Читать книгу Кадота: Остров отверженных - - Страница 16

Я бежала по лесу одна, сердце радостно отдавалось в груди. С утра я тренировалась со своей секцией на нашем полигоне под пристальным взглядом старших командиров. Позже мы устроили товарищеский забег по лесной тропе за первым забором. Миа и Фин давно обогнали меня и, вероятно, уже вернулись в лагерь. Деревья проносились мимо меня, темные формы расплывались на фоне ясного неба.

С каждым рывком за мной тянулся шквал опавших листьев. Тени от высоченных елей и сосен простирались через весь маршрут, создавая естественную мозаику на лесной подстилке. Пение птиц завораживало меня, мелодия была настолько чиста, что становилась колыбельной для моих ушей.

Когда я продолжала путь после привала, вдалеке показался проблеск света – намек на просеку или, возможно, выход из леса. По словам Мии, где-то здесь, за лесом, находились овсяные поля, за которыми ухаживают огородники.

Не раздумывая, я ускорила шаг по направлению к просвету.

Когда я вышла к освещенному месту, у меня перехватило дыхание от представшей передо мной картины. Золотистые овсяные колосья колыхались на легком ветерке, бескрайнее поле злаков тянулось к горизонту. Солнечный свет окутывал пейзаж мягким свечением, придавая ему необыкновенную красоту.

Я провела рукой по шероховатым колоскам овса, щекочущим мою кожу. Так вот как выглядит это золото…

Неожиданно сквозь тихий гул шепчущих колосьев прорезался отчетливый звук.

– Аррр нет!!! Пожалуйста!!! – крик ужаса разнесся эхом по полю справа от меня.

Я тут же обернулась, пригибаясь и отслеживая страшный звук прищуренными от солнечного света глазами.

На другом конце прогалины показалась девушка, ее лицо было раскрасневшимся, а грудь бешено вздымалась, когда она устремилась прямо на меня. Ее одежда была частично порвана и испачкана, в особенности черная куртка, в глазах застыл ужас, а по лицу струился пот. Она упала на колени в дюжине метров от меня, напоминая загнанного в траншею кролика.

Ее окаменевшие глаза метнулись ко мне, но кашель заставил ее скорчиться в агонии на земле.

Я поспешно шагнула к ней, но вдруг из тени у кромки леса вынырнула фигура – это был тот самый харийский парень, который ранее привлек мое внимание. Именно его я наблюдала спорящим с Рэдом во время их тренировки в начале этой недели.

Парень неторопливо подошел к упавшей девушке и, засунув руки в карманы, приостановился, похоже, забавляясь ее бедственным положением.

– А чего ты вообще ожидала, вступая в секцию файтеров? – поддразнил он, выплюнув травинку, которую жевал.

– Пожалуйста, Вик… Давай прекратим это. Поединок окончен, ты победил!!! – девушка попыталась стереть грязь с лица, размазав ее еще больше, пряди коротких волос цвета сена прилипали к ее щекам.

Хариец скривил губы, его зеленые глаза лукаво блеснули, лицо стало задумчивым. Но ненадолго.

– Не-а. Я почему-то не чувствую, что я здесь в чем-то победил. Ты слишком ничтожна. – он сморщил нос, упершись руками в бедра. – Но не расстраивайся, я сейчас покажу тебе, чем обычно заканчивается настоящий поединок. – он усмехнулся и с силой пихнул ее ногой в бок, отчего та отлетела в густые посевы овса.

Девушка заскулила, пытаясь уползти от него в золотые колосья.

– Прошу! Остановись, умоляю тебя! Я уже сказала, что собираюсь уйти из секции файтеров! Я стану огородником! Ради Бога, перестань меня мучить! – умоляла она, срывающимся от отчаяния голосом.

Не обращая внимания на эти мольбы, парень, которого она называла Виком, следовал за ней, каждый шаг медленнее предыдущего.

– Ради Бога?… – мрачно хмыкнул он. – Какое Он вообще имеет к этому отношение? Жаль тебя огорчать, дорогуша, но здесь каждый сам за себя. А добрый здоровяк с белой бородкой на облачке не собирается помогать здесь никому. Он слишком близорук, чтобы разглядывать таких пресмыкающихся, как ты.

Ботинок Вика уперся в плечо девушки, надавливая на него. Ее болезненные стоны отдавались в моих ушах, и во мне все больше закипала ярость. Я больше не могла оставаться безмолвным наблюдателем.

Подобрав ближайший камень, я плавно приподнялась из своего укрытия. Стремительным броском я запустила камень в высокого рыжеволосого файтера. Он угодил ему прямо в спину, отчего тот мгновенно оцепенел.

Хариец убрал ногу со своей добычи и медленно обернулся, настороженно осматривая окрестности. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы заметить меня.

– Отпусти ее! – прокричала я, подступая ближе.

– Интересненько… И кто ты вообще такая, черт возьми? – несмотря на мой непредвиденный маневр, на лице парня по-прежнему играла извращенная ухмылка. Я не ответила, да и представляться не спешила.

