Читать книгу Орден Волонтёров - - Страница 11

Мелькают за окном унылые однообразные пейзажи: голые кустарники, речушки, скованные льдом, редкие перелески. Холмистая равнина и снег, снег, снег…Огромные безлюдные пространства. В Европе, где в будущем будет заканчиваться один населённый пункт и начинаться другой, сейчас малолюдно. Редкие деревушки, ещё более редкие городки. Трактиры на расстоянии дневного конного пути. Недалеко от трактира всегда есть деревня. Это наше спасение. Ночлег в тепле для людей. Днём мы делаем большой привал один раз, костры нужны для обогрева людей и для углей в жаровни. Обед готовят дежурные в походной кухне. Лошадки отдыхают, кормятся. От каждого баронства едет один крытый санный возок, в нём везут продпаёк, по очереди меняясь с верховыми, согреваются возницы.

Обозный поезд огромен, занимает примерно километр тракта. В самом начале было сорок две телеги. Наши, из Хаггена, Берга и Зивера. Фон Зиверс, местный метросексуал, как я его обозвала, благосклонно отнесся к идее совместного торгового каравана. От них было двенадцать полных саней муки. Целое состояние по нынешним временам. Богатое баронство. Постепенно вливались обозы из других баронств, мимо которых мы проезжали.

Как? Как местные управленцы умудряются так подогнать место и время встречи, без сотовых телефонов. Мы никого не ждали дольше часа.

В итоге торгово – посольский караван насчитывает семьдесят шесть саней, но возниц в два раза меньше. Сани с прицепом! Сцепка через длинную прочную жердину с отверстиями, сыромятные ремни крепят её между санями. В передние впряжена пара лошадок, бегут легкой рысью, скорость по наезженному снегу весьма приличная. Вот сейчас я достоверно поняла, разницу между зимней дорогой и другими сезонами. Не трясёт! Нет пыли, грязи! Лошади меньше устают. Зимой на санях, в парной упряжке по хорошо накатанной дороге можно перевозить тонну – полторы груза. Ехали рысью со скоростью – 25 – 30 километров в час, то есть примерно в пять – шесть раз быстрее, чем пешеход. Основная часть охраны едет в санях. Это тридцать восемь возниц. Они не крестьяне – воины. Так бароны уговорились между собой, для сокращения дорожных расходов. Обоз сопровождает конный разъезд, восемь всадников. По итогу охрана составляет сорок шесть опытных ветеранов. Вполне приличное количество. Проездные пошлины не взымаются, не с самих же себя пошлину брать. Как дела будут обстоять у фризов, пока не знаем.

Мы с дядей Вальдемаром, моей горничной Леей, удобно расположились в нашем зимнем возке, тоже с прицепом. Водитель кобылы, точнее двух кобыл, у нас Ратибор. Ещё четыре сцепки ведут Руди, Луц, Куно и Услад. Для Куно и Луца это решающая проверка, прежде чем их примет в свою десятку Гордей. Воислав скачет где то впереди, иногда показываясь рядом. Дозор проверяет путь на пару тройку километров вперёд.

Управляет всей этой движущейся компанией старший обоза из баронства Дрез. Людвиг в войну отвечал за подвоз провианта в армию. От него зависит, где мы остановимся, сколько будем отдыхать, смена караулов, забота о заболевших, нормы питания людям и лошадям. Важный человек. Я уже подмазала связи, дала ему в пользование рупор, именуемый в народе матюгальник, кованый из тонкого листа металла, с деревянным мундштуком, незаменимая вещь в походе.

Два моих персональных «рыцаря» мерялись подарками, а я не упускала момент приобрести нужные в хозяйстве вещи. Сколько ухищрений пришлось приложить, чтобы не брать Виктора и Гордея в поход! Поддерживать хрупкий мир между ними. Соперничали они; как уж на сковородке вертелась я, чтобы дело не дошло до открытого конфликта. Если с Виктором можно было договориться, то с Гордеем было сложно. Русский менталитет, ничего не поделаешь. Идея служения нескольких рыцарей одной даме им не воспринималась в принципе. Он в рыцари не нанимался видите ли, он жениться хотел, соблюдая все этапы ухаживания и обычаи. А я вертихвостка, точнее свербигузка перевела стрелки на европейский манер. Утомили оба. Мне нужен тайм аут, чтобы спокойно принять мудрое решение. Поэтому пусть сидят и ждут свою Даму дома. Оказывается, без них баронство Мюнн развалится. Все дела требуют их неотложного присутствия. У меня прорезался талант к интригам.

