Читать книгу Сон-да-ветер. Дилогия - Александра Глазкина - Страница 20

На этот раз я решаю, что прибуду к храму первым, но на ступенях его уже поджидает Терра. Скрывая легкую досаду, приветствую ее, а Терра оживляется:

– Хорошо, что ты прилетел сейчас, Аир. На правах старшей я хотела побеседовать с тобой до того, как прибудут остальные.

Так-так, и о чем же, интересно пойдет у нас речь? Неужели мои дурные предчувствия оправдываются?

– Прежде, чем обвинять тебя в чем-либо, я хочу получить ответ. Не так давно на границах наших владений произошла стычка между людьми разных племен. Есть жертвы. Это печально, но нас не касается то, как смертные решают свои дела. Но вот еще что – ровно в том месте слишком изменился рельеф местности. Мне сложно было не заметить это, ведь ущелье многие века использовали как торговый путь между побережьем и срединными землями. И я знаю, что ничего не собиралась менять. А теперь там – идеально отшлифованная прямая дорога, и только одной стихии было подвластно это сделать – твоей. Сам по себе новый рельеф безопасен, но я хочу понять, связаны ли эти два события: гибель людей и перемены в ущелье. И, если да, то каким образом.

Ну, вот. Я-то, наивный, расслабился, уже почти забыл об этом случае, уверенный, что мне все сошло с рук. А теперь чувствую себя, как нашкодивший школьник перед классной дамой! Терра смотрит на меня спокойно, и я понимаю, что она уже знает правду, вне зависимости от моего предстоящего ответа. Тогда к чему эти вопросы? Предостережение, что ей все известно? Может, она дает мне время подготовиться до того, как вопрос будет вынесен на общее рассмотрение? Не зря же она обмолвилась, что хочет поговорить до прибытия Игниса и Акве. И я решаюсь:

– Да, связаны. Я случайно был там в ту ночь и видел, как разбойники напали на караван. Одному из людей удалось спастись, я… устроил обвал, чтобы отгородить его от преследователей и выровнял ущелье, чтобы увеличить его шансы добраться домой. А потом… потом улетел. И не знаю, что с ним сталось.

Терра мрачнеет:

– А не подумал ли ты о том, что обвал преградил путь, нарушив сообщение между двумя странами? Прерваны торговые и дипломатические связи. Это куда более серьезное вмешательство, чем помощь одному из людей.

Вот осел! Кто мне мешал вернуться и разровнять обвал? Но, увлеченный собственными истериками, а потом – появлением Ниры, я совсем забыл о том, что натворил! Значит, моя вина не в том, что я помог одному, а в том, что нарушил заведенный порядок сообщения! Но ответить я не успеваю, потому что земля содрогается, вскипает, и на склоне появляется Игнис, а спустя мгновение на берег выплескивается Акве.

Терра приветствует их и, кинув на меня грустный взгляд, качает головой. Похоже, разбора полетов мне не избежать, но мне почему-то не страшно. Может, потому что необратимых последствий не произошло? Подумаешь, посидят срединники пару месяцев без жемчуга и соли, а побережники подъедят запасы зерна! Все решаемо! Вернусь, и сразу же исправлю содеянное!

Мы проводим традиционный ритуал у алтаря Сомнии и слияние, после которого, собственно, все уже в курсе дел. Игнис смотрит на меня безучастно, а вот Акве – заинтересованно, словно не ожидала, что я так скоро оступлюсь. Терра все же повторяет им историю и предоставляет мне возможность все объяснить, что я и делаю, а также спешу уверить, что исправлю ситуацию.

Терра качает головой:

– Дело ведь не в том, Аир, что ты раскаешься и исправишь содеянное. Дело в том, что ты вообще не имел права вмешиваться, нарушая договор. Ты обязан гасить шторма и сдерживать камни, облегчая смертным их участь, а не наоборот. Последствия, конечно, ты исправишь, но должен понести наказание за содеянное, чтобы не повторить ошибок вновь.

Так, услышанное обнадеживает. По крайней мере, с моей почетной должности меня не уволят, отделаюсь выговором или штрафом. Меня не оставляет ощущение, что все происходящее – хорошо поставленный спектакль, исход которого известен всем актерам. И моя задача – не подвести, качественно исполнив свою роль.

– Я готов выслушать ваше решение, Терра, Игнис, Акве!