– Я сказала, отпусти ее. – твердо повторила я, от нервозности впиваясь ногтями в ладони.

Помолчав какое-то время, Вик наконец поднял руки вверх и отступил назад. Притворство, пустой жест?

– Да я ее даже не удерживал! Все это – часть нашей тренировки! – его голос был непринужденным, даже пренебрежительным. – Но кто ты такая, чтобы разбираться в таких делах, ты… – его взгляд скользнул по моей фигуре и задержался на рубашке. – Простая беговая…шавка.

– Это не похоже на тренировку! Выглядит как умышленное избиение ради собственного наслаждения!

– Как я уже сказал, у вас, бегунов, не хватает мозгов, чтобы понять, почему другие тренируются иначе, чем вы – ребятишки, бегающие по лесу и радостно собирающие шишки! К тому же… – он нахмурился, прищурив глаза. – Какого хрена это вообще тебя касается?! Хочешь, чтобы тебя тоже отлупили, бегунок? – Вик ехидно оскалился, задерживаясь взглядом на моих бедрах.

– Она права, Вик. Заканчивай уже. Для первого урока новичка достаточно, – раздался сухой до боли знакомый голос с другого конца поля, когда на залитой солнцем поляне появилась группа из полутора десятков файтеров. Их грузные силуэты представляли собой устрашающее зрелище. В конце строя материализовалась высокая внушительная фигура Рэда.

Группа в черном остановилась в нескольких шагах от избитой девушки, и их снисходительные усмешки стали очередным ударом по ее уверенности.

"Вот шакалы!" – мысленно выругалась я.

Баритон Рэда снова прозвучал в открытом пространстве: – Лучше, вступи в поединок с ее защитницей. Посмотрим, сможет ли эта "так отчаянно желающая помочь другим" достойно отстоять свой громкий поступок. – он кивнул в мою сторону, его непроницаемый взгляд испытующе прошелся по мне, словно задаваясь вопросом, видел ли он меня раньше.

Остальные файтеры обменялись насмешливыми взглядами, похоже, восприняв такое предложение как элемент развлекательной программы.

– Если она такая же, как эта, – Рэд кивнул на девушку все еще лежащую на земле, обращаясь к Вику, – преподай ей хороший урок до ее первого вскрика, чтобы в следующий раз не нарушала тренировки других секций.

Какая-то брюнетка с густыми вьющимися кудрями резко выдохнула: – Серьезно?! Это же будет самым простым заданием для Вика! Только посмотрите на нее!.. – ее голос затих, когда зеленоглазый засранец прервал ее жестом и стал подбираться ко мне, уголки его губ искривились, а взгляд маниакально оценивал мои недостатки.

– Так и есть! Ни одного видимого мускула! Тощая, как доска! Спорим, она раньше разделяла трапезу с блохастыми дворняжками! – с издевкой произнес парень, сплевывая на землю. – Из какой щели ты бы сюда ни выползла… Сейчас я запихну тебя обратно!

Бурный хохот прокатился среди файтеров. Только Рэд остался безучастным в этом балагане, его лицо оставалось маской спокойного равнодушия.

Разозлившись, я решительно приблизилась к девушке, которая все это время не решалась подняться, и протянула ей руку.

– Не трогай ее. Она уже проиграла свой бой, – строгое вмешательство Рэда заставило меня замешкаться, но оно не возымело действия, так как я все-таки дождалась, когда она примет мою помощь.

Поднявшись, девушка растерянно уставилась на меня.

– Спасибо, конечно, но ты что, дура, что ли?… Они же тебя сейчас разорвут на куски за это!

Я невольно нахмурилась на ее полушепот, соотнеся такую реакцию с ее недавним паническим состоянием.

Воздух гудел от напряжения, когда Вик приблизился ко мне сзади, пространство между нами стремительно сокращалось. Я не поворачивалась. По слепой вере я полагала, что напасть со спины в присутствии его секции будет низко даже для такого отбитого парня.

– Уже признаешь свое поражение, да? – подтрунивал он.

– Эта бегунья испытывает свою судьбу. Думаю, десяти секунд Вику вполне хватит. – раздался шепот позади меня, когда девушка с темными кудрями отошла в сторону, ее интерес к наблюдению за поединком угас. Несколько файтеров последовали ее примеру.

– Никто не спрашивал твоего мнения. – ответила я.

Она едва не хохотнула, обернувшись в профиль, изумление промелькнуло на ее лице.

– Не только борзая, но еще и тупая!

Вик обходил меня по кругу, изучая так, как только голодный волк может изучать свою добычу. Для него это была игра, охота.

– Не замечал тебя раньше, бегунок. Новенькая? А то бы я точно запомнил такую недалекую мордаху!

Устав от издевательств, я огрызнулась: – Насколько я помню, у тебя был простой приказ. Так может, уже заткнешься и вступишь со мной в бой?

– Боже! Твой язык омерзителен даже для бегунка. Впрочем, всегда забавно, когда тупое воображает, что оно отважное… – прошипел хариец, останавливаясь и разминая шею, – Но я с тобой долго церемониться не буду… По мне, так ты вообще не стоишь никаких усилий.

