Читать книгу И вот дракон вышел - - Страница 10

Екатерина никогда не хотела детей. Когда она познакомилась с Александром Феофановым, ей едва исполнилось восемнадцать лет. Это не было любовью с первого взгляда. Просто решила, что ей тоже нужен кто–нибудь. Главная причина была в том, что ей хотелось насолить своим родителям–академикам, которые душили наставлениями и правилами. В семье было не принято обнимать друг друга, целовать, называть уменьшительно–ласкательными именами – они говорили, что это пошлость, и что «в нашей семье такого не будет». Только слово семья им не очень подходило.

Александр Феофанов – был самым подходящим избранником из всех ухажёров. Невоспитанный, целеустремлённый, страстный – в общем, полная противоположность женихов, которых пытались сосватать родители. Какой случился «скандал», когда неотёсанный Саша с внешностью бандита зашёл в квартиру академиков. Хоть родители, как настоящие интеллигенты, не кричали и не выгнали жениха, строго настрого запретили с ним видеться. «Он не из твоего круга. Ты нас разочаровываешь. И для этого мы тебя растили?», – говорили они.

На следующий день Екатерина ушла из дома к нему – и они не стали её останавливать. Посчитали, что это слишком по–мещански.

А она так быстро забеременела, что все едва успели осознать, что с этим делать. Аборт делать запретили, решили – надо рожать. Сашу и Катю наспех поженили, чтобы избежать «позора». На свадьбе было немного людей: родители и партнёры по бизнесу Феофанова.

Всю беременность Екатерина не могла привыкнуть к меняющемуся телу. Теперь их было двое: она и ещё кто–то внутри. И он уже ей не нравился – диктовал ей, что есть и когда ходить в туалет, её тошнило от любимых сладких духов, от запаха сигарет, от стирального порошка. Временами ей казалось, что она сходит с ума. Но самый большой ужас для неё был от осознания, что прежней жизни после родов не будет.

Она не хотела этого ребенка и этой жизни. На протяжении всей беременности она пыталась вызвать выкидыш – падала с кровати, бегала по лестницам, сидела часами в бане. Однажды Саша заметил её лежащей без сознания на полу в туалете – она напилась таблетками, которые нашла в домашней аптечке. Её увезли в частную больницу и откачали. Но на вопросы, почему она это сделала, не отвечала. Новоиспеченный муж раздражал её. Она ненавидела его за то, что он сделал с её телом и жизнью.

Саша слышал что–то про послеродовую депрессию и решил, что это она. Он пытался ей помочь, но безуспешно. Ему были непонятны её выходки и называл это – проблемами белых людей. Но сам он так устал от грузной и холодной жены. Поставил ей сиделку, а сам с головой ушел в бизнес.

За несколько дней до родов, когда Екатерине совсем стало неудобно передвигаться и спать, когда ей было настолько ненавистно собственное тело и человек в нём, она познакомилась с Ариной Лисициной.

Девушка сама её нашла, рассказала, что они с Сашей любят друг друга и что он должен принадлежать ей. Екатерина долго рассматривала сверкающие рыжие волосы девушки, красивое и стройное тело, раскосые глаза, и спросила:

– А от меня тебе что нужно?

– Отпустите его, он с вами несчастен будет, – Арина взволнованно накручивала волосы на палец.

– Несчастен? – Екатерина подошла к зеркалу и посмотрела на отражение своё и рыжей девушки, – Любишь Сашу, говоришь?

Арина кивнула.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Ровесница, значит.

– Я думала вы старше, – сказала Арина и засмеялась.

– Приехала из деревни в Москву и думаешь, что понимаешь что–то больше остальных.

– Вы зря так говорите, – Арина достала заготовленную бумажку из сумки и повертела ей в воздухе, – Я могу сделать так, что про вас узнают всю правду. Мне Саша рассказал откуда у него деньги. Каким образом они ему достаются, и кто ему эти деньги даёт.

Арина тряслась всем телом и не могла успокоить свои руки, которые жили своей жизнью. Она прятала свои глаза и вообще выглядела довольно пугающе. «Под наркотиками что ли?», – подумала Екатерина, разглядывая её. Ей стало любопытно, чем закончится это странное знакомство.

– Если ты думаешь, что я его держу, то ты ошибаешься, – Екатерина аккуратно села на стул, театрально придерживаясь за спину, и показала на живот: – Хочешь, и его забирай. Ребёнка, мужа моего, даже родителей забирай.

– Я не шучу.

– Я так устала, Арина, – сказала Екатерина, поглаживая живот, – Я сделала большую ошибку и теперь расплачиваюсь за неё этой беременностью.

– Мы можем с тобой пойти в одно место, – сказала Арина.

– Зачем?

– Я помогу тебе, а ты мне.