Первая сваха графства – должность высокая и важная, некогда мне тратить время на их разборки, обиды, условия. Уже пытались оба навязать мне какие то обязательства. На что получили ответ: «Кому не нравиться, может выйти». Вот я снова свободная женщина, еду в даль светлую, везу портреты, описания, характеристики, брачные договора, анкеты…

Все браки в знатных, состоятельных семействах заключались только с участием свахи. Церковь и государство высоко ценили это занятие в Средние века, оно считалось престижной женской профессией. Самым главным являлось умение взаимовыгодно объединить капиталы двух семей для процветания будущего потомства и усиления влияния рода. Взаимная приязнь сторон была делом не обязательным, но желательным. Если при всём прочем сваха умела учесть и этот аспект, она считалась виртуозом брачного фронта. Заключение выгодного брака могло помочь спастись семье от разорения, приумножить капитал или прибавить к богатству дворянский титул. Свахам были открыты все дома, крепости замки и королевские дворцы.

Куда там жёлтой прессе до опытной свахи с многочисленными связями. Она знала всё и обо всех, для нее не существовало тайн. Слухи, сплетни, правда, либо вымысел, любая информация, какую хотите услышать. Их приглашали на семейные ужины, чтобы выведать подноготную соседей. На банкеты, чтобы собрать аншлаг гостей, продемонстрировать входящие в брачный возраст экземпляры отпрысков. Ссориться со свахой было себе дороже. Их побаивались.

Если на Руси все этапы сватовства от подбора до сговора вела одна женщина, то в Европе существовало два вида этой профессии. Свахи первого типа занимались поиском подходящей партии. Я отношусь к этой категории. Если достигалась договорённость, кандидатуры всех устраивали, родственники с двух сторон давали согласие на брак, то начинала работать вторая сваха. Её делом был торг. Она вела переговоры о приданом и условиях содержания будущей жены. Вплоть до определения свадебных подарков и вдовьей доли супруги. Так что я – важная персона. В сложившейся политической и экономической ситуации ещё и голубь мира.

Голубям тоже иногда поклевать надо, сухпай в корзинке есть, отвар из сухофруктов на предыдущей стоянке в термосе заварила, тёпленький пока. Пора бы посущественнее перекусить, ножки размять, горшок, в конце концов, опорожнить. Людвига давно не слышно, время к полудню. Мужики сначала обсуждают планы, потом обед. Наконец то, остановка. Сани подтягиваются, убавляя интервал. Мы с Леа и Вальдемаром пока сидим в возке, ждём команды на выход от Ратибора. Суеты без нас хватает. Леа – горничная Кристи. Илма упёрлась – таки, неугодна невестка. Гансик слишком молод, можете приказать конечно, куда мы денемся…Тьфу, стерва. Что в ней красавчик Бер нашёл? Разве только доступность. Со мной пока Леа, девушка ловкая, многое умеет.

На тракте через равные промежутки есть утоптанные поляны на обочине, костровища, место стоянки предыдущих путешественников. Через четверть часа мы подходим к уже разгоревшемуся костру, торф с углем везут в передних санках. На каждой полдневной стоянке я в приказном порядке всех шестерых своих орлов заставляла лезть в освободившийся возок, снять там обувь, балаклаву и верхнюю одежду. Температура была плюсовая, может плюс десять. Час тёплым воздухом подышать, в тепле поесть. Походной мини буржуйкой Виктор почти покорил мою Пучеглазку.

– Эй, неженки, сопли не растаяли? Засопливите мамочке своей весь возок!

– Завидуйте молча! Мы счас ещё поспать в тепле успеем.

И ведь успевали! Плотно прижавшись друг к другу, откидывали головы к стенке, и давали храпака минут тридцать. Мы разминались, дышали морозным воздухом, не брезговали горячим воинским кулешом. Дядя вел себя как мальчик лет семи – восьми, бегал, совал прутики в костёр, махал своей "игрушкой" – шпагой, надоедал вопросами взрослым. Слушал, что дяденьки говорят между собой. Его немецкий едва понимали, да что с убогого взять. Лея и я принимали заказы на буржуйки и балаклавы с перчатками, шерстяные носки, валенки, бурки. Глаз у воинов приметливый, все полезные вещи у наших рассмотрели, померяли. На следующую ярмарку со всех баронств пригласили гостей с товаром, да с деньгами.

Ротация. Снова плавно и быстро как две рыбки скользят полозья, Можно даже по очереди прилечь, вытянуться во всю длину лавки. Подумать о своём, о женском. Уложить инфу по файлам.

Барон Орбант фон Дрез отбыл в Ольденбург после обеда. Не с утра как тут принято. Проспал, бедняга. Я лично предупредила всех могущих потревожить покой молодожёнов слуг, родственников, что не нужно этого делать. Андрей с Идой тихонько ушли утром из флигеля, в том отдаленном конце двора обычно тихо. Когда парочка супругов появилась в замке к семейному обеду, у Кристи было смущенное, а у барона возмущенное лицо.

– Почему меня никто не разбудил?

– А Вы что, барон, спали!?