– А у вас в секции всегда первым делом язык разминают? – огрызнулась я, когда его кулак метнулся в мою сторону.

Бой был жестоким и односторонним с самого начала, выпады харийца были похожи на стремительные и хлесткие удары змеи. По большей части мне удавалось уклоняться благодаря многолетнему опыту охоты в пустыне. Краем глаза я замечала, как несколько файтеров покидали зрелище, но Рэд продолжал наблюдать за поединком железным взглядом.

Когда я впервые попыталась нанести ответный удар, все мои попытки оказались тщетными. Вик расхохотался в нездоровом веселье, когда его корпус налетел на мои кулаки. Он был намного выше, сильнее и искуснее – бывалый файтер, и я ему явно в подметки не годилась.

Спустя, казалось, целую вечность, он издал ленивый возглас: – Довольно этого сраного шоу!!! – и, прежде чем я успела среагировать, он вцепился мне в горло, отбрасывая назад.

Я растянулась на земле – овес смялся подо мной, царапая оголенную кожу. Воздух выбило из легких, и пока я пыталась прийти в себя, хариец мгновенно навис надо мной.

Парень склонил голову, обозревая меня с ног до головы, – если раньше он доминировал в схватке, то теперь превосходил и сам термин.

Его рука потянулась к чему-то под воротником – черному кресту. Я заметила, как он развернул его вокруг шнурка на шее, отбрасывая на спину.

– А теперь начинается самое веселое, тупица!

Он поймал меня за локоть и одним резким рывком вздернул на ноги. Не давая мне опомниться, файтер обрушил на меня шквал ударов, каждый из которых приходился в живот или по ребрам, лишая меня возможности дышать и сопротивляться. Я пыталась заслоняться руками, но это не помогало.

– По правилам, я могу тебя дубасить до твоего первого вскрика… – процедил сквозь зубы Вик прямо мне на ухо. – …Идиотина, ты что, язык проглотила???

Сквозь мучительную дымку я заметила, как последние наблюдатели расходятся – заскучавшие, нетерпеливые, не впечатленные.

Девушка, та, за которую я вступилась, стояла в безмолвном ужасе, прикрыв ладонями рот.

Я попыталась немного отползти в сторону, чтобы хоть как-то восстановить дыхание, но Вик среагировал мгновенно – грубый захват моих спутанных волос вызвал у меня судорожное мычание.

Воздействуя на новую болезненную позицию, парень еще сильнее намотал мои волосы на свой кулак, оттягивая их на себя.

– А-а-а-а-а!!! Хватит!.... Умоляю, прекрати! – вскрикнула я, запрокинув голову под неестественным углом вверх.

– О! Наконец-то слышу звуки отсутствия извилин! – цокнул языком хариец, обдавая теплым дыханием мою щеку.

Рэд молча развернулся, на его лице промелькнула тень незаинтересованности, после чего он зашагал прочь, жестом призывая остальных следовать за ним.

Я осталась скрючившись лежать в колосьях, зарывшись ногтями в сырую почву, с болью, пронизывающей все тело.

– Думаю, для твоего урока вполне достаточно, – негромко изрек Вик, сгибаясь надо мной с неприкрытым самодовольством во взгляде. – …А это за твое сраное геройство!! – его кулак сокрушительно соприкоснулся с моим виском.

…

Знай свою территорию – можно запросто оказаться на чужой. – Дневник Макса

…

Я тяжело сглотнула. Веки казались тяжелее валунов. Каждая частичка тела ныла от боли, отголоски недавнего побоища разносились по моим жилам. Яркие вспышки борьбы неотступно преследовали меня в полубессознательном состоянии. Нечеткая хищная ухмылка зеленоглазого файтера, каждый его удар и выпад все еще душили меня, отдаваясь в барабанных перепонках. Тело затекло, очнуться было, мягко говоря, непросто.

– Еще раз выкинешь что-нибудь подобное. Клянусь, я сама тебя отметелю, Ди, – сквозь пелену помутнения пробился далекий шепот Мии.

– …Миа?

Мой стон, казалось, пробудил в ней радостный возглас, и она мгновенно обхватила пальцами мою ослабевшую руку.

– Боже! Ди, я думала, ты все еще дрыхнешь, как принцесса! – ответила она со смешком, в котором слышалось облегчение.

– А, поэтому ты угрожала мне во сне? Думала, я никогда не узнаю, да? – слабо улыбнулась я.

– А вот тебе! Так пугать меня!

Я рассеянно оглядела новую обстановку, щуря глаза, приспосабливаясь к мягкому свету, лившемуся с разных сторон.

Помещение было необычным, более просторным, чем все хижины, в которых мне довелось побывать. Высокий деревянный свод крыши, мастерски обтесанный, обнажал тонкие узоры древесины и источал особый запах свежесрубленных бревен, смешиваясь с приятным ароматом развешанных повсюду травяных букетиков. Справа от меня стояло несколько пустых просторных коек, слева – еще несколько, а большую часть стен занимали шкафчики с различными баночками и инструментами.

