Читать книгу Бросок тигра - Артем Приморский - Страница 8

Отдых Эрика был нарушен тем же вечером. Когда за окном сгустились сумерки, в палату, с зажженной керосиновой лампой, вошла Карина. Эрик против воли натянул одеяло до самого подбородка. Женщина слегка насмешливо хмыкнула – «по-твоему, я ничего такого не видела?»

– Comment vas-tu, Eric? Je t’ai trouve sur le trottoir,7– Карина принесла с собой довольно ветхий стул, чинно уселась в изножье кровати. Ладони легли на колени, спина выпрямилась – из-за этого Эрику казалось, что женщина смотрит на него горделиво, свысока. Но в ее взгляде не было надменности или превосходства. Наоборот – полная открытость, готовность прийти на помощь, подсказать или еще чем-либо помочь.

– Sentiment inhabituel, hein? Je parle du vide… Tout est detruit; pas meme des ruines. II n’y a rien a pleurer…8

– Je… je ne… comprends… pas bien,– с трудом ответил Эрик.– Francais… Moze lepiej po polsku?9

Карина покачала головой.

– А русский?

– Русский…– повторила она, добавив печальный вздох.– Знаю его даже слишком хорошо.

– Кто такой Эрик?– спросил парень. Женщина удивленно посмотрела на него.

– Уже успел забыть? Это – твое имя.

– Но у меня есть другое…

– Только ты так и не пожелал его назвать. Поэтому я сказала Стефану, что тебя зовут Эрик. Теперь ясно?

– Ясно. Мне… мне нравится это имя,– зачем-то добавил он.

– Вот и славно. Фамилию придумаем как-нибудь позже, на досуге. Еще вопросы?

– Год и месяц,– не задумываясь, ответил Эрик.

– Девятьсот седьмой, начало февраля. Ты пролежал чуть больше месяца. Надеюсь, ты не очень расстроен этим фактом?

Карина улыбнулась. Был в ее улыбке отпечаток ласки, снисходительной нежности – словно матери ко взрослому, потрепанному сыну. А когда Эрик смущенно опустил глаза, женщина даже слегка рассмеялась.

– Не обращай внимания на Стефана,– сказала она.– Он славный малый – хороший доктор и порядочный человек. Даже чересчур порядочный, для такого места. Он предложил работу, но разве сказал, чем ты будешь заниматься?

– Думаю – всякой грязью.

– Верно. Грязь полезна – особенно тебе, после болезни. Поможет окрепнуть, встать на ноги. Но иногда приходится выкручиваться разными… путями. Понимаешь?

Эрик кивнул, скорее машинально. Он догадался, что речь идет о какой-то «халтурке», как называли стороннюю работу батраки на его родине. Но ожившее чутье подсказывало ему, что «халтурка» в данной ситуации может оказаться не совсем честной и законной.

– Ладно, не буду тебя отвлекать. Хотя нет,– она достала из складок платья потрепанную книгу.– Основы французской грамматики. Разомнешь ум и начнешь уже изъясняться по-человечески. А-то русский и польский здесь не особо популярен, как понимаешь…

Карина ушла, и Эрик не видел ее больше недели. За это время он успел почти полностью оправиться и встать на ноги. Штайберг, посещавший его каждый день, то и дело намекал, что пора «отдавать долги». Эрик не противился. Размяться после долгого лежания, привести в порядок сознание и тело было для него важнее всего.

Эрику выдали старый потрепанный комбинезон, пару крепких башмаков и латаную куртку, и он принялся за работу. Здание, в котором расположился Госпиталь Красного Креста, раньше было резиденцией знатного и богатого вельможи. Его не стало еще во времена Великой революции10, а особняк с внушительным внутренним парком с тех пор неумолимо приходил в запустение.

– Нас не особо жалуют, как понимаешь,– объяснил Штайберг.– Комитет работает добровольно, на пожертвования; и хотя пользуется государственной поддержкой, но почти не прибегает к ней.

– Другими словами – Франции на вас плевать,– понял Эрик. Неловкое молчание доктора подтвердило его слова.

В госпитале не хватало не только врачей, но и медсестер; было худо с лекарствами и провиантом; а подсобных рабочих можно пересчитать на пальцах одной руки. Большая часть из них принадлежала к низшему слою населения – работая за гроши, они моментально пропивали заработок в ближайшем кабаке. Мучаясь похмельем, ленились выходить на работу, или требовали оплаты вперед.

