Читать книгу Далеко в стране Колымской, или Золотодобытчики - - Страница 20

Встал шофёр, растопил печку, закурил. Владимир задремал. Проснулся засветло. Дорога и окружающие горы блестели от снега так, что глаза от ослепительной белизны начинали слезиться. Над горами, на голубом небе неслись рваные тучи. Автобус медленно двигался по дороге. Проехали мимо лесовоза, который столкнули в кювет.

В поселке Ягодном их пересадили на другой автобус, Геннадий дальше не ехал, и они с ним простились.

В Сусуман автобус приехал поздно, Владимир вместе с семейной парой пошёл в гостиницу. В гостинице дежурная, посмотрев в паспорт Владимира, заулыбалась как старому знакомому.

– А вы с моим мужем земляки, никуда не уходите, он так хочет встретиться с кем-нибудь из своих мест, а тут надо же! Сейчас я вас устрою и сбегаю домой. Владимир был поселён в отдельный номер, минут через пятнадцать к нему ворвался земляк.

– Давай знакомиться, Григорий, можно Гришка, жил на 1-й Шофёрской улице.

– Слева от базара? Знаю. А я с Советской.

– Это у складов?

– Да, а ты Григорий давно из города?

– Давно, может, помнишь, как меня взяли спящего в магазине, рано утром?

– Постой, постой! Что-то такое припоминаю. На старом базаре, около книготорга, в смешанном магазине?

– Точно, это был первый мой срок. Было это сразу после войны. Школу закончил, мечта была уехать в Москву, да денег не было. Вроде хитро всё придумал. В магазине перед закрытием спрятался под мешками, хотел взять денег, а утром после открытия тихонько смыться. Ночь длинная, голодный был, а тут наткнулся на бочку с вином, напился вина, поел конфет и уснул. Утром меня и повязали возле бочки, списали на меня всю недостачу. Отсидел срок в Якутии. Вышел, поработал, заработал денег на билет домой. Пока погода нелётная, зашёл в ресторан. Там ко мне фраер начал прикалываться. Слово за слово, я об его голову бутылку и разбил. Голова оказалась крепкая, но дали за неё полтора червонца, на Колыме. Вышел по амнистии, решил теперь уже никуда не ехать, устроился на работу, познакомился с Аннушкой, вот живу здесь, мечтаю слетать на родину.

– Где работаешь Григорий?

– Временно не работаю, весной думаю, поеду на Адыгалах, говорят там хорошие заработки.

– Так меня туда направили,– Владимир, вспомнил название прииска.

– Кем?

– Похоже, что мастером.

– Земеля! Возьмёшь на работу?

– Так я пока не на работе, там несколько участков, а вот куда меня определят?

– Просись на Рыбный, самый новый участок, самый богатый на золото, всегда есть план, премии, посёлок новый, просись только туда. А сейчас пойдем в ресторан, поужинаем. В ресторане проговорили до закрытия, Григорий сам почти не пил, но угощал знакомого за соседним столиком. Проводил Владимира до гостиницы, и пригласил его на завтра в гости, к себе домой.

Самого Григория Владимир не знал, но тот случай хорошо помнил, помнил, что творилось в то время в их городке. То и дело возникали всевозможные шайки, орудовали воры одиночки. Обворовывали магазины, склады, не жалели вдов и сирот. После ликвидации очередной шайки, соседи с удивлением узнавали, что их корову резал их же сосед. Война и послевоенный голод просеяли в городе всех людей, как сквозь сито. Одни парнишки пошли в ремесленные училища, другие пошли воровать. В ремесленном, хоть и плохонько, но кормили, одевали и учили, жили небогато. Из тех, кто столкнулся с уголовным кодексом, тоже никто не разбогател, многие гибли на зонах, да и на воле.

Назавтра начальник отдела кадров с редкой фамилией Портянко встретил Владимира без особого энтузиазма, и, ознакомившись с его направлением, дал кипу бумаг для заполнения.

– Через час жду, полагаю, часа вам хватит.

Анкета личного дела, автобиография, заявление и карточка по учету кадров много времени не заняли. Заполнив все бумаги, Владимир на улице встретился с Григорием.

– А, земеля! Куда путь держишь?

– Бумаги заполнил, иду в управление, в Магадане заполнял, здесь заполнил, чувствую, на месте еще пару раз заставят.

