Читать книгу Орден Волонтёров - - Страница 15

Мне уже давно надоело дурачиться, слушать обыденные сплетни жующих служанок. Наевшись, пошел во двор, может там развлечение поинтереснее найдётся. Людвигу вздумалось вызывать команды каждого баронства по отдельности и песочить их за все ошибки в дороге. Как раз настала очередь наших.

Луц, Куно, Рудольф, Ратибор с видом провинившихся школьников кивали головами в знак полного согласия и раскаяния. Да, грешны, виноваты, каемся… Больше ни – ни, так холодно было, для сугреву, чуточку только. Воислава не было, он нёс караул возле саней. На свою беду вылез из лазарета до ветра Услад с костылём, поковылял было обратно, но попал в поле зрения старшего обоза.

Такое зрелище, как разнос коллег, всегда вызывает жгучий интерес. Подтянулись праздношатающиеся по двору лемманцы, не могут простить, что наши обозники за полчаса расправились с шайкой, за которой они год гонялись.

– Всё! Крестьянское тряпье одели, не только носом в грязь тыкать, теперь на вас пахать можно!

– Чем отбивались? Граблями?

– А это пугало огородное, в зад ранено. Видать догнали, когда драпал!

Вовремя я вышел. Прямо как чуял. Возле казармы, где разместили наших людей, назревает хорошая мужская драка. Больше чем уверен, долго терпеть насмешки и оскорбления от лемманских стражей наши воины, переодетые в крестьянскую одежду не будут.

Устроился подальше, возле поленницы. Могут не заметить убогого, прилетит ненароком. Сумерки только вступали в свои права, наступал час «между кошкой и собакой». Плац перед казармой представлял собой квадрат с плотно утоптанным снегом. Готовый ринг для небольшой толпы желающих помахаться. Будет рукопашка. Холодное оружие в таких случаях запрещено. Если только на поединок кого вызовут. Но для этого нужен серьёзный повод. Подначки вроде:

– Обозники – навозники!

таковым не считаются, это всего лишь призыв к мордобою, для обоюдного удовольствия.

– На себя глянь, харя жирная!

– Пузо как у бобра вымя, вояка – толста срака!

– В такую точно не промахнёшься!

С короткого разбега Луц дал пинка в зад солидному стражнику. Тот раскорячился в неприличной позе и взревел:

– Наших бьют!

Оскорблённый Услад подскакал и добавил с размаха по мягкому месту костылем. Толстяк распластался, но успел дёрнуть Услада за ногу, прекрасно зная, что парень ранен. Упав рядом, Услад буквально взвыл от боли, мстительно оскалившись, вдарил резким хлопком по ушам. Тот оглушен. Всё, один – один. Услад волоча ногу, отползает в сторону.

На Ратибора наседают сразу двое, верно оценив самого сильного соперника. Почему то так получается, что каждый их замах, прыжок и перемещение помогают Ратибору. Его уже нет в том месте, а соратники бьют друг друга. Узнаю приёмчики Северина. Сам сын викинга тоже имеет свои секреты рукопашного боя. Он стремительно перемещается в нижнюю плоскость, словно падает, неожиданно использует мощный удар ногами. Прямо средневековая капоэйра. Получив по рёбрам, красномордый верзила, глухо охает, пятится по инерции. Удар. Поленница, у которой я притулился, красиво осыпается, похоронив под собой неудачника со сломанными рёбрами. Другой нападавший не рискует попадаться Ратибору под горячую ногу, он хватает полено, другое, начинает швырять их в него. Я что смотреть должен? Сзади бац полешком! И все дела. Никто ничего не видел. Сижу, по дурацки гримасничаю, наслаждаюсь избиением младенцев, то есть лемманцев.

Вокруг Куно и Луца, что встали спина к спине, аж четверо противников. Парочка висельников порядком потрёпана, лица в крови, у Куно рассечена бровь. Он рассерженно рычит. Луц отбивается только одной рукой. Ничего. Они и не такое в своей жизни пережили. Ратибор приходит им на помощь. За эту группу я спокоен.

Что это? Крестьянский пацан, шестнадцать лет, один на один с опытным воином, и ведь держится, держится, чёрт его побери! Нижний блок, верхний блок, удар в шею. Рукопашка десантников, даже азы, дают ему преимущество. Подсечка, залом руки, короткий в голову. Всё? Всё. Руди любит учиться.