– С чем? С этим что ли? – Екатерина показала на живот, и девушка кивнула.

– Да, – раздраженно ответила Арина, – Я тоже ненавижу того, кто у тебя внутри. Это должно было быть у меня. У меня! Ты ведь хочешь этого, да? Избавиться от этого?

– Я хочу вернуть себе себя, – сказала Екатерина

– Только мне надо заехать в одно место перед этим делом. Путь ведь неблизкий.

– Сейчас? А у тебя деньги–то есть?

– Не волнуйся, теперь у меня достаточно денег, – Арина показала на пачку долларов, перевязанных оранжевой резинкой, – Прощальный подарок от Саши.

Они поехали в Night Flight, на Тверскую. Рыжеволосая Арина, смеясь, рассказывала своей напарнице про то, что там бывают одни иностранцы. Шведы и финны – скучные, американцы – грубые и неотёсанные, ничем не отличаются от русских, англичане – скромные и их легко развести, а к итальянцам лучше не приближаться – влюбят и обманут сами. Возле входа стояла длинная очередь из желающих попасть внутрь. Арина в шубе своей новой подруги подошла к секьюрити и протянула несколько долларов за вход. Они недоверчиво посмотрели на беременную Екатерину и нехотя открыли двери, громкая музыка мгновенно оглушила девушек. Странные люди танцевали и пытались перекричать музыку.

– Вы с Сашей ходили сюда? – спросила Екатерина.

– Да, да, – отвлечённо ответила Арина, смотря по сторонам, – Мне нужно в туалет, носик припудрить. Подождёшь меня? Я быстро?

Девушка с золотистыми рыжими волосами убежала в туалет, толпа стянулась и заиграла очередная клубная музыка. Все вокруг сверкало и переливалось, а в животе ребёнок снова стал пинаться и упираться ногами в почки. Екатерина отошла к барной стойке, села на стул и попыталась успокоить человека внутри себя. К ней подошёл смуглый брюнет, протянул свою руку с золотыми часами и погладил по коленке, и от неожиданности она дернулась. Он улыбнулся ей своими неестественно белыми зубами и показал на живот.

– Три сотни, – сказал мужчина с каким–то смешным акцентом.

– Что? – Екатерину слепили его белые зубы.

– Я знаю цену, – сказал он и показал на живот.

– Вы меня с кем–то спутали, – сказала Екатерина, разглядывая его масляные черные волосы, – Итальянец.

– Пятьсот бакс, белла, – сказал мужчина, – Ласт прайс, цена последний.

Он дотронулся до волос Екатерины, которые спадали ей на плечи, и быстро залепетал на своём языке. А внутри неё ребёнок истошно сопротивлялся громкой музыке. Екатерине стало смешно от того, в какую нелепую ситуацию её занесло. Этот мужчина её совсем не привлекал, но он так непристойно рассматривал её тело, что она никогда ещё не чувствовала себя такой неприлично красивой.

Из ниоткуда появилась рыжеволосая Арина и русским матом объяснила итальянцу куда ему идти.

– Я же говорила не связываться с ними, – сказала Арина, отводя подругу от барной стойки, – Нужно протиснуться к ди–джею.

Загипнотизированная толпа поглотила девушек, окружила их вплотную, что казалось невозможным выплыть из этого озера. А Екатерине всё тяжелее давались движения – опухли ноги и болела спина. Рыжая нимфа, ничего не замечая, танцевала возле своей подруги и взмахивала волосами. Она дергалась и извивалась возле неё, пока резко не остановилась, как вкопанная.

– Тебе плохо? – спросила Екатерина и дотронулась до её плеча, но та ничего не ответила, – Арина! Что с тобой?

– Я, – только вымолвила она и медленно согнулась к земле.

– Тебя тошнит? Нам нужно на воздух, срочно! Пропустите, – закричала Екатерина и попыталась сдвинуть девушку с места, но та упала и уже ничего не говорила.

Толпа расступилась, музыка продолжала играть, и только итальянец с белыми зубами продолжал смеяться и бормотать на своём языке.

Через неделю появился Георгий. Роды были тяжелыми, акушер грубо и хладнокровно приказывал Екатерине тужиться и терпеть мучительную боль. Ей казалось, что её разрывает на части и что она умрёт. Оказалось, что пуповина обвилась вокруг горла ребёнка и акушером пришлось сделать надрез, чтобы помочь ему не задохнуться. Все кричали вокруг Екатерины, а она теряла сознание, не в силах больше вынести эту боль. Спустя двенадцать часов наконец–то ребёнок родился и издал свой первый плач. Его положили к новоиспеченной маме на грудь и поздравили с рождением мальчика. Страшный красный человек посмотрел слипающими глазами на неё, и она ничего не почувствовала к нему, кроме отвращения.