Читать книгу Пиррова победа. Роман. Часть 1 - Василий Варга - Страница 5

14 октября 1944 года, у обочины грунтовой дороги, построенной венграми еще в 1939 году через перевалы из Верхнего Водяного до Рахова, на случай непредсказуемого поведения реки Тисы, вдоль которой проходит единственная дорога, соединяющая районный центр с западным миром, собрались толпы людей встречать дорогих, долгожданных русских братьев—русин. Кто—то даже нашел красную тряпку, прикрутил ее проволокой к длинной тонкой палке из лещины и выставил впереди толпы в качестве флага. Люди принесли с собой длинные скамейки, расставили вдоль дороги, накрыли их яркими домоткаными ковриками, разложили свое добро для угощения воинов освободителей.

– Вон они, родненькие, идут! – закричала женщина, заметив солдат, вынырнувших вдруг из—за поворота.

Волнение передалось толпе. Мальчишки бросились на встречу, не дожидаясь приближения солдат. Солдаты снова скрылись за вторым поворотом, а вынырнули уже более организованным строем и затянули песню:

Нас в бой ведет товарищ Сталин,

Наш мудрый вождь, учитель дорогой…

– Слава советской армии— освободительнице! Ура! – заревела толпа.

– Добро пожаловать, дорогие братья!

– Навеки вместе!

– Р – рота! Стой! – скомандовал капитан. – Вольно!

Солдаты, вооруженные легким стрелковым оружием, остановились, стали лицом к встречающим. Их худые, изможденные лица и усталые от бессонных ночей глаза, тоже светились, хоть и не столь заметно, радостью от встречи со своими младшими братьями.

– Дорогие наши братья и друзья! – начал капитан. – Поздравляю вас с освобождением от германско—венгерского порабощения! Желаю вам успехов в дружной семье братских советских народов, строящих коммунизм! Теперь мы навеки вместе, никто и ничто нас разъединить не может: наша взаимная мечта о воссоединении сбылась, это навеки.

Встречающие бросились обнимать солдат и угощать своим добром.

– Ах, миленький, да какой же ты красивый, – не стесняясь, говорила Оксана, повиснув на шее самого длинного и худощавого ефрейтора с автоматом наперевес.

Василий Степанович с кружкой и ведром молока угощал всех подряд.

– Многих немцы угнали в Германию? – спрашивал капитан.

– Никого, кроме евреев. Мы немцев в глаза не видели, только мадьяры, а мадьяры нас не трогали, – ответил Василий Степанович. – Угощайтесь, товарищ офицер. Чем богаты, тем и рады. Здесь свежее молоко, хлеб и немного водочки.

– Самогон, что ли? – спросил капитан.

– А что такое самогон?

– Не знаете, что такое самогон? Ха—ха, вот это да! Ну, мы вас научим! Сами начнёте варить водку, вон, сколько у вас фруктов! А за дары спасибо, но у нас своя походная солдатская кухня и у населения мы, как правило, ничего не берём… мало ли что.

– Я сам попробую, чтобы вы не думали о нас плохо, Боже сохрани! – Василий Степанович выпил из горлышка, закашлялся и запил молоком. Капитан пустил бутылку по кругу, а солдаты начали угощать население махоркой.

– Товарищ охвицер, можно вопрос? – подступил Пицар к капитану.

– Можно, отчего нельзя.

– Как понять: кто был ничем, тот станет всем? Я бедный человек, а мой сосед – богач: у него коровы, лошади, овцы и добротный дом, как мне с ним быть?

– Это сложный вопрос и отвечать на него придётся очень долго, – сказал капитан. – Мы – фронтовики, мы освобождаем территорию, расчищаем путь, а помогать строить социализм и коммунизм будут те, кто следует за нами. Выходит, мы враги, – повернулся он к Василию Степановичу. – Ты – кулак?

– Какие мы враги, товарищ офицер? – спросил с тревогой в голосе Василий Степанович. – Я не враг вам, честное слово. Если мне скажут: отдай две коровы соседу – отдам, и дело с концом. Лишь бы он не пропил, не прогулял с бабами. Он на чужое добро падкий, а чтобы иметь свое надо трудиться, а ПИцар трудиться не хочет. Детей нашлепал, а теперь за бабами шастает.

– Ладно, – примирительно сказал капитан, – это я так, к слову, пошутил, малость. Не принимай близко к сердцу. – Он взял под руку Василия Степановича, отвёл в сторону. – У меня, браток, до войны, а я тоже деревенский, дома даже козы не было, а семья – братья, сестры – полная изба. Картофельными очистками питались. Не знаю, как они теперь там…

– Боже мой! Да, как же так можно? А из каких вы краёв будете?

– Из Алтайского края, слыхал про такой?

– Признаться, нет. У вас колхозы?

– А как ты думал?

– И это счастливая жизнь?

– Не хлебом единым жив человек, – загадочно сказал капитан.

– У нас тут слухи прошли, что в колхозе как в раю, всего полно. Вручную не работают, всё техника делает, – сказал Василий Степанович.

– Один трактор в поле – два в ремонте. Урожай соберёшь – хранить негде, под открытым небом гниет. Вот тебе и вся техника. Но война кончится – легче будет: товарищ Сталин обещал.

– Дай – то Бог.

– Ты Бога не вспоминай: Бога нет. Наш Бог – Сталин, а ты со своим Богом не выпячивайся. И ещё, послушай моего совета: распродай весь свой скот, оставь себе козу, иначе у тебя будет конфликт с советской властью. Желаю удачи.

Капитан пожал Василию Степановичу руку и оставил его в растерянности и тревоге. С тяжелым чувством Василий Степанович возвращался домой. Не продать ли действительно две коровы, пока не поздно?

– О чем с тобой наедине говорил офицер? – спрашивал Пицар.

– О том, что такие, как ты станут богатыми, а такие, как я – нищими.

– О, я так и знал, я так и знал, я же партсобрания посещал, даже в Бычково не ленился ходить. А идти—то далеко, четырнадцать километров пешком. Эх, жаль, что я не вступил в партию.

– Теперь вступишь.

– Незамедлительно.