на книгу с рисунками растений перед ней на столе. В любой момент ворвётся турецкая стража князя Петру VI, которого в здешних местах также называли Воеводой, и накажет её самым наихудшим образом, если вовсе не убьёт. Странно, как мало она иногда любила жизнь, потому что при этой мысли, она ничего, кроме облегчения, не почувствовала. Она скоро умрёт, и никто не сможет её спасти. Тогда она будет свободна, и голод, скорбь, боль никогда больше не будут мучить её. Слёзы текли по её щекам, но она их не замечала.

Когда маг снова вошёл через заднюю дверь, он остановился, чтобы рассмотреть девочку, склонившую свою головку, как цветок. С удивлением он заметил, что этот цветок, его присутствия вообще не замечая, изучал книгу о видах растений мира. Он находил это забавным и причудливым одновременно, что рабыня-цыганка читает одну из самых ценных книг его времени.

– Почему ты плачешь, мой печальный цветок?

Ирина вздрогнула. Она подняла глаза и в первый раз посмотрела на него. Ещё никогда она не видела такого необычного мужчину. Первым делом ей бросился в глаза его высокий рост. Его голова почти доставала до потолка, что сделало бы его великаном, если бы он не был таким худым. Свои вьющиеся, светло-каштановые волосы он лишь свободно подвязал чёрной лентой на затылке, так что несколько прядей всё ещё обрамляли его лицо.

Поскольку он был чисто выбрит, что было необычно для мужчин в княжестве Молдова, можно было составить себе ясное представление о нём. Мага нельзя было назвать красивым. Рот казался слишком большим из-за его тонких губ, а высокие скулы выделялись на фоне его худощавого телосложения. Его нос был прямой и соразмерный, почти величавый, что придавало ему авторитетный вид. Одет он был как крестьянин в просторную белую рубашку, украшенную красной вышивкой на воротнике и рукавах, и в узкие чёрные брюки, на которые он натянул высокие до икор кожаные чёрные сапоги. Тем не менее, его мудрое, и в то же время, циничное выражение лица, присущее людям, знающим вещи, с которыми они ещё не могли заключить мир, способствовало тому, что он излучал гипнотическую ауру. Это было тем более удивительно, поскольку он не мог быть старше тридцати лет. Его сильно загорелая кожа подчёркивала в нём самое необычное – его невыносимо светло-зелёные, почти раскосые глаза, такие же светящиеся, как у волка.

Маг, удивлённый спокойным и уверенным поведением девочки, взял второй стул и сел рядом с ней.

– Пей, ― сказал он.

Ирина посмотрела вниз и только теперь заметила, что он, должно быть, уже продолжительное время протягивал ей бокал с мутной жидкостью. Она взяла сосуд в обе руки и выпила его содержимое до последней капли. Тут же она раскаялась в своём опрометчивом поступке. Мало того, что она поперхнулась, но и жидкость сама по себе была настолько горька, что её лицо исказилось. Волшебник рассмеялся и подождал, пока она не смогла снова нормально дышать.

– А теперь говори.

– Что ты дал мне?

– Ты всё равно не поймёшь.

– Это было противно. Ты меня отравить хочешь? Я ничего не сделала. Я даже шкаф с едой не нашла.

Охотнее всего она бы язык себе откусила. Её ум просто не функционировал при пустом желудке.

– Конечно. Ты просто хочешь есть, ― тихо произнёс он.

Ирина огляделась вокруг. Задняя дверь всё ещё стояла открытой, и до неё было недалеко. Но маг, следивший за каждым её взглядом и, как казалось, за каждой её мыслью, фыркнул носом и сказал:

– Мы ещё не готовы. Своим поступком ты пробудила во мне интерес. Я хочу знать, как же ты научилась читать.

Гнев зарождался в ней. Он действительно хотел расспросить её сейчас? В тот момент, когда он умирает от голода на его глазах? Почему он не может дать ей хотя бы кусочек хлеба? Итак, она скрестила руки на груди и решила молчать.

– Ты как открытая книга, мой цветок, ― откинув голову назад, он снова засмеялся. ― Если тебе нужно что-то, почему бы тебе просто не спросить?

Слёзы навернулись на её глаза, но на этот раз от гнева и стыда. Он между тем встал и исчез в боковой комнате. Что он оттуда принёс, мгновенно подняло нaстроение девочки: свежий белый хлеб вместе с толстой колбасой и маслом. Недолго думая, она отодвинула гигантскую книгу в сторону, чтобы он мог разложить еду на столе. После того, как она примерно минут через пять всё съела, её охватило ощущение спокойствия, которое она давно уже не испытывалa. Энергия овладела ею, и ей захотелось бежать на гору и издать крик на весь мир. Наконец она снова подняла глаза и заметила, что маг за ней наблюдал. Пора было отвечать на его вопросы.

– Мои друзья слышали от других детей, что за твоим домом, за дверью, стоит шкаф, где ты хранишь свою еду.

– Дальше, ― сказал он с едва заметной улыбкой.

– Я тогда перепрыгнула через забор. Твоя задняя дверь в дом была открытой. Там я шкаф не нашла, и поэтому я зашла в дом, чтобы найти его там.