Мой голос был преисполнен смесью ехидства и сарказма. Однако глава средневековой дипломатии был мужик не промах.

– Желаю Вам, милейшая госпожа Амелинда в ближайшее время так же хорошо выспаться, как мы!

Это он о чём? Меня уели или добра пожелали? Мы славно, весело отобедали и проводили фон Дреза с Кристофом в Ольденбург. Эмма в роли матушки сумасбродной девицы немного вздохнула. Кроме неё никто не желал пасти эту сладкую парочку, а она с ног сбилась, их караулить.

Пока ждали «повестку» в суд, занимались подготовкой обоза к отправке. Августа с каптёром Глушилой устроили смотр экипировки: одежды и оружия. Если к оружию вопросов не было, то зимнее обмундирование наёмников Августу с Эммой не устроило. По итогу каждый приобрёл две пары вязаных чулок, балаклаву, перчатки с откидными пальцами, длинный свитер с высоким горлом.

В общем, мошну им девчонки из кружка вязальщиц потрясли знатно. В деревне заняли валенки, валять было некогда. Даже лошади обзавелись новыми стегаными попонами. Дальняя дорога по морозу это вам не в киоск за сигаретами в шлёпках сбегать. Верена приготовила травы, мази, превязочный материал на все случаи: болезни, ранения. Я предложила фанерный чемодан для упаковки. Отличная походная аптечка. Прямо представила гаишника с требованием: аптечку покажите.

Продукты на продажу собирали трудно. Сева причитал над каждым мешком и головкой сыра. С трудом расстался с пятью мешками отборного посевного зерна и вообще, всячески вставлял палки в колёса. Наконец барону надоело нытьё нашего мейстера сельского хозяйства.

– Север, прекрати саботаж! Ты сам говорил «соль нужна, соли мало»!

– Кто её тратил направо налево? Крестьянам раздавали. Продавать приказал, чтобы потом её снова покупать?

– Сглупил, по первости, не сориентировался в реалиях. Ты меня который раз попрекаешь, понял я, понял! Зато сейчас сможем задёшево купить; во Фризии цены на продовольствие подскочили, а за солью никто не приезжает, торговые пути перекрыты.

– Я не понял, ты сейчас признал, что был неправ? Как бы в январе грозы не случилось.

– Это та часть меня признала, что от тебя досталась. Ты же покладистый.

После двойной донорской порции крови от Севера к Андреасу, отношения между ними наладились. Странно было бы насмешничать над человеком, который спас тебе жизнь. Если по дурной привычке иногда срывалось не к месту обидное слово, брат извинялся. Одним острым углом в нашей компании попаданцев стало меньше.

Мои воспоминания неожиданно прервались резким подпрыгиванием возка, словно мы наехали на человека. Вот, опять!

Куно сейчас «за рулем», не чувствует что ли? А, нет, плавно тормозит. Я высовываюсь наружу:

– Куно, что там такое? Мы кого то переехали?

– Госпожа, мешки с передних саней падают! Два нашел.

– Зови верхового, быстрее, отстанем!

Куно берет длинный шест с оранжево – коричневой тряпкой, машет и кричит. Сзади подбегает Рудольф:

– Что стряслось, почему встали? Мешки чьи? Хаггенцы напортачили? Что с возу упало, то пропало, давайте себе заберём.

– Ещё чего, у них половина вывалится, а мои лошадки надрывайся? Хей – хей! Кто там есть!!! К нам, к нам!!!

Пока уладили дорожный инцидент минут двадцать прошло. Нужно нагонять. Втопили. Бедные лошадки. Кормят их три раза. Овсом утром и вечером. Сеном на дневной стоянке. Поят только чуть теплой водой два раза. Мерило богатства, развития, снабжения, сытости любого хозяйства здесь лошадь. Она двигатель средневекового прогресса. Одна из важных составляющих на пути к нашей цели. Нам нужны сильные крупные выносливые лошади универсального назначения. Много лошадей. Нам нужны фризы.

Прекрасные и величественные на вид, фризские кони считаются одной из самых добрых пород в мире. История породы насчитывает более тысячи лет! Чем они только не занимались! Рыцарей тяжелых на себе носили, в сражениях участвовали, тяжести возили, королевские и дворянские кареты, плуг по полю тянули. В современности их используют для иппотерапии, снимают в кино, они украшение цирковых программ. Богатенькие буратины содержат в частных конюшнях. Лошадиная работа тоже перепадает. Фермеры любят их не только за красоту. Сила, выносливость, неприхотливость, крепкая стать и здоровье – визитная карточка фриза. Цена на чистопородного молодого жеребца или племенную кобылку идёт от трёх до восьми миллионов рублей. Впрочем, простые рабочие лошади этой породы тоже недешёвы. Сколько за них запросят во Фризии, да и согласятся ли продать в принципе?