Раздаётся бешеный рёв. Очнувшись от контузии, толстый просто хочет раздавить с разбегу Руди. Не добегает, наткнувшись животом на кулак Людвига, который имел вид стороннего наблюдателя, и внезапно решил подключиться. Живот толстого так просто не пробьешь, масса в бою тоже имеет вес! Он опрокидывает Людвига, тот погребен под ним, получает массаж по бокам. Руди просто глубоко вдевает этой куче жира в ноздри два пальца, и резко поднимает руку. Быстро выбравшись, Людвиг начинает хохотать как ненормальный, хлопая себя по ляжкам. Все оглядываются на странные для драки звуки, и тоже начинают ржать: и свои и чужие. Подключаюсь к этой ржаке. Невозможно! Эта щекастая красная рожа со свинячьими глазками и вывернутыми вверх ноздрями! Да он своим видом всех наповал сразил!

Поленья шевелятся, я присел на кучу сверху. Движение затихает. Вдруг резкий сигнал рожка прерывает молодецкую забаву. Он означает «Все ко мне!» Отошел от поленницы. Главнокомандующий здешними неудачниками, барон фон Леманн тоже наблюдал за действом. Вряд ли ему понравилось. За пару минут восемь стражей замка Леманн легко и непринуждённо выведены из строя шестью обозниками. Из них один раненый, один пацан. Кстати Руди хоть легко, но тоже ранен в плечо.

Медленно собираются у крыльца. Хуже всех пришлось красномордому, но он тоже выкарабкивается из под дров, тащится, прижимая руку к боку. Нагнулся, поднял, отряхнул и накинул скинутый перед дракой плащ. Хороший, тонкого сукна, с рысьей опушкой. Здесь каждая вещь индивидуальна. Хенд мейд, ручная работа, так говорит мастерица баронесса. У меня отличная тренированная зрительная память. Я помню лоскут с места покушения на Андреаса, неоднократно держал его в руках. Вот и вставка по краю снизу: ткань приблизительно подобрана по цвету, но другая. Вместо рыси кусочек меха линялой лисы. Вперёд разведка, я под прикрытием!

– Дай, дай мне! Хотю это, дай!

Тяну на себя плащ.

–Чего тебе придурок, отвали!

Он избит, зол, но не посмеет на глазах своего барона обидеть убогого гостя. Продолжу.

– Класиво, хотю мне. Отдай! А-ааа!

–Дит, отдай плащ. Он ранен в голову. Разум стал детский. Я куплю у тебя.

Ура, вещдок у меня. Делаю довольную детскую мордашку. Интересно бы со стороны посмотреть.

– Линда купит. Линда холошая.

– Вот и хорошо. Иди к ней. Вы, дармоеды, утром уберёте и закопаете навоз за обозниками. Двадцать восемь трупов у дороги возле Майндорфа. Падре позовите, пусть отпоёт. Ты – в лазарет. Вон с глаз моих!!!

Расстроенный барон уходит в замок, я помогаю Усладу подняться. У него вся ляжка в крови. Нужно звать племянницу. Вот и мне, недоумку, нашлось дело. Жалко Линду, её труды насмарку. Чёрт его вынес в этот момент!

– Линда! Линда! Дядя Слад бо – бо! Кловь!

Поесть спокойно не дали. Бедная девчонка, устала, намёрзлась, насмотрелась на ужасы, всю дорогу работает с документами, тратит силы на гипноз, сейчас налаживает торговые связи. Тут, видите ли, мужикам приспичило кулаки почесать. Ей вместо отдыха идти, героически пострадавшую задницу снова штопать. Не держит Людвиг дисциплину, только глотку рвёт.

Спасибо всем, кто дал мне выспаться. Чувствую себя медузой, расплывшейся по перине. В спальне холодно, мой нос замёрз, а ногам тепло. К ним приложены завёрнутые горячие кирпичи. Леа, милая Леа. Если бы не они, я давно бы проснулась. Мне сегодня нужны силы, ясный ум. Уговорить Розанну снарядить хоть пару тройку саней с товаром. Она распоряжается припасами замка. Леманны всё – таки торговали с соседями до подписания мирного договора, поэтому избытка продуктов не было. Нам важен каждый мешок. Цена этого обоза настоящий, не на бумаге мир.

Предстоит заполнить брачные анкеты на трёх детей Леманнов. Их личностные и внешние характеристики, желаемые качества будущих супругов. Придётся учитывать также мнение родителей. Дело непростое, кандидаты не всегда понимают, чего хотят. Уговорить дать в приданое девочкам хоть по маленькому клочку баронства. Пусть это будет вдовья доля. Показать письмо –фактически приказ графа Ольденбургского с рекомендацией политических браков. Женихам ищу невест фризской породы, невест выдаём за … Проснулась второй раз, свежая как снежок за шиворотом. Вперёд, попаданка! Может не такие великие, но важные дела ждут.