– Поскольку вмешательство задело интересы срединных земель, подвластных мне, я настаиваю на том, чтобы часть силы Аира перешла мне для восстановления баланса, – произносит Терра. И, не успеваю я возмутиться, как она уточняет, – на моих западных землях есть пропасти и скалы, мешающие твоим ветрам, Аир, полноценно доносить до полей благословенный дождь. Выровняй их, чтобы расчистить путь своим подручным.

– Я согласен с Террой, – произносит Игнис, – но этого мало! Мы должны удостовериться в том, что произошедшее не повторится. Пусть летает по свету только там, где его стихия нуждается во вмешательстве, но нужно запретить путешествия к людям, которые он совершал просто так, для развлечения. На четыре года.

Вот это поворот! Не то, чтобы я рвался и дальше бродить среди людей, мне сейчас и на острове хорошо, но такого предложения не ожидал. Что это дает Игнису? К нему я и так не залетаю, уж больно мрачны его владения. Похоже, его предложение – это наказание ради наказания, чтоб неповадно было. И, как любой человек, которому ставят ограничения, я готов приложить все усилия, чтобы их нарушить и отстоять свое право на свободу.

Но еще не высказалась Акве. Честно говоря, от этой скользкой девицы я не жду добра, но и она меня удивляет:

– Я согласна с Террой, но ограничение в передвижении по миру считаю излишним. Аир лишь недавно принял свою участь, он только осваивается в нашем мире и вполне объяснимо, что человеческие порывы еще слишком довлеют над ним. Он не совершил ничего необратимого, и вполне способен сделать выводы из содеянного, чтобы впредь не допускать подобных ошибок.

Игнис, похоже, недоволен, а вот Терра ничего другого и не ожидала.

– Что ж, Акве, ты лучше, чем мы способна оценить человеческие порывы Аира, ведь и ты проживаешь лишь первую жизнь, но показала свое безупречное владение стихией! Так и быть, на первый раз мы примем в качестве искупления восстановление торгового пути и освобождение западных земель от горного заслона. Что скажешь, Аир?

По идее, я должен сказать спасибо Акве, но, уверен, что это лишь усилит раздражение Игниса, поэтому отвечаю, как положено, внутренне чертыхаясь от всех этих витиеватостей речи:

– Я признаю свою вину, готов ее искупить и благодарю вас за мудрое и справедливое решение! Я буду совершенствовать свою стихийную силу, чтобы человеческие страсти, еще не изжитые во мне, не могли препятствовать исполнению моего долга Смотрителя!

– Что ж, решено! Да будет Сомния нам свидетелем!

Незримая Сомния посылает нам свои лунные лучи, и Игнис, не прощаясь, исчезает, сотрясая землю. Похоже, с ним мне сблизиться не суждено! Не то, чтобы я этого особо желал, но уж если мы в одной команде, то лишние проблемы ни к чему. А теперь думай да гадай, чем я ему не по нраву пришелся!

Акве прощается с нами и, в отличие от демонстративного ухода Игниса, растворяется тихо и незаметно, только плеснула волна. Терра не спешит, и я понимаю, что наш разговор еще не окончен.

– Разве твой предшественник не предупреждал о том, что вмешательство в жизнь смертных рано или поздно станет известным для нас? Разве ему мало того, что он сам понес наказание за это, куда более суровое, чем ты сейчас?

Бриз, снаряжая меня на встречу Смотрителей, предупреждал, чтобы я не признавался, что вынужден был быть самоучкой, и никто не передал мне полномочия и не рассказал всех секретов мастерства. Меня приняла стихия изначальная, мне покорились ветра, так зачем Смотрителям знать, как именно я пришел к своей силе. Я согласился с Бризом, хотя догадывался, что он боится не только за меня, но и за свою несуществующую шкуру. Кому понравится, что в роли наставника выступает элементаль? Субординацию никто и в магическом мире не отменял!

Да и сам я, смирившись со своей новой ролью и почувствовав зов стихии, оказался не чужд тщеславия. Да, многое приходится постигать на ощупь, но я не хочу выглядеть жалким в сравнении с остальными. Вот и промолчал. Впрочем, меня особо никто и не спрашивал. Они удостоверились, что амулет у меня, спросили, ушел ли прежний Аир (я ответил – да, но ведь на острове его и впрямь нет, так ведь) и все ли он мне рассказал (и тут я ответил – да, а кто бы проверял).