– …Где мы?

– А куда, по-твоему, доставляют сильно избитых дуриков с несколькими сломанными ребрами и сотрясением мозга? – откликнулась Мия, добавив сарказма в интонацию.

– В ИСЕ?… Ну, наверное, в пункт утилизации?

Неловкий юмор – зачастую мой единственный способ облегчения ситуации.

– Хуже. В стационар! – буркнула подруга, осматривая многочисленные синевато-бардовые синяки на моих руках. – Чтобы изолировать несчастную глупышку. Вдруг ее дурость окажется заразной? Намеренно спровоцировать опасность на себя. Вот дуреха! – захлестнувшись эмоциями, девушка ущипнула меня за плечо, вызвав мое недовольное шипение. – Это тебе за то, что напугала меня! – обиженно проворчала она, сбрасывая с лица беспокойство, которое вскоре сменилось мягкостью в ее карих глазах. – …Ладно, неважно. Просто никогда больше так не делай! Ты не можешь проявлять свое сострадание ко всем здесь, Ди, и не ожидать, что какой-нибудь урод не заточит зубы о твою доброту.

Несмотря на накатывающуюся боль и одолевающую усталость, я не могла не улыбаться на ее заботу.

– Разве твое сотрясение мозга уже прошло? Ты чего так лыбишься как дурочка? Тебе еще предстоит провести целую ночь в этой… – Мия понизила голос, когда пожилая медсестра в белой тунике прошествовала мимо нас с подносом. – Заунылой больничке.

…

Миа обещала навестить меня завтра первым делом, как только проснется. Я лежала в постели, разглядывая потолок. Синяки болезненно напоминали о себе, когда я шевелилась, а осознание того, что у меня было сломано несколько ребер, – вещь не из приятных. Должно быть, лекари что-то дали мне, пока я находилась в отключке, потому что в целом я больше не чувствовала той всепоглощающей боли.

Я уже начала проваливаться в дремоту, как заглянула медсестра – пожилая пухленькая женщина с короткими седыми волосами, чтобы сообщить, что скоро нам подадут ужин. Я обрадовалась, так как желудок сводило от голода – обычное здесь явление для меня.

Рядом со мной, как оказалось, было еще несколько пациентов, только их кровати были скрыты за деревянной ширмой. Я выяснила это, когда каждому из нас на подносе подали гречневую кашу и какой-то вяжущий зеленый чай, и они принялись клацать ложками по своим тарелкам.

Покончив с едой, я услышала сухой кашель какого-то пациента. И тут же вспомнила о Максе. Этот звук для меня был связан с ним. Он тоже время от времени кашлял на пароме и… Стоп!

Повернувшись на бок в постели, я схватилась за виски. Пульсирующая головная боль вернулась. Как я уже поняла, это случалось каждый раз, когда я погружалась в воспоминания о своем прошлом.

И тут я отчетливо начала восстанавливать в памяти тот день, когда впервые потерялась в пустыне. Потеряв рюкзак под лавиной песка во время бури и разбив солнцезащитные очки. Я бессильно лежала под палящим солнцем и думала, что, возможно, больше никогда не увижу своих родных…

Начинаю потихоньку вспоминать все больше и больше.

Человек, который спас меня в тот день от верной гибели в просторах пустыни, – он несколько раз кашлял, пока я находилась в беспамятстве на заднем сиденье его дюномобиля, – у него были светло-каштановые волосы и борода… Я вспомнила его сейчас. Моего спасителя.

Я сморщилась от ноющей боли в затылке, силясь вспомнить те несколько слов, которые он тогда произнес, доставляя меня домой.

"Разве это не злая шутка Вселенной, когда человек приходит к осознанию, что хочет пожить как следует, лишь когда его часы начинают тикать в обратную сторону?....... Но ты… У тебя еще вся жизнь впереди". – всплыл в памяти отголосок мужского голоса.

Я не узнала своего спасителя тогда, когда мы встретились во второй раз. У него была сбрита борода, что списало несколько лет с его внешности. Но теперь я наконец сложила пазл.

Этим мужчиной был Макс.

…

Я пробудилась от сильного толчка. Поначалу я не сразу сообразила, в чем дело. Мои глаза распахнулись в полутьме лечебницы. Несколько минут я просто лежала и вслушивалась в тишину. Снаружи вовсю поливал дождь, окно в дальнем крыле было распахнуто настежь, и порывы ветра ударяли им о стенку.

С трудом приподнимаюсь. Босые ноги касаются холодного пола, и по коже ползут мурашки. Ноги подрагивают, стараюсь дышать поверхностно, через раз, а то ребра побаливают.

Медленно дохожу до окна и плотно закрываю его. Ледяной поток ветра до последнего развевал мои волосы, а мороз обжигал щеки.

Внезапно в небе сверкнула завораживающая фиолетовая иллюминация, на миг осветившая все за окном. Я замерла, завороженная буйством стихии. Так в книгах описывали вспышку молнии?

Раздавшийся раскат грома сотряс округу взрывной волной, и я заткнула уши, пригнувшись. Что это был за звук?! Есть ли какая-то связь между той молнией и оглушившим меня грохотом?