– У нас бумаги любят. Вот, жена меня в магазин отправила. Живу вот в этом бараке, пойдем, покажу квартиру, как освободишься, заходи.

– О новой системе оплаты слышал? – спросил кадровик.

– Слышал, рассказывали, но мне это ни о чем не говорит, я и о старой то системе ничего не знаю.

– Резонное замечание. Раньше молодому специалисту полагалось бы два полных оклада, теперь один и тот от основного, принятого за базисный в центральных районах Союза. Шестьсот и двести рэ, – разница есть? Есть и огромная, сам ответил кадровик. Раньше бы товарищ Коршун получил оклад триста рублей и по десять процентов северных надбавок каждые полгода, и так до ста процентов. А теперь по десять процентов, но через год и всего до восьмидесяти процентов. Разница есть? Есть! Теперь знаете, товарищ Коршун сколько теряете? Знаете.

– И по чьей это милости?

Кадровик поднял глаза к потолку, туда же указал пальцем, – эта милость свыше нам дана. Дров наломали, специалисты, особенно молодые побежали. Текучка почти 100%. Молодые специалисты максимум через год сбегают. Я этот разговор к чему веду? Может вы, товарищ Коршун передумаете оформляться?

– Об этом надо было меня в Иркутске предупредить. Этот, Владимир поднял глаза к потолку, выдал мне деньги только в один конец. Так, что хочешь, не хочешь, но оформляться надо, хотя бы для того, чтобы заработать денег на обратную дорогу.

– Тогда поедете на прииск Адыгалах, там тебя уже на конкретное место определят. Как доехать можно узнать на автовокзале, а теперь, – счастливо доехать, устроиться и прижиться.

Григорий жил с Аннушкой в однокомнатной квартире, в длинном деревянном бараке. Кроме дорогого радиоприёмника у них ничего ценного не было. Мебель, как и у Натальи, большой, грубо сколоченный стол, и стулья больше похожие на табуретки. Всё остальное убранство говорило о временном пристанище, хотя с Аннушкой Григорий жил уже пятый год. «На Колыме Володя все живут временно», – сказала Анна, хотя временное у некоторых затягивается на всю жизнь. Все считают, что приехали сюда на заработки, мебель не заводят, да её сюда хорошую и не завозят. Есть стол, есть на чем сидеть и спать, и хорошо.

Григорий был метисом. Мать у него была русская, а отец китаец. До революции и долгое время после граница между Китаем и Россией не охранялась, китайцы приходили в Россию, мыли золото, некоторые оставались в России, найдя в ней вторую родину. Они-то и остались, после того как границу закрыли. Даже организовали собственный посёлок, который все называли «фанзы». Занимались огородничеством, самые первые по весне выносили на базар редис, лук, огурцы и прочую зелень. Пока было разрешено старательство, мыли золото. Китайцы переженились на русских женщинах, многие взяли фамилии жён, поэтому в Забайкалье можно встретить Иванова, или Окулова с раскосыми китайскими глазами.

Жена Григория Аннушка овдовела на Колыме, муж замёрз по пьянке, Григорий, как друг её мужа, предложил жить вместе. Анна работала в гостинице, а вот кем работал его земляк он так пока и не понял. Узнал только, что летом он работает на приисках, а зимой живет в своё удовольствие.

– Зимой Володя, у меня, нет здоровья, работать, столько лет пахал на хозяина, весь застужен, простывать с моими легкими мне нельзя. Летом работаю по двенадцать часов, почти без выходных, за сезон набирается четыре месяца отгулов, да отпуск, так что зима в тепле и проходит.

После обеда Григорий показывал карточные фокусы и головоломки.

– Да ты Григорий профессиональный фокусник!

– От безделья зимой тренируюсь, скромно признался земляк.

Когда жена вышла, рассказал, что раньше играл на деньги, играл и деньги имел большие, сейчас тоже иногда езжу поиграть, но сейчас труднее стало, пресекают.

– И не проигрываешься?

– Я же готовлюсь. Готовлю колоды, пальцы.

– За это же не только морду набьют.

– Риск, конечно, есть, но есть и умение, если что-то не отработал, играть не сажусь. Здесь Володя на деньги не играй, есть такие ловкачи, картами только и живут, как я, например. Сказал и рассмеялся.