И до последнего момента, пока не случилась история с ущельем, я неплохо справлялся со своей работой, доказывая и остальным, и, прежде всего, себе самому, что достоин называться Смотрителем. А то, что по сей день вопросов о миропорядке у меня больше, чем ответов, это мое личное дело! Но сейчас, похоже, мне выпал шанс вычеркнуть пару вопросов из длинного списка неведения, уж не знаю, почему Терра благоволит ко мне.

– Он говорил мне… о последствиях, но о своей вине – ничего! Что он совершил?

Терра внимательно смотрит на меня, но жажда приподнять завесу тайны сейчас так велика, что подловить меня на лжи не удается даже ей.

– Прежний Аир пробыл здесь много веков, после чего вдруг решил, что не хочет быть незримым наблюдателем. Он нарушил важный закон, не спрашивай, как и зачем, к чему тебе лишнее искушение. Мы спохватились с небольшим опозданием, когда уже несколько человек погибли по его вине. Человеческая смерть – это невообразимо! Мы вмешались, но он смирился не сразу. Было столкновение, но перевес сил оказался на нашей стороне, и мы победили. Мы изолировали его на острове с условием, что он вызовет преемника и отречется от власти. Ты знаешь, как Смотрители уходят, Аир?

– Да, – спасибо Бризу за информацию, – они вольны переродится в одного из элементалей, минимальных по силе, навсегда оставаясь стихийным духом под властью нового Смотрителя. Либо отправиться по лунной дороге, навсегда лишившись знаний и воспоминаний, и окончить свою жизнь простым смертным.

– Что выбрал твой предшественник?

– Разве вы не следили за ним? – спрашиваю я, вспоминая огненное кольцо вокруг острова.

– Мы лишь обозначили границы, чтобы у него не было возможности больше выбираться в большой мир. Мы установили срок, достаточный для передачи власти. За те три месяца равновесие и так изрядно пошатнулось: смерчи, ураганы остались без присмотра и наделали немало разрушений, к счастью, стихия изначальная не способна убивать людей. Но гибли посевы, пострадали селения… Для людей это время стало суровым испытанием, ведь они отвыкли от стихийных бедствий.

Да, хорош был мой предшественник, ничего не скажешь! Неудивительно, что Бриз морщится каждый раз, вспоминая о нем. Если он людей не пожалел, то представляю, как он своих элементалей гонял! Сволочь! Сейчас я даже рад, что не пришлось с ним встретиться, но Терра-то ждет моего ответа. И я выбираю наиболее вероятный.

– Он выбрал лунную дорогу.

– Что ж, – усмехается Терра, – он ведь желал обрести власть над смертной плотью, вот и обрел, только не над чужой, а лишь над своей. Мы рады тому, что здесь ты, Аир, но прошу, не поддавайся соблазну вмешиваться в человеческие дела. Игнис отчасти прав: если ты не уверен, что сможешь оставаться безучастным зрителем, лучше воздержись от странствий в поселениях.

– Почему Игнис так суров ко мне? – рискую спросить я.

Терра улыбается:

– Он не суров, он просто мудр. Накопление знаний – сердцевина его стихии. И кому, как не Игнису знать, как дорого могут обойтись этому миру ошибки Смотрителей. Ты думаешь, ты и твой предшественник единственные, кто пытался нарушить порядок? Нет, такова уж судьба людей – почти каждый Смотритель каждой из стихий в свою первую жизнь здесь поддавался соблазну вмешаться. Были и жертвы, и потрясения.

– А я был уверен, что люди здесь в безопасности. Ну, кроме как от самих себя.

– Обладая волей, силой, магией всегда можно найти лазейки, чтобы обойти законы и традиции. Наш мир неустойчив, Аир, даже если мы стоим на страже, все равно появляется что-то новое, недоступное ранее. Большие перемены грядут, и вновь все изменится. Кто знает, что нас ждет завтра? Но… прости, что задерживаю тебя. Благодарю, что ты избавил нас от необходимости вмешиваться! И жду в западных землях!

– А как же завал?

– Его ты можешь смести, возвращаясь домой, как раз по пути.

Мы раскланиваемся, и я улетаю. Интересно, слова о грядущих переменах – это расхожие фразы, или я опять что-то пропускаю? Но не возвращаться же за разъяснением, в самом-то деле? И я несусь домой, простодушно решив, что важные для мира новости и так не пройдут мимо меня! Я пообещал обуздать человеческое, подчиняя его стихийной силе, но там, на острове, где теперь живет Нира, я с радостью и легкостью могу забыть о своем обещании. И никто этому не помешает!