Читать книгу Сон-да-ветер. Дилогия - Александра Глазкина - Страница 19

Я честно признаюсь себе, что теперь просыпаюсь в ожидании, когда вернется Мико. Мне не хочется думать, что влечет за собой это ожидание, каким трепетом наполняет оно все мое существо. Я просто жду. И когда занавеси взлетают от порыва ветра, как будто в приветственном взмахе, я спешу на крыльцо. Но вместо Мико вижу какого-то незнакомого юношу. Отступаю опасливо, но он улыбается и складывает ладони в приветствии:

– Светлого дня, Нира. Не бойся, я свой.

– Свой?

– Я служу Мико. Ты позволишь мне войти?

Сама не знаю, почему испугалась. Понятно же, что здесь, на острове мне неоткуда ждать угрозы. Наверное, просто неожиданно было увидеть еще кого-то, я ведь не знала, что на острове есть еще жители. Сколько бродила, не встречала ни людей, ни следов их пребывания. От угощения юноша отказывается, а мне как-то неловко есть под его пристальным взглядом. Он же, похоже, не испытывает ни малейшего смущения от подобной ситуации.

– Могу я узнать твое имя?

– Бриз.

– Бриз? Как ветер?

– Да, – смеется он, – точно! Как ветер!

Странный он какой-то, хотя и приятный. Чувствуется в нем какая-то легкость, беззаботность. И, по контрасту, я понимаю, как все время напряжен Мико, когда находится рядом. Неужели его так тяготит мое присутствие? От неприятной догадки мне становится грустно, а Бриз поднимается из-за стола и протягивает мне руку:

– Могу я пригласить тебя прогуляться? Хочу показать тебе кое-что.

– Даже не знаю. Мико…

Я не решаюсь договорить. Как-то неуместно обсуждать с малознакомым человеком особенности наших отношений с Мико.

– Он не станет возражать!

– Почему я должна тебе верить?

Опять смеется:

– Нира, ты так недоверчива! На этом острове все и вся подчиняются Мико, ничто не ускользнет от его взгляда и ничто не произойдет против его воли. Меня не было бы тут, если бы он этого не захотел.

Значит, Мико решил прекратить свои визиты и перепоручил меня своему слуге, а ведь обещал, что теперь будет рядом! И в последнюю нашу встречу он был такой близкий, такой… родной. Разве не он уверил меня в своих чувствах и просил ждать его? Внезапно меня охватывает злость. Ну и, пожалуйста! Не хочет меня видеть, тратить свое драгоценное время на какую-то невесту! И пусть! То, что соглашаясь на прогулку с Бризом, я все равно выполняю волю Мико, я соображаю с опозданием, когда встаю из-за стола. Когда мы уже на ступенях, мне на плечо обрушивается масса спутанных перьев. Мой новый питомец желает сопровождать меня на прогулке.

– Ух, какой! – удивляется Бриз и тянет руку, чтобы погладить совенка. Тот охотно подставляет голову, наслаждаясь вниманием. А мне становится спокойно, как будто подаренная Мико птица – верная защита от таящихся вокруг неприятностей. Так, втроем, мы отправляемся гулять.

Рука у Бриза прохладная и вообще, от него веет свежестью. Интересно, чем он занимается здесь? И есть ли на острове еще люди. Я ведь обошла почти все владения, за исключением леса, окружающего скалы, на которых стоит башня. Наверное, там и живут слуги Мико? Впрочем, незаметно для себя, вскоре я перестаю задаваться вопросами. Бриз – прекрасный попутчик, он так умело и ненавязчиво меня развлекает, что я постоянно смеюсь. С ним легко и спокойно, не то, что с Мико. И какое-то время я просто наслаждаюсь прогулкой.

Потом мы выходим на цветущий луг. Причудливо устроена память – теперь рядом со мной другой путник, а я сразу думаю: вот здесь Мико обметал мне цветы с платья.

– Ты разбираешься в травах? – спрашивает Бриз. – Поможешь мне?

Я перечисляю ему известные мне травы, и мы то и дело срываем самые красивые цветы, составляя огромный букет. Бриз вежливо забирает у меня из рук охапку, но она так велика, что цветы то и дело задевают меня по лицу. Бриз смеется и начинает щекотать меня уже намеренно, и в итоге мы роняем все, что успели собрать. Вновь рассыпанные цветы, только теперь все – детские забавы, а не действо, за которым стоит недосказанность.

– Ну, вот, – сожалею я, – зря красоту сгубили!

Бриз покорно принимается собирать букет вновь, морщась, когда под руку попадают колкие стебли.

– Значит, опасных цветов здесь нет?

– Опасных?

– Ну, ядовитых.

– Ядовитыми сами по себе они не бывают, – наставительно говорю я, вспоминая уроки в храме, – вот если смешать некоторые из них в определенных пропорциях и заварить зелье, то вполне может выйти не самый полезный напиток. Но здесь нет таких трав.

– Это хорошо, – говорит он тихо.

Смотрю вопросительно, но он, спохватившись, машет рукой, мол, не обращай внимания. И тут я вспоминаю:

– Ты говорил, что хочешь что-то мне показать?

– Да, мы дошли.

Так далеко я еще не заходила. Мы уже почти у берега. Моря еще не видно, но уже слышно, как бьются волны о прибрежные утесы. Бриз приводит меня к нагромождению белых валунов, с которых, весело искрясь на полуденном солнце, сбегают три говорливых ручейка. Сбегают и исчезают под огромным круглым камнем, вокруг которого разрослись ивы. У меня перехватывает дыхание, но я не вижу ни колонн, ни алтаря…

– Мико говорил, что там, на побережье ты была жрицей Сомнии.