Поразвлекав фокусами, повел Владимира показать Сусуман. Посёлок был небольшой, вытянутый вдоль трассы на берегу речки Берелёх. Посёлок Сусуман, а аэропорт Берелёх, чуть дальше по трассе, слева есть посёлок Нексикан, в нем живут в основном геологи. Почти на выезде огромный ремонтно-механический завод, там ремонтируют технику с приисков, на этом заводе работает почти весь посёлок.

Аннушка встретила их на улице, сказала, что взяла билеты на Александровича. Это, тот, что часто поёт неаполитанские песни по радио. А завтра, Володя, мы тебя проводим.

Вечером слушали Александровича, пел он чудесно, но не много. Балалаечник восхитил публику, сыграв на трёх струнах «Венгерскую рапсодию».

– Ловкость рук, засмеялся Григорий, – ловкость рук и тренировка, всё как у меня. У нас в лагере был зек, играл на всем, что издавало звук. Одарённейший мужик был, жаль, что до конца срока не дожил.

Назавтра Владимир был уже на прииске Адыгалах, но на прииске накануне случилось ЧП, его отправили устраиваться в гостиницу, в конторе было не до него.

В гостинице Владимир узнал, что накануне ночью было совершено нападение на золотоприёмную кассу, застрелен охранник и украдено около 150! килограммов золота. И сейчас на прииске это золото ищут.

– Как такое случилось? – изумленно спросил Владимир.

– А кто его знает!?– ответил ему парень, с которым он оказался в гостинице в одной комнате, – придётся ещё ночь ночевать, сегодня там как в сумасшедшем доме. Как я понял, охранник убил охранника, причём в прошлом это сослуживцы и хорошие друзья. А вот куда можно унести столько металла?

– А я – то думаю, почему в конторе все как чумные, ахают, охают, меня отправили в гостиницу ничего не объяснив, – сказал Владимир.

– По делу приехал?

– На работу, – ответил Владимир.

– Кто по специальности?

Институт закончил, по распределению.

– Николай, представился парень.

– Владимир.

– Я механик, вот отпуск выбиваю, четвёртый сезон без отпуска. Давай отдыхать, в конторе всё равно делать нечего. Но Владимир пошёл в контору, единственное двухэтажное здание в посёлке и на этот раз застал в кадрах товарища Путинцева, как значилось на табличке. Поздоровался и представился.

– Документы, – попросил кадровик.

Владимир отдал: направление, паспорт, военный билет.

–Трудовая книжка есть?

– Нет, была армия, институт, стажировка на шахте.

– Что-то не торопятся молодые специалисты на работу, – заказ дали на семь человек, пока вы один, а приезд остальных под большим вопросом. Вот что наделало одно решение Москвы.

– А вы ноту протеста Москве направьте.

– А что толку, направляем, но дело сделано, поезд ушёл, а страдать нам здесь. Вот натворили! Я даже не уверен, что вы у нас на три года задержитесь. Но моё дело вас оформить. С ночёвкой устроились?

– В гостинице.

– Я вам дам бумаги, вы их сегодня заполняйте, завтра с утра заходите, переговорим с главным инженером, – куда вас конкретно направить, а сегодня главному некогда. Вы слышали, что у нас случилось?

– Слышал, ответил Владимир, собирая бумаги.

– Надо же! Лучший друг застрелил друга, и он же видимо украл металл и спрятал, а куда? Не говорит…. Ну до завтра товарищ Коршун.

Куда бы ни зашел Владимир, везде обсуждали убийство и кражу золота. Каждый высказывал свою версию.

Вскоре Владимир понял, что Гришка застрелил Федьку, прямо в кассе, из служебного пистолета, выстрелом в упор. Снёс ему пол черепа.

Женщина в очереди, в магазине, предположила, что Гришка убил друга из ревности.

– А золото, зачем взял? Женский анализ глубокий, точный и безошибочный отверг это предположение.

– Гришка хотел досадить Федьке, украв золото? 150 кг!? Не-е-е-т.

– Неосторожное обращение с оружием? Тоже нет. Одни вопросы с мотивом. Очередь перешла к следующему вопросу, куда он мог спрятать столько золота.

– У Ленки всё перерыли, не нашли.

– А может, золота и не было, как в магазине, всё промотают, и кражу организуют?

– Ирка! Окрикнула продавщица.

– А что Полина? Разве не бывает?

– У меня? Не бывает!