– Дети, с которыми говорили твои друзья, – это предательские шалуны, которые только добиваются того, чтобы вас, цыган, толкнуть на гибель. Родители учат их этому на своем примере.

Хотя Ирина знала это, и всё-таки она всё ещё сохранила слабую надежду на то, что люди могли пусть не любить, но хотя бы признавать её, несмотря на её низкий статус. Эта надежда, как назойливая черта характера, пристанет к ней на протяжении всей её жизни. Таким образом слова мага ударили её больнее, чем она хотела бы признаться в этом.

– В шкафу я храню принадлежности, которые могут стать роковыми, если они окажутся в коварных руках. Такой шкаф я никогда бы не поставил в коридор.

– Ты, значит, соглашаешься, что ты Стригой? ― спросила она дерзко. ― И вещи в шкафу делают тебя невидимым, чтобы ты мог высосать кровь своих жертв.

Глаза Ирины светились. Но его улыбка пропала.

– Кто позволил тебе обращаться ко мне на ты? Ты казалась мне умной, но теперь я сомневаюсь в своём рассудке. Итак, ты считаешь, что я Стригой, который, как и ты, тайком заходит в какой-либо дом, чтобы сгубить жильцов?

Ирина погрузилась в неловкое молчание. Она не знала ответа на его вопросы. Потом она сказала что-то, чего в течение долгого времени от себя не слышала:

– Простите, пожалуйста…

– И теперь объясни мне, как получается, что рабыня владеет латинским языком.

– Что такое латинский?

– Не лги мне, дитя. Я видел, как ты пристально смотрела на страницы моей книги и при этом двигала глазами, как будто следовала за каждой строкой.

Он был раздражён, но это было нетипично для него показывать это чувство так открыто; было в девочке нечто такое, что заставляло его нервничать.

– Я поняла только одно слово, если это то, что вы думаете. Я не знаю, что другие слова означают. Я их могу читать, но не понимать.

Ирина была в замешательстве. Почему он задавал такие странные вопросы, и отчего он считал ответы на них такими важными? Неожиданно монастырь показался ей не таким уж плохим. Там она хоть знала, что её ожидает. Одинаковый ход событий давал ей в конечном итоге ощущение безопасности.

– Какое слово ты поняла?

– Malogranata. Слышится как Melograno.

Оба замолчали. Он смотрел на неё с крайним любопытством, в то время как она уставилась себе под ноги стеклянными глазами.

– Следовательно, она сильна в итальянском, ― наконец сказал он себе.

– Пойдём, мой цветок. ― Его голос звучал теперь весело, как у человека, вновь нашедшего жизненную энергию. ― Следуй за мной к следующим сокровищам, которые хранятся в моём кабинете.

Подсунув руки ей под мышки, он приподнял её и слегка подтолкнул к дальнему углу комнаты. Ирина шла медленно, то и дело приостанавливаясь. Не от страха, а от удивления, так как ей казалось, что там, как будто из ниоткуда, медленно появлялись книжные полки. Она их абсолютно не заметила. Маг взял свечи со своего письменного стола и передал их ей.

– Некоторые из самых ярких умов нашего времени представлены здесь. Вот почему ты видишь тут так мало произведений. Только не давай себя ввести в заблуждение. Эти книги мне нужны для повседневного пользования. Остальные находятся в другом месте. Ты одна из немногих, кому разрешено видеть их.

Ирина резко взглянула на него. Глаза её вдруг оживились, в них появился влажный блеск.

– Почему же мне можно их видеть?

– Не задавай вопросов, ответов на которые ты всё равно не поймёшь. Лучше рассмотри эти сокровища. Посмотри на названия и покажи, какие из них ты хочешь, а главное можешь, прочесть.

Ею овладело незнакомое чувство радости, такое чистое и светлое, что на её губах заиграла широкая улыбка. Всё, что она видела, она готова была поглотить, впитать в себя. Она уже догадывалась, что эти сокровища объяснят ей мир, дадут власть и предоставят свободу.

Но, к своему разочарованию, она вскоре обнаружила, что большинство книг было написано на иностранных языках. Некоторые из них даже были написаны своеобразным шрифтом, которым пользовались монахи. Название только одной из книг она смогла прочесть без проблем. Она передала свечу своему сопроводителю и взяла с пoлки произведение с тёмно-зелёным корешком и золотыми буквами.

– Виттория Колонна. – Поэзия, ― прочла она вслух.

– Открой её и прочитай мне несколько строк из первого стихотворения, которое ты найдёшь.

Ирина раскрыла книгу в середине и начала читать:

― Спасибо, ― прошептала девочка. Она боролась со слезами, сама не зная почему.

– Сейчас иди домой, дитя. Скоро наступит вечер, а цыган в этой части города недолюбливают. Делай со стихотворением всё, что хочешь. Однако всегда помни, что знания могут быть использованы только в сочетании с мудростью.

– Мы ещё увидимся?

– Если Вселенная захочет.

Ирина повернулась, чтобы уйти, но потом ещё раз обернулась:

– Как мне выйти отсюда?

Маг рассмеялся.

– Ты выйдешь так же, как и вошла. Запомни это на будущее.