– Да, – отвечаю, не совсем понимая, зачем бы Мико стал обсуждать мою прежнюю жизнь с кем-то из своих людей. Не то, чтобы это было тайной, но в наших разговорах мне нравилось ощущение уединенности, доверительности. И мне как-то неуютно, что он передавал мои слова другим.

– Ты можешь воссоздать храм здесь.

– Так Мико велел? – резко спрашиваю я.

– Нет, – отвечает он после долгой паузы, – Мико не знает об этом, но, думаю, если ты его попросишь, он не откажется. Пойми, он слишком далек от повседневных дел, ведь ему приходится следить за своей стихией во всем мире. Иногда он просто не понимает, что людям нужны их маленькие, привычные ритуалы. Всем пойдет только на пользу, если ты вернешься к служению.

– Кому это – всем?

– Всему человечеству, – быстро отвечает Бриз. – Мико всеведущ в том, что ему подвластно, но лишь женщине дарована великая честь получать знамения от Сомнии. Можно гасить бурю, но проще будет не допустить ее появления. Без знамений ему сложно, но сам он никогда не попросит о помощи.

Вроде он все правильно говорит, но мне как-то тревожно. Кто он такой, чтобы так неуважительно обсуждать дела Мико? И почему он считает себя вправе советовать мне, как поступить? Да, я хочу, чтобы на острове был храм, но прошло бы время и, возможно, я рискнула попросить бы об этом сама. А сейчас, когда меня подталкивают к этому решению, во мне невольно поднимается чувство протеста. От радости прогулки не остается и следа. И сейчас присутствие Бриза рядом мне неприятно.

А он неожиданно склоняется в резком поклоне так, что полы просторного балахона расходятся, обнажая его тонкие руки с бледной, тонкой, как у девушки кожей. На лицо падают светлые пряди.

– Прости!

– Я не понимаю…

– Я напугал тебя своевольными речами. Я не вправе открывать тебе все, что связывает меня с Мико, но, поверь, все, что я говорю и делаю, все только ради его блага. Мико – великий Смотритель, но ему сложно осваиваться в чужом мире. Я не смею настаивать, просто подумай над моими словами и не сочти за дерзость! И, прошу, не передавай Мико нашу беседу, он только разозлится.

Теперь я окончательно запуталась. Мне хочется верить этому милому юноше, но меня не оставляет ощущение, что говоря с ним о Мико, я переступаю невидимую запретную черту. В то же время он невольно зародил во мне желание, от которого теперь не так просто будет отделаться. Я уже вижу, как взмывают к небу резные мраморные колонны, как серебрится под светом лун алтарь, как рассыпается по чашам жемчуг… Как же мне не хватало этого! Даже ради памяти отца я не готова отступиться от покровительства Сомнии.

– Давай вернемся, – говорю я, сознательно не давая ответа, и Бриз послушно разворачивается.

Обратно мы идем в полном молчании, в сопровождении отчаянного треска цикад и птичьего пения. Совенок, будто почуяв напряженность, возникшую между нами, то и дело перехватывает мое плечо острыми коготками и вскидывает крылышки. На пороге Бриз вручает мне букет, но в дом не просится. Склоняется опять:

– Мне бесконечно жаль, Нира, если я чем-то задел или оскорбил твои чувства. Поверь, я хотел только блага, но готов смиренно понести наказание!

– О чем ты?! – пугаюсь я.

Бриз вскидывает на меня глаза. Они у него светлые-светлые, лишь по краям радужки растворилась бледная голубизна.

– Ты – жена Смотрителя, Нира. Тебе дана власть решать судьбу тех, кто вверен ему.

Да? А я-то думала, что я – лишь одна из вверенных власти… Не знаю, какую цель преследовал Мико, направляя ко мне Бриза, но теперь я вообще ничего не понимаю. И тут по спине ползет холодный предательский страх. А что, если это проверка, такая же, как устроила жрица в ночь знамения? Может, таким способом Мико хочет выведать, что я думаю о нем и что намерена делать? Если Бриз хотел успокоить меня, то у него не получилось. Моя подозрительность лишь усиливается.

– Я не скажу Мико. Но и тебе мне нечего сейчас сказать, прости! Светлого вечера! – и поспешно ухожу в дом.

А там, стряхнув совенка с плеча, бросаюсь на кровать и даю волю слезам. Я хочу простоты и ясности! Мне не нужны ни власть, ни воля, мне нужно лишь человеческое тепло и участие! Но что мои простые женские желания в сравнении с великими делами, что вершит Мико. Разве тот, кому подчиняются ураганы и смерчи, снизойдет до моих слез! И вновь подступает мучительное одиночество и глухая тоска. Как я хочу поговорить с кем-нибудь! Пошептаться с Ивеей, пожаловаться отцу, прижаться к маме. Какая из меня жрица? Какая из меня нареченная? Я – глупая растерянная девчонка, которой просто хочется любви. Стоит мне пробыть без Мико всего день, и страхи возвращаются. Я думала, что теперь ожидание будет наполнено тихой радостью и предвкушением, но беседа с Бризом возвращает меня к состоянию растерянности и уныния. Как же сложно засыпать, не слыша привычных шагов за стеной!