– Золото привозили, а не отправляли, и не столько, сколько говорят, сказала женщина, тоном человека знающего правила сдачи-приёмки золота. Сейфы были вскрыты, а золота-то нет. Может его погрузили в машину и увезли. Далеко-далеко.

– Всех опросили, никто шума машины не слышал.

–Так не дураки работали, может машина за посёлком стояла.

– Всё было заранее рассчитано и договорено, пришла очередь к неутешительному выводу. Не обнаружив золота, очередь вернулась к обсуждению версии убийства из ревности.

– Гришкина Ленка на Федьку и не глядела, а вот Федькина Зойка с Гришкой спала.

– А ты Верка их за ноги держала?

– Зачем держать. Об этом все знают.

– Как все! Я, например, от тебя впервые слышу.

– Было, было, – подтвердили бабы.

–Тогда надо было наоборот, Федьке убить Гришку.

– А может, так и было, но Гришка здоровее Федьки, может, переборол того, отобрал пистолет и стрелил.

Владимир постепенно понял, что убитый находился на дежурстве, то есть на охране золотоприёмной кассы, что Гришка пришёл к нему во время дежурства, что убитый его впустил, нарушив инструкцию, но если на это смотреть не глазами инструкции, а глазами друга и земляка, то это вполне нормальное явление в этих краях.

– Марковна! А кто сказал, что Гришка зашел к Федьке?

– Да все говорят, – ответила Марковна, женщина в годах.

– А может быть это не он, а на него стрелки перевели, – предположила та, которую звали Веркой, – он обнаружил, шум поднял, а убивал ли?

В магазин входили новые люди и включались в обсуждение всевозможных версий и домыслов. Владимир послушал, послушал, да и ушёл в гостиницу.

Вечером разнёсся слух, что золото нашлось. Золото нашёл бульдозерист, который подталкивал уголь к котельной, котельная была рядом с конторой, поэтому бульдозерист, обнаружив золото, побежал тут же к начальству.

Место сразу оцепили, банки с золотом забрали, унесли в кассу, а уголь, в котором оказалось золото из раздавленной банки промывают. У котельной собралась толпа зевак.

Утром уже говорили, что как только Гришка узнал, что золото нашли, во всем признался. И якобы рассказал, что они с другом давно замыслили ограбить кассу, но то случай был не тот, то золота в кассе не было, а на этот раз всё сошлось. Дежурил Фёдор, а Григорий якобы должен был зайти и подменить Фёдора. Подменить, чтобы тот попил чаю. Фёдор должен был оглушить Григория, связать и ограбить кассу, сходить домой, зайти к соседу, чтобы тот мог подтвердить это после, а потом, вернувшись поднять тревогу. Но когда дошло до дела, в самый последний момент Фёдор, якобы, испугался, они заспорили, Федька решил арестовать Гришку, вынул пистолет и направил на него. Завязалась драка, и Григорий, отобрав пистолет, нечаянно выстрелил. Находясь в шоковом состоянии, когда он ничего не помнил, и не соображал, осуществил задуманный план и, спрятав золото, поднял тревогу.

Не отходя от прилавка знатоки уголовного кодекса и знатоки преступного мира камня на камне не оставили от новой версии, находя в ней всё новые и новые нестыковки.

– Во-первых, – а в этом сходились всё, – взять столько золота, не имея заранее договоренного сбыта, это чушь. Чушь собачья рассчитанная на дурачков.

– Золото должно было уйти, тогда всё объяснялось просто. Был бы убит Фёдор, или только связан, даже если бы был убит Григорий, ничего бы не менялось. Обязательно должен был быть кто-то третий, возможно не один. Без этого звена преступление выглядело абсолютно непродуманной авантюрой, о которой даже говорить не стоит.

– А может, всё было рассчитано на русский авось? – спросил гражданин, который прислушивался к обсуждению этой версии.

– Ну, нет, Иван Яковлевич, дураков нет, тут всё строилось на том, что золото уйдёт. Тогда, – объяснил, как оказалось бухгалтер прииска, хоть один, хоть другой мог спросить у следователя, – а где золото? Где золото, там и должен быть убийца. Или грабитель. А так! Унести суточную добычу прииска, чтобы золото нашли через сутки? Это полный идиотизм, который ни на один угол не натянуть.

Стихийное народное следствие продолжилось, Владимир пошёл в контору.

Главный инженер принял Владимира после планёрки.