Завтрак я продрыхла. Это хороший повод с аппетитом и без глупого жеманства съесть всё, что принесла Леа на подносе. Странно на завтрак есть мясную нарезку, колбаски, сыр. Потом мучаются от подагры и камней. Каша, творог и печеньки привычнее, их тоже съем.

– Леа, ты сама завтракала?

– Да, ходила на кухню за кирпичами, поела.

– Чем кормят?

– Хорошо едят здесь слуги, госпожа. Каша на молоке, сыр с маслом, лепёшка. Отвар из ягод и трав. Вкусно, сытно.

– Ешь мясо, колбаску.

– Сыта я, если больше не хотите, можно Усладу отнесу? Пусть до перевязки поест.

– Заодно перевяжи его, а? Видела как, умеешь. Сил нет тащиться в лазарет, столько всего надо сделать.

– Да я с радостью помогу, госпожа! Тогда Руди тоже посмотрю? Я побежала!

– В аптечке спирт возьми!

Побежала она, к Усладу, с радостью мне помочь. А кто меня оденет? И во что? Может по домашнему, в халате, вполне приличный халат. Пришла личная горничная баронессы.

– Доброе утро, госпожа Амелинда. Баронесса Розанна фон Леманн приглашает Вас в свои покои.

– Удобно ли мне будет пойти в этом домашнем платье? Как думаешь?

– Вполне. Утренний приём неофициальный, мужчин не будет.

Утренний приём затянулся до обеда. Как объяснила мне баронесса, дела касающиеся обороны и добычи средств к существованию семьи и в целом баронства в компетенции барона со старшими сыновьями. Всем остальным занимается она. Подбором пар для детей тоже, муж ей доверяет. Три снохи из представленных свахами кандидатур выбирала она. С ней будет непросто. Я бы хотела угодить в первую очередь молодым, родителям во вторую. Розанне очень понравился метод анкет, она перерыла всю мою базу данных. На пансионерок, виконта, виконтессу, наших наёмников, Верену, Эмму, Леа и парней: Микаэля, Виктора, Северина. Любопытная сорока нашла объяснение:

– Вы же сами говорите, ничего секретного, они для смотра и предназначены, а мне так легче на детей заполнить.

– При всём моём уважении, госпожа Розанна, без Ваших детей мы ничего заполнять не будем. Так не положено. Вместе можно, помочь. Но без них и за них – нет. Или я отказываюсь от договоров.

– Но я мать, я лучше знаю какие они, и кто им нужен!

– Тогда зачем вам сваха, да ещё титулованная? Первая сваха графства? Зачем большие деньги платить, если Вы сами всё знаете, можете? Пригласите Розамунду ко мне, Вам предлагаю тихо посидеть за ширмой. Мы поговорим с ней. Уверяю Вас, это будет открытием.

Авторитарная мамочка сидела за ширмой три раза. Её апломб с каждым разом всё уменьшался. По итогу она приняла решение увеличить мой гонорар, « но чтобы нашли самых наилучших»! Пообещала с запасными вариантами. Кто меня за язык дёргал?

Практически весь день был потрачен, но ведь для этого я и задержалась. Успели собрать пять саней продуктов. Самым ценным товаром было замороженное топлёное свиное сало, печёночная и кровяная колбаса, зельц. Недавно резали много свиней. Окорока и туши продавать не захотели. Трое саней заняли мешки с горохом, бобами, тоже очень ценный товар. Попросила возчиками назначить воинов, по нашему примеру. Только не тех, что в драке вчера участвовали.

Сходила в лазарет, проверила работу Леа и познакомилась с местной сестрой милосердия. Лес дремучий! Дала инструкции по обработке раны. Контроль возложила на болящего, он лицо заинтересованное. Скуксился жалобно, что остаётся, но возразить не посмел.

Выкупила плащ у стражника, пострадавшего вчера в драке. Покушение нами не забыто. Расследование продолжается. Здоровущий как трехстворчатый шкаф, краснолицый как зад павиана, стражник правдиво изложил историю плаща. Попытался соврать только в цене. В Ольденбурге приобрёл, у скупщика б/у одежды, который на рынок каждую среду выходит.

Когда Людвиг заканчивал приёмку товара прискакали из Майндорфа вчерашние драчуны. Замёрзшие, голодные, злые, побитые, грязные и уставшие как собаки. Почти полсуток назад уехали по приказу барона. Похоронить двадцать восемь тел, даже в общей могиле, это не языком чесать, с дури кулаками махать.