С дальнего шкафчика сорвалась и разбилась какая-то банка с таблетками, напугав меня еще сильнее. А вслед за ней еще одна и еще. Что вообще происходит?!

И тут я ощутила – пол начал вибрировать, стены слегка затряслись, стекла в оконных рамах задрожали. Землетрясение???… На острове?!

Прижавшись спиной к стенке, я прикрыла голову, в надежде, что все это скоро закончится.

Через несколько минут так и случилось. Я уже было хотела подняться и добежать до своей кровати, как вдруг чей-то вопль снаружи остановил меня.

Спрятавшись за занавеской, я выглянула в окно.

Из темноты леса к медблоку неслась компания файтеров, вероятно, возвращавшихся с очередной вылазки за третий забор до наступления тумана.

Я пригляделась к ним – Мия упомянула, что ее парень Тим – файтер, только вчера вернулся с задания своей группы из Восточного лагеря ИСА. Значит, он может быть среди этих парней, – подумала я.

– Парни, живее! Давайте опустим их около больнички! Вон там! – один из файтеров указывает на коттедж, – его палец нацелен на мое окно, и я рефлекторно приседаю, оставляя крохотную щель для обзора.

Еще несколько файтеров в спешке тащат на плечах двух, судя по всему, сильно избитых парней. Я не узнаю ни одного из них.

Они сажают своих товарищей на бревно близ медпункта.

– Чертов зверь!!! Какого рожна оно вообще забыло так близко к лагерю?! – прохрипел один из пострадавших парней с бритой головой, касаясь своей шеи. Он осматривает свою ладонь – она вся в крови. – Вот дерьмо… Народ, похоже, одним бинтом не обойтись. Думаю, придется разбудить санитаров, чтобы они меня подлатали. Иначе не протяну до утра.

Компаньоны по секции взирают на раненных с явной жалостью и чем-то еще – чем-то мрачным, от чего у меня сразу щемит в груди.

– Твою мать… Кто бы мог подумать, что эти хладнокровные твари все еще водятся в наших краях! – прошептал один из собравшихся. – Никто из лагерей не видел их уже тридцать лет. Охренеть....

– О каких еще тварях ты говоришь?! Он же тебе объяснил, что на нас напал какой-то дикий зверь! – пропыхтел второй раненый с вьющимися рыжими волосами, – разговор ему явно давался с трудом. – В ущелье было адски темно, мы провалились в какую-то берлогу с медведями или во что-то в этом роде! Повезло, что мы успели выскочить оттуда.

Один отбившийся файтер подбегает к группе с зажженной масляной лампой, дождь, заливающий стекло, поначалу заслоняет мне обзор, но когда я наконец разглядываю тела двух изувеченных файтеров или… то, что от них осталось – все во мне обмирает.

– Это… Человеческие укусы, Дэн. Следы человеческих зубов. – нерешительно говорит файтер, держащий фонарь.

– Не-а. Нет.... Нет-нет-нет-нет! Невозможно!!! Клянусь Богом, это был зверь, пума или что-то в этом роде! Голодный волк! – восклицает бритый парень и охает от боли, так как его раны начинают сильнее кровоточить от лишних движений.

– Рэд, скажи им! Ты опытнее всех нас, ты можешь с точностью подтвердить, что эти укусы – от дикого зверя! – рыжий парень с мольбой в голосе устремляет взгляд куда-то в темноту.

Из полумрака деревьев бесшумно появляется рослая фигура. На нем капюшон, лицо скрыто во тьме, но я знала, что это именно он.

Мужчина приблизился к группе, и ему тут же подали масляную лампу. Два несчастных промокших бойца, перепачканные грязью, смешавшейся с кровью, с отчаянием взирают на своего командира.

Рэд подносит лампу к их окаменевшим лицам и задерживается так на очень длительное время. Я и прежде никогда не понимала его язык тела, а сейчас и подавно. В любой ситуации он был подобен молчаливому стороннему наблюдателю.

Вдруг его рука, державшая лампу, дрогнула – незаметная деталь, возможно, различимая лишь издалека.

Мужчина отдал лампу, выпрямив спину. Все бойцы в напряженном ожидании смотрели на своего командира.

– Простите меня за это. – я едва разобрала полушепот Рэда. Сцепив руки за спиной, он шагнул ближе к раненным, которые с каждой секундой теряли крупицы жизни.

– … Простить? За что, Рэд? Подумаешь, несколько укусов и изодранная одежда! Несколько швов, и все, везде будет в порядке. – хрипло просипел бритый парень, по уголку его рта заструилась полоска крови.

– Нет, Ром. Я должен извиниться перед вами за то, что не сумел уберечь вас. Прости, что все так сложилось.

– Я не понимаю тебя, Рэд!… Кто-нибудь уже позвал санитарку? – Ром окинул взглядом своих соратников. – Почему вы все до сих пор стоите здесь?! Пожалуйста, позовите лекарей!!!