– Коршун Владимир Константинович, так?

–Так точно.

– Женат?

– Был.

– Как так?

– Жена не захотела ехать со мной сюда.

– Хорошо.

– Чего хорошего-то, – изумился Владимир.

– Хорошо, что квартиру не надо тебе давать сразу, везде с квартирами трудно, особенно перед зимой. Документы твои, товарищ Коршун я просмотрел, переговорили мы здесь, и решили направить тебя на наш новый участок Рыбный. Там мастер уже три года без отпуска, решил жениться, съездить в свадебное путешествие, а замены ему нет, вот там его и сменишь. Посидел, вздохнул и после некоторого молчания сказал:

– Уже, наверное, слышал, что нам – северянам дорогой Никита Сергеевич свинью подложил. Некому стало работать. С Рыбного за один год почти все молодые специалисты сбежали, и там сейчас не мастера, а Шиша да Епиша, да Колупай с братом. Был там до весны хороший начальник участка, но связался с женой одного из слесарей тамошних, слесарь узнал, стрелял в жену, убить не убил, но сам сел, а начальника пришлось убрать. Начальником там сейчас Черняк Владимир Владимирович, специалист со стажем, но с заходом мужик, стал начальником, заболел манией величия. Степан, которого ты едешь заменить, мастер опытный, знающий и жаль будет, если из отпуска не вернется. Есть там мастер Георгий Георгиевич, которого все зовут Гэ-Гэ, практик, производство знает, но самостоятельно даже наряд закрыть не может. Все там сейчас практики и техники, и нет ни одного инженера. Вот к чему привело непродуманное решение в верхах.

– Обжаловать бы надо, сочувственно посоветовал Владимир.

– Поздно, жалуемся, но даже если что-то предпримут, то специалистов ещё долго не будет. Давай Владимир Константинович, отправляйся на участок, устраивайся, обживайся, только не убегай. Если что будет неясно, непонятно, или что-то еще, – прошу ко мне. А сейчас зайди к моему заму по технике безопасности, он руководитель молодых специалистов, познакомишься, он тебе всё подробно расскажет и объяснит.

– Здравствуйте, – поздоровался Владимир с заместителем главного инженера Хижняком А. А., я – Коршун Владимир Константинович, направлен сюда на работу после окончания Иркутского горнометаллургического института, направляюсь на участок Рыбный мастером.

– Здравствуй Владимир Константинович, садись, рассказывай о себе всё.

– Всё я написал в анкете и в автобиографии, – ответил Владимир.

– Анкета есть анкета, ты женат?

– Нет.

– Как нет?

– Жена не захотела ехать со мной на Север, вышла замуж за другого.

– Это нехорошо. Пьешь?

– Если водку, то нет.

– Лечился? Или нельзя?

– И не лечился, и можно, но не злоупотребляю.

– Значит, всё же выпиваешь?

– По чуть-чуть.

– А это уже хорошо.

– Куришь?

– Нет.

– Плохо, хотел у тебя стрельнуть, бросаю, но тянет. Поедешь на Рыбный, так решили, начальником там Черняк, мужик всем хорош, но как начнёт из себя изображать отца-благодетеля…. Сильно с ним не спорь, и не обращай внимания. Сегодня после обеда туда пойдет вахтовка, я скажу, но ты и сам побеспокойся, чтобы уехать. Езжай, устраивайся, обживайся, как обживешься, я тебя вызову. Я у молодых специалистов наставник и опекун, так что обращайся, что в моих силах, решу, помогу, посодействую. Ну, до свидания.

Машину Владимир нашел быстро, стояла у складов и загружалась материалами и инструментами.

– Договорились, – сказал шофер, – я загружаюсь, обедаю в столовой и после обеда поедем. Вахтовка была Зилом с фургоном, сделанным видимо, на прииске, в фургоне стояла печка и были скамейки. Всё, полученное на складе, было сложено в ящик. В фургоне было тепло и уже сидели четверо парней и две женщины. Парни были под градусом и говорили о ЧП. Увидев Владимира, смолкли.

– К нам? – спросил один.

– К вам.

– Кем?

– Мастером.

– Обмыть такое дело надо, – предложил парень, которого звали Кехой, – мастера к нам не каждый день ездят, ты, наверное, за Степана?

– Да.

– Ну, тем более обмыть надо. Кеха достал бутылку, – сколько капель накапать?

