Читать книгу Жена Моцарта - Елена Лабрус - Страница 10

– Солнышко, прости, что я тебя вмешиваю, – кашлянул Михаил, словно у него запершило в горле. – Но ты, наверное, в курсе, что Саша от меня ушла.

– Да, – как учил меня Иван, воздержалась я от пояснений, что, так и просились на язык: «Конечно, ведь она живёт у меня. И она беременна. И разводом занимаются юристы Моцарта».

– Ты не могла бы, – снова кашлянул он, – ни в службу, а в дружбу, организовать нам встречу.

И я снова чуть не выпалила: «Говно вопрос!». Но что-то меня остановило. Даже насторожило.

В этот раз не убедительный шёпот Ивана «не давай ему лишней информации», а заискивающий голосок самого господина Барановского, это его нетерпеливое переминание с ноги на ногу, суетливые движения, которыми он крутил на пальце обручальное кольцо.

– Я… Мне… – заикалась я. – Мне надо сначала поговорить с Сашей.

– Конечно, конечно, Солнышко, я понимаю, – кивнул он.

И так стало его жалко, когда он обречённо повесил голову.

При Иване он был таким агрессивно-важничающим, таким суетливо-храбрящимся, всячески подчёркивающим своё привилегированное положение в этом доме, а, может, и вообще своё положение. Но сейчас я видела настоящую тоску. И неподдельную грусть.

Кто бы мог подумать, но я чувствовала то же самое. Только Сашка ушла от него сама, а нас с Сергеем разлучили. Но разве это важно: Михаил её любил Сашку, я любила Мо.

– Миш, – я погладила его по плечу, первый раз так по-панибратски, – мне очень жаль.

Он ткнулся в моё плечо лбом и так тоскливо вздохнул, что у меня сердце оборвалось.

– Есть ещё вариант, – сказал он тихо. – Мне кажется, если бы ты поговорила с отцом, – он поднял голову. – Ведь он тоже действующий сенатор. То я мог бы…

– С отцом?! – перебила я. До меня доходило как до утки, что именно Михаил предложил. И буквально парализовало от ужаса, когда я поняла, что должна попросить отца отказаться от своего кресла в Совете Федерации в пользу Сергея. После всего, что он мне наговорил. После всего, что я от него услышала…

– Твой отец мне обязан, – пояснил Барановский. – И даже, не побоюсь этого слова, должен. Денег. Много. Он занял, когда покупал особняк. Но, если это поможет вернуть жену, я готов простить ему долг. Я даже сам с ним поговорю и предложу.

– А это может тебе помочь? – опешила я.

– Твой муж сказал, что вернёт мне жену, – невысокий, полненький, взмахнул он руками как упитанный лебедёнок с подрезанными крыльями, что не может взлететь, – если я помогу ему выйти. И я сделаю что угодно ради неё.

О, чёрт! Я выдохнула.

Чёртов Моцарт! Так вот почему он взялся помогать Сашке. Вот почему поселил её в свой блядский номер «1221». Вот почему приставил охрану. Он, как всегда, знал, или предвидел, что может сесть, поэтому подстраховался. Сашка пришла к нему сама. Но теперь он использует её как наживку. Как средство давления на Барановского.

И умело, надо сказать, использует.

Первый раз я не знала восхищаюсь им или ужасаюсь.

Первый раз не понимала радоваться, что он такой умный и хитрый, или возмущаться, насколько подло поступает. Или он знает секрет как заставить Сашку вернуться к мужу? Как заставить её полюбить этого некрасивого коротышку, для которого на ней сошёлся свет клином? Или, главное, всё же выбраться из тюрьмы, а там они пусть сами разбираются?

Я бы и дальше хлопала глазами, но в дверь позвонили, а мама крикнула из кухни:

– Солнышко, открой, пожалуйста!

– Миш, я с ней поговорю, – кивнула я и побежала открывать.

Иван молча проводил меня глазами.

– Андрей Ильич, – отступила я в прихожую, распахнув дверь перед господином Шуваловым. У нас в семье его называли «граф Шувалов». Но каждый раз, когда я слышала это «граф», вспоминала бабушку, что его почему-то не любила и всегда презрительно фыркала: «Граф! Этих Шуваловых как конь наёб, поди пойми кто из них граф, а кто так».

– Евгения Игоревна, – степенно поклонился статный пожилой мужчина.

Я не испытывала к нему никаких особых эмоций, как и к большинству отцовских влиятельных знакомых. Немного меня удивил тот факт, что граф нанёс визит, когда отец уехал, но как радушная хозяйка я промолчала.

А граф положил трость. Снял перчатки. Бросил на спинку стула сырое от дождя пальто. И, перевесив трость на сгиб локтя, проследовал за мамой, что освободилась и вышла его встретить.

«Он приехал к маме?» – ещё больше удивилась я, провожая их глазами.

Но у меня в кармане зазвонил телефон – и граф Шувалов, и разговор с Барановским – всё отошло на второй план, когда адвокат сказал, что мне разрешили свидание с мужем.