И только сейчас я заметила, что Рэд не просто спрятал руки за спину – он вытянул из-за пояса небольшой пистолет, сжимая его теперь в руке.

– Вы заражены. – безэмоционально произнес Рэд, направив пистолет в бледное лицо Рома.

К моему удивлению, парни не дрогнули и не издали ни единого возгласа, они просто долго глядели на оружие, а затем один из них, Дэн, тяжело выдохнул – дождь с кровью стекал с его подбородка.

Он прикрыл глаза и зашептал: – Если в вас осталось хоть что-то человеческое, пожалуйста, парни, отпустите нас за третий забор. Клянусь, мы не вернемся.

Время словно застыло, когда Рэд неспешно опустил оружие.

Облегченный вздох вырвался из уст Рома, он опустил голову, все еще подрагивая – скорее не от страха, а от обильной кровопотери. Другой файтер, Дэн, закашлялся и тут же вытер кровь с губ, прилагая усилия сохранить сидячее положение.

– Спасибо… Спасибо, Рэд.

– Мы не забудем вас. До последнего вы были мужественны и человечны. И мне искренне жаль, что это случилось. – слова Рэда прорезались сквозь дождь, когда его рука на мгновение взлетела вверх, произведя два оглушительных выстрела – с интервалом в несколько сантиметров.

Тела двух бойцов безвольно откинулись назад, как безжизненные куклы, и высокая трава поглотила их во тьме. Дождь лил не переставая, но на мгновение показалось, что все звуки приглушились.

Крик ужаса хотел сорваться с моих губ, но я мгновенно зажала рот ладонями, слезы неудержимо струились из глаз, как дождь снаружи.

В момент потрясения я не заметила вазу с ромашками, которая стояла на подоконнике. Локтем я сбила ее, и стекло вдребезги разбилось об пол.

Задыхаясь от ужаса, я попятилась назад, в ушах отдавалось звоном осколков. Ромашки лежали на полу, их невинная красота контрастировала с хаосом, разворачивающимся вокруг меня.

Я резко обернулась к окну. Пронизывающий взгляд Рэда был устремлен прямо на больничный отсек, он жестом приказал группе соблюдать тишину.

Сердце защемило в груди, когда я увидела, как командир файтеров подал знак в сторону здания, и в его кивке четко обозначилась срочность.

Не медля ни секунды, трое мужчин ринулись к корпусу.

"Нет, нет, нет, нет!" – пронеслось у меня в голове, взывая к альтернативной реальности.

В отчаянном порыве я потянулась к окну, и мои пальцы без единого звука приоткрыли его. Облегчение снизошло на меня, побуждая действовать и дальше.

Не обращая внимания на боль от травм, я помчалась по затемненному холлу торопливо застилать свою койку, как если бы она была нетронутой. Я уже слышала, как обшаривают соседний отсек.

Небольшая комнатка для медсестер подарила хоть какой-то проблеск надежды, и я бросилась к дальнему закутку, дыша неглубоко и судорожно.

Вслепую мои руки нащупали маленькую дверцу за занавеской, отделяющей кабинет лекарей от второго зала для пациентов. Не раздумывая, я поспешила внутрь, оглядывая маленькое пространство в поисках хоть какого-нибудь спасительного выхода.

Мой взгляд упал на маленькую дверцу, почти скрытую за несметным количеством пучков корней и полевых цветов.

С тихой молитвой на устах я тихонько толкнула ее, и взору открылась узкая кладовка, загроможденная какими-то коробками и бесхозными вещами. Не раздумывая, я протиснулась внутрь.

Я затаилась в темноте, сердце грозило выскочить из груди. От каждого звука снаружи по спине пробегал холодок, каждый скрип половиц усиливал нарастающий внутри страх.

До меня доносились осторожные шаги файтеров, ищущих признаки того, кто стал случайным свидетелем бесчеловечной жестокости их командира. И что меня поразило больше всего – все они были на его стороне, подчиняясь приказам этого монстра, только что без колебаний убившего двух человек.

– Кто бы это ни был, его или ее здесь больше нет. Это могла быть какая-нибудь ночная медсестра, но здесь совсем нет пациентов. – послышался голос в коридоре.

– Какой ты гений! – прошипел другой. – Это мог быть всего лишь ветер. Видите вон то открытое окно? Ваза могла запросто разбиться из-за него. Вот и все.

Послышались неторопливые тяжелые шаги, и я сразу догадалась, – это Рэд.

– Если вы считаете, что это был просто ветер, то, скорее всего, так оно и есть. – сказал он ровным тоном. – Но если кто-то в лагере заговорит о двух подстреленных файтерах, которых покусали бездумные – не исключено, что это приведет к ситуации, подобной той, что только что была. Только вместо Рома и Дэна, случайно наткнувшихся на гнездо бездумников, пистолет будет направлен на того, кто только что потерял потенциального свидетеля информации, которая не должна достичь чужих ушей. – Рэд выждал паузу, словно специально для того, чтобы озвученная угроза покрепче засела в ушах каждого из присутствующих. – С этого момента считайте себя немыми, молчите о новом пришествии бездумцев на острове. Нам не нужно, чтобы люди паниковали и превращались в Выживальщиков или Путчистов. Не стоит повторять ошибку наших предшественников полувековой давности. Я доложу о ситуации "Краю". Они пришлют кого-нибудь подипломатичнее, кто сможет предоставить такие вести общественности. А пока… Заблокируйте все врата третьего забора. Отныне никто не должен покидать пределы третьей границы.