Стефан Штайберг, главный врач и руководитель этого дурдома, не только проводил осмотр пациентов, но также занимался почти неразрешимой загадкой – свождением концов с концами. Вечно занятой, погруженный в сложные раздумья, он носился по коридорам в плотно застегнутом докторском халате, бормотал что-то под нос, не забывая раздавать указания. Когда Эрик спросил его про Карину, тот состроил недовольное лицо и посоветовал держаться подальше от женщины.

– Она здесь пришлая. Сама навязалась, а отвязаться никак не хочет.

Нежелание Штайберга объясниться лишь подогревало интерес Эрика. Если у него такая неприязнь к ней, почему он терпит ее присутствие? Почему общается с ней? Ответы на эти непростые вопросы придут немного позже, но не дадут объяснения, а лишь сильнее запутают Эрика.

В госпитале была небольшая теплица. Свежие овощи, особенно зимой, ценятся на вес золота, учитывая их стоимость на городском рынке. Эрик, как самый ответственный (а главное, непьющий) работник, был поставлен на уход за грядками. Непривычный к земле, он все же быстро уловил суть работы от своего напарника, бывшего фермера. Удобрять, очищать от сорняков, следить за чистотой… Занятие нудное, чудовищно рутинное, но зато у Эрика находилось предостаточно времени на подаренную Кариной книжку.

– Bon après-midi!– женщина, с вежливой улыбкой на лице, подошла к Эрику в тот момент, когда он, обливаясь потом, удобрял пахнущую навозом землю.– Comment allez vous? 11

– Degoutant,12– сердито пробормотал он. Закончив с делом, посмотрел на свои ладони – грубые мозолистые пальцы, покрытые черной зловонной крошкой и грязью.

– Вижу, Штайберг дал тебе работу,– перешла она на русский.

– По крайней мере, не канализацию чистить,– ответил Эрик, вытирая руки о грудь.– Тебе что-то нужно?

Карина немного опешила от грубого тона, удивленно приподняла бровь.

– Je suis desole,– ответила она.– II semble que je ne suis pas arrive a l’heure. Je ne vais pas vous deranger pour developer vos competences agricoles. Au revoir.13

– Dobra gra,14– ничуть не смутившись, ответил Эрик. Карина широко улыбнулась.

– Вот и поладили. А теперь, будь добр, переодевайся и пойдем.

– Куда?

– В парикмахерскую, дурачок,– ласково ответила она.– Ты на себя в зеркало смотрел?

– У меня нет зеркала.

– Скоро будет,– пообещала она.– Мужчина может ходить небритым день, максимум полтора; но затем ему нужно обязательно побриться. Тебе же еще и подстричься.

Эрик озадаченно посмотрел на нее.

– Что? Я не права?

– Мне нечего одеть.

– О боже…– Карина закатила глаза.– Еще новости?

– Стефан вытурил меня из палаты, и теперь я живу в какой-то подсобной комнатке, на лежалом тюфяке, а укрываюсь курткой.

– Ясно… иди к себе, я скоро присоединюсь.

«Комнатка», в которой обитал Эрик, больше походила на чулан, в котором когда-то держали метла и прочий мелкий инвентарь. Его тонкий тюфяк растянулся впритык между двумя стенами. В изголовье стоял огарок свечи и помятый коробок спичек. Где-то в дальнем углу лежала алюминиевая миска и кружка – три раза в день она наполнялась разномастной, неприятного вида субстанцией и жидкостью, считавшейся в стенах Госпиталя едой.

Когда Карина пришла и увидела всю эту «роскошь», она громко ахнула. Бумажный пакет, который она принесла с собой, сам выпал из ее руки.

– Ты здесь живешь?– в ее голосе слышался неподдельный ужас.

– Приходится. Что в пакете?– спросил Эрик.

– Штаны, рубашка…– Карина, не в силах оторвать взгляда от комнаты, медленно собиралась с мыслями.– Чистые носки, исподнее. Вроде твоего размера. Ты ведь не рассчитывал выйти на люди в своем вонючем комбинезоне?

Эрик переоделся. Вещи оказались явно ношеные, но их предыдущий владелец был аккуратен и бережлив. Накинув сверху куртку, парень даже стал похож на нормального человека.

– Bon. Tres bien,15– Карина шутливо причмокнула.– Теперь пойдем в свет.