– Мне нельзя, – с улыбкой ответил Владимир.

– Чего так?

– Выпью, буйным делаюсь. Лезу драться, скандалить, – объяснил Владимир, сохраняя серьезный вид.

– Кеха, отстань, – попросил Иван.

Парни отстали, начали распивать спирт. Женщины слышали разговор, одна отодвинулась от Владимира подальше.

Заметив, что Владимир не курит, тот же Кеха предложил закурить, – мастер, закуривай.

– Спасибо, не курю.

– От табака тоже дуреешь?

– Кашляю.

Все засмеялись.

– А как с женщинами?

– А на женщин у меня аллергия, чешусь.

– Кеха перекрестился, господи, святой, ей богу святой Мастер! Может ты, мастер перепутал церковь с прииском?

– Да нет, еду к вам вместо Степана.

– Ну, ничего, не пьешь, научим, научим мужики?

– С нами и не тому научится.

Владимир усмехнулся и женщина, которая отодвинулась от него, поняла, он просто шутит.

– Так вы действительно к нам вместо Степана?

– Да, просто пить не хочу.

– А к женщинам точно аллергия?

– Ну, на такую как вы, у меня аллергии не бывает, но, если вы замужем, лучше меня не искушайте. Звать меня Владимиром, холост, из студентов.

– Валентина, работаю заведующей складом ГСМ. Ездила на прииск с отчётом, замужем, муж летом работает бульдозеристом, зимой слесарем по ремонту промприборов. Есть дочка, учится в первом классе. Это Зинаида, наша заведующая почтой, и она же начальник отделения сберкассы.

Зинаида улыбнулась, когда Владимир заявил, – Зинаида самый нужный человек, мне нужно срочно отправить телеграмму мамочке, что её сын доехал до места и ни разу нигде не потерялся.

– Заходите завтра, сегодня не хотела открывать.

– Договорились, – согласился Владимир, продолжая разглядывать пассажирок.

Валентина походила на цыганку, на ней был даже цветной платок. Зав. почтой Зинаида была шатенкой, круглолицей, кареглазой, с узкими накрашенными бровками.

Женщины, как и парни, были одеты в куртки с искусственным каракулевым воротником, как оказалось, это спецовка, которая выдавалась вместо фуфаек. Женщинам на вид было лет по тридцать, примерно того же возраста что и Владимир. Валентина показалась более симпатичной, чем Зинаида.

На развилке дрог, одна из которых шла на участок, а другая на Сусуман, машина остановилась, и в фургон село ещё шесть человек, четыре женщины и два парня.

Все всех знали, на незнакомого Владимира косились. Его представили, назвали мастером, который будет вместо Степана. Парни достали новую бутылку спирта, и продолжили распивать за встречу. Женщины искоса разглядывали Коршуна. Валентина сидела рядом, начала называть вновь севших:

– Клава – обогатитель, Нина – марк. рабочая, обе замужем. Вера, работает в котельной, Зоя компрессорщица, тоже замужем.

– А холостячки есть?

– А как же, вот Зинаида, живет без мужа, муж далеко, в больнице, в Магадане. Степан женился на холостой. Ну как на холостой, мужа его жены посадили за хищения на 12 лет. Так что есть холостячки. У нас всё есть. У меня муж есть, лучше, бы его не было, – смеясь, сказала она.

– Того зовут Кеха, баламут и пьяница, летом работает на бульдозере, зимой бурильщиком. Рядом с ним его напарник Иван. Вошли Валерий и Николай. Валерка электрик, Николай газоэлектросварщик, сварной короче.

– А что это мастер сидит и не пьет? – вдруг спросил Николай.

– Говорит, что как выпьет, буйным становится, вязать его придётся.

– Так нас много, свяжем, – заявил Николай, но предлагать выпить не стал. И вскоре они забыли о Владимире.

– В Вашем возрасте все парни уже женатые, – заметила Валентина.

– Если я не женат, значит уже не все. Всю жизнь мечтал приехать на прииск Адыгалах, на участок Рыбный, и уже только там, жениться. – Да, кстати, рыбы у вас там много?

– Если в магазин завезут, то бывает.

– А почему название Рыбный?

– Так с пьяных глаз, чего только геологам не померещится. Кто-то с перепоя в ручье рыбу углядел, вот и назвали его Рыбным.