Чувствуя, как струйки холодного пота стекают по шее, я прижалась к стенке за штабелем из старых коробок. В воздухе витал запах нафталина и гнили, и было трудно дышать. Я зажала нос двумя пальцами, предотвращая приступ чихания. Слезы все еще неудержимо стекали по моим щекам.

И когда за файтерами захлопнулась дверь, я не стала выходить из своего укрытия. Что, если это ловушка? Я лучше переночую здесь.

Обняв колени, я прижала их к груди, грубая ткань ночной рубашки неприятно липла к коже. Все мое тело содрогалось от пережитого ужаса и переизбытка адреналина.

Я зажмурила глаза, молясь о спасении, о чуде, чтобы они остановились на версии, что это был просто ветер, опрокинувший вазу. Иначе… Моя жизнь здесь может оказаться под угрозой, как никогда раньше.

…

Отдаленный женский голос пробуждает меня от тяжелой дремы. Я пытаюсь разглядеть что-либо в полумраке – лишь тусклый солнечный луч пробивается из щели в двери.

Поначалу я не понимаю, где нахожусь. Но в голове проносятся яркие подробности ужасной ночи – выстрелы, Рэд, посылающий своих бойцов на поиски, и первобытный страх, с которым я никогда раньше не сталкивалась… Все вспомнилось сразу.

Я подавила стон дискомфорта, борясь с подступающей головной болью. Попробовала подняться, но ноги затекли. Поколебавшись, дотянулась до ближайшей полки, но задела что-то плечом, и это что-то, как булыжник, свалилось мне на ноги. Я сдавленно ахнула, сбив с полок еще несколько предметов.

Из-за удара спиной прижимаюсь к двери, и она предательски распахивается, в результате чего я с шумом вываливаюсь из кладовки.

Бросив взгляд на пыльные коробки, из-за которых я сейчас валялась на полу, я застыла в оцепенении.

Дышать стало невмоготу, потому что предмет, выглядывающий из одной из упавших коробок, был мне до боли знаком – деталь в деталь. Это был портативный очиститель воды. Не большой и простой, чтобы отфильтровывать воду из природных источников. У нас в Зете таких было много. А изобрел это устройство мой отец…

Я спешно подползаю к коробке, пальцы подрагивают, когда я дотягиваюсь до находки. Значит ли это, что я на верном пути в этом кошмаре??!!

– О, Господи! Что ты здесь делаешь?! – в приемную вбегает пожилая медсестра с напуганным взглядом.

Медленно поднимаю на нее глаза и моргаю, на моем лице расползается широкая улыбка, которая, вероятно, выставляет меня не в лучшем свете.

– Простите. Гроза прошлой ночью была… чудовищной… Пришлось спрятаться в кладовке.

…

Я стояла возле шкафа, бездумно надевая тренировочный комплект. Поднимать руки было по-прежнему очень больно, кожа в области ребер была вся в гематомах и кровоподтеках.

Недолго думая, я накинула куртку, застегивая молнию. На улице сегодня достаточно тепло, но мне не нужно привлекать ничье внимание к своей персоне столь явными следами побоев.

Позади меня послышался скрип половиц, и тут же пара рук вцепилась мне в плечи.

– Буууу!!! – бодрый голос прозвенел возле моего уха.

Я издала короткий вопль, все еще пребывая в содрогании после ночи – в голове до сих пор отдавалось эхо двух выстрелов, как будто это произошло только что.

Резко развернувшись, я больно врезалась спиной в шкаф.

– Ё-моё, Ди! Что не так с твоей реакцией! – воскликнула Миа, обеспокоенно оглядывая меня. – Ты больше не на поле боя, расслабься! Впрочем… Прости за это, девчуль, не учла, что ты, наверное, перенапряглась до предела тогда, совершая такие героические выходки. – подруга извиняюще потрепала меня по плечу.

Улыбнувшись, она протянула мне горсть ярко-красных ягод.

– Брусника. Тебе понравится. Правда, не с первого раза, но дай ей шанс!

Я коротко выдохнула, пытаясь стряхнуть с себя остатки кошмара. Мия всегда умела снять напряжение разными способами.

Отправив ягоду в рот, я сморщилась от первоначальной горечи, прежде чем почувствовала сладость.

– У тебя очаровательное лицо, Ди! Завтра заставлю тебя попробовать клюкву! Хе-хе-хе! Все, что нужно девочкам, – это витамины!

…

Я не могу рассказать Мие о том, что видела прошлой ночью. Не потому, что я не доверяю ей в том, что она не сможет сохранить это в тайне, а потому, что это может подвергнуть ее опасности. Что, если Рэд поймет, что это была я тогда, в палате?… Он ведь знал, что я получила сильные увечья после поединка несколько дней назад и что меня, наверняка, доставили в медпункт для лечения. Он вполне мог вспомнить это, а значит, я попадала под его подозрение, став свидетельницей их ночного диалога о странных существах, которых они называли "бездумцами" – тех, что растерзали двух их подопечных.

То, что Рэд выбрал именно эту часть ситуации, чтобы переживать из-за утечки сведений, а не то, что он стал убийцей своих людей, – наводило на размышления.

Лёжа на кровати, я отрешённо разглядывала потолок. Сегодня я пропустила тренировку. Ник, увидев мои черные круги под глазами, отправил меня обратно в дормиторий, сказав, чтобы я отлежалась. Благо, он не видел, в каком состоянии мое остальное тело. Отстранил бы от бега на месяц. А потом кто-нибудь турнул бы меня из секции за бесполезность.

Сон никак не шел.

Я вытащила из-под подушки несколько оставшихся ягод брусники и отправила их в рот. Вкус больше не смущал меня. Похоже, мы слишком быстро привыкаем к горечи, надеясь, что за ней последует сладость.

Я вновь и вновь перебирала в памяти подробности минувшей ночи. Меня не покидала мысль о том, по какой причине Рэд так стремительно лишил жизни тех двух парней. Не исключено, что за всем этим кроется что-то зловещее. И, возможно, в этом хладнокровном убийстве была заложена некая.... Нет! – я остановила свой бурный поток мыслей, – Убийству оправдания не может быть!!!

Я попытался повернуться на бок, но срастающиеся ребра заставили меня сразу же пожалеть о столь смелой позиции.

"С этого момента я должна сделать все возможное, чтобы не привлекать внимание Рэда к себе". – размышляла я с ожесточенным видом. – "Хотя… не будет ли это выглядеть уже подозрительно?…"

…

– Тебе страшно, Ди? – Спросил Макс, ведя меня через тропические джунгли с безмятежным выражением на бледном лице. – …Знаешь, испытывать страх из-за некоторых вещей – это нормально. В конце концов, все в этом мире устроено не просто так. И я не думаю, что наш Создатель заложил в свои творения что-то без конкретной цели. Все, что есть в человеке, все, что человек чувствует, обладает смыслом. Страх тоже. Парадокс, если вдуматься, но это было запрограммировано в нас для нашего собственного блага. Это разумный защитный механизм.

– Я не машина и не думаю, что мои ночные кошмары или приступы паники приносят мне хоть какую-то пользу. Страх не помогает, он разрушает, Макс. – выпалила я. Я была не в настроении. В конце концов, это был всего лишь еще один сон, и это был не настоящий Макс, чтобы ранить его чувства.

– Как скажешь.

Макс остановился, помогая мне опуститься на наше излюбленное место – прогалину среди папоротников, где упавшее бревно служило нам скамейкой. Сам мужчина устроился у моих ног на мху.

– Но этот страх может быть и твоим помощником тоже.

– Хм. И каким же образом, позволь спросить?

Он мягко улыбнулся мне, беря за руку, и я тут же устыдилась своей угрюмости по отношению к нему, пусть даже он – всего лишь плод моего воображения.

– У каждого человека свой оптимальный уровень стресса, Ди, при котором мобилизуются внутренние ресурсы для решения проблемы. – произнес Макс, поглаживая большим пальцем костяшки моей руки. – Если уровень превышен, ты теряешь самообладание. Паника – это вирус. А страх – твой ключ к выживанию здесь. Научись отделять одно от другого, и страх станет твоим верным помощником. Я не могу рассказать тебе, как именно это сделать – у каждого свой специальный пульт для управления своими эмоциональными триггерами.

Я взглянула на мужчину. Как он мог быть всего лишь фрагментом моих снов из-за токсичного тумана? Как, когда я чувствую, как его ласковый взгляд скользит по моему лицу, и даже ощущаю его теплое прикосновение к своей коже?…

Макс задумчиво взглянул на меня, будто услышав мои мысли.

– Я не могу никому рассказать о подрыве парома, о том, что на острове появились какие-то опасные существа, и, что Рэд умерщвляет своих людей… С каких это пор я превратилась в магнит, притягивающий все гробовые тайны в округе???

Макс попытался сочувственно улыбнуться в ответ на мой печально-саркастический комментарий.

– Но ты нашла изобретение своего отца в этом лагере. Это все теперь меняет. Верно?

– Да.... Медсестра сказала, что мужчина, который изобрел тот очиститель воды, проработал в лагере недолго. Всего месяц в секции плотников год назад… Жаль, не смогла его описать мне по памяти. Сказала только, что его звали Аки, он был совсем необщительным и однажды ночью сбежал из лагеря… Никто не знает, куда. Но все его изобретения остались здесь – автоматизированные системы орошения огорода, печки на биотопливе, очистители воды и многое другое в разных секциях. Все это – копии изобретений моего отца с Зеты. Я уверена, что тот плотник Аки и был моим отцом, Макс. И я сделаю все возможное, чтобы отыскать его.