Читать книгу И вот дракон вышел - - Страница 14

Когда вода уже беспрерывно падала на землю, Ева, промокшая насквозь, подбежала к дому и увидела Георгия, который ходил кругами возле её подъезда.

– Гоша! – крикнула она, проглатывая капли дождя. Они скрылись под навесом, дрожа от холода.

– Что–то случилось?

– Случилось, – сказал Георгий, стараясь не смотреть на её кожу, покрывшуюся мурашками.

– Андрей?

– Он поправляется, всё благодарил за то, что ты спасла его.

– Ты тоже там был, – Ева говорила медленно, подбирая каждое слово, – Ты его спас.

– Неправда, – сказал Георгий, неосознанно схватившись за свое горло: – Знаешь, ещё вчера я ненавидел отца настолько, что мне его убить хотелось.

– Убить? За что?

– Послушай меня внимательно, я долго в себе копил эти мысли, которые не могу больше носить в себе. Я могу тебе их рассказать, ты же выслушаешь меня?

– Да, конечно, – зубы Евы так громко стучали, что почти заглушали шум её собственных мыслей.

– У каждого человека есть темная сторона, в котором живут его дьяволы и страсти. Я сказал, что хотел убить отца. Раньше мне казалось, что во мне говорит жажда справедливости, но я ошибался. Понимаешь? Я узнал на что вытворяли мои предки и, не знаю гены ли это или что, но во мне живёт это насилие. Оно во мне заложено. Моральное, физическое, неважно. Я пытался бороться, но, может, стоит принять это в себе? Может, мне станет легче?

– Ты пытаешься оправдать зло, – сказала Ева, – Это идеология, а не философия. Убивать людей – это зло. Меня пугает, как ты говоришь про банальное зло. Словно хочешь стать Богом.

– А разве в тебе нет ничего плохого, за что бы ты себя ненавидела?

– Есть, но разве можно долго ненавидеть самого себя?

– А любить можно? – Георгий больно схватил её оледеневшие руки и подтянул к себе.

– Не знаю, я не знаю.

– А мне теперь стало всё так ясно. Я решил заглянуть на темную сторону. И сколько там всего скрыто, с ума сойти! Сколько во мне страхов и желаний, я их старался искоренить в себе, но они никуда не ушли, лишь укоренились.

– Почему ты решил заглянуть туда? На эту тёмную сторону?

– Потому что мне невозможно жить так, как я жил раньше. И поэтому я решил снова с собой познакомиться.

– Но это не ты. Пусть в тебе и есть это темнота, но в тебе же есть и свет. Эти страсти не должны владеть тобой полностью.

– Ты не знаешь меня.

– Ты не должен принимать это. Ты не твой отец.

– Мы не можем понимать друг друга.

Георгий приблизил её к себе ещё ближе. Он посмотрел на капли дождя, которые медленно текли по её испуганному лицу, и постарался поцеловать её, но она оттолкнула его и отбежала, вытянув вперёд руки.

– Прости, – сказал Георгий, развернувшись к ней спиной, – Я уйду, если хочешь.

– Ты меня пугаешь.

– Я все не могу перестать думать, почему ты сказала тогда – «никакой любви», – произнёс Георгий.

Она подняла голову и закрыла глаза. Небо уже очистилось от туч, дождь теперь просто моросил. Он посмотрел на слипшуюся черную челку Евы и аккуратно её поправил, ожидая, что она ему скажет. Сердце готово было вырваться из его тела, он чувствовал комок в горле и как трясутся у него руки. Так уже происходило с ним не раз и вот начиналось снова.

– Я не знаю, что делать со своей жизнью. Несколько дней назад у меня умер дед. Он долго болел и тяжело умирал. Я ухаживал за ним, за его садом и в этом был какой–то смысл. Не знаю, любил ли он меня. Но мне так важно было находиться с ним рядом. Вот он умер. И я не знаю, что мне теперь делать.

Ева посмотрела на него своими большими клоунскими глазами и через мгновение они в ужасе округлились.

– Что с твоим лицом? – спросила Ева, её голос звучал глухо, словно она говорила через стену, – Ты весь белый.

– Я тебя не понимаю, – медленно произнёс Георгий, и мир стал вращаться перед его глазами.

– Ты пил? Скажи, что с тобой?

Георгий бессильно качнул головой и постарался устоять на месте. Рука попыталась отыскать банку с таблетками, которой не оказалось в кармане. Зазвенело в ушах, он закрыл лицо руками, пытаясь остановить этот звук, а Ева испуганно наблюдала за ним, пытаясь быстро решить, чем ему помочь.

– Гоша! Ты весь синий, Боже… Что мне сделать?

– Ма–ма, – сказал он, задыхаясь, и взялся за горло, – Нет воздуха.

***

– Так значит, у него было сотрясение? – говорил чей–то незнакомый голос, – А обследование он проходил?

– Я только слышала от его друга о сотрясении, и больше ничего.

– А это вы нашли у него в кармане.

– Таблетки выпали у него из кармана, когда он потерял сознание. Это ведь не наркотики?

– Упаковка от Фенозепама, это сильные антидепрессанты. Но за содержании банки я не могу отвечать, там может быть что угодно, – деловито сказал мужчина, – Тем не менее, антидепрессанты ни в коем случае нельзя совмещать с алкоголем. А судя по алкотестеру – он был пьяным.

– Я не пил, – сквозь сон сказал Георгий.

– Проснулись, молодой человек? – сказал снова незнакомый мужчина и дотронулся до плеча Георгия, – В больницу поедете?

Георгий с трудом раскрыл глаза и увидел над собой фельдшера.

– Георгий Александрович, ведь так? – фельдшер посмотрел в свой планшет и недовольно покачал головой, – Вставайте потихоньку и поедем.

– Зачем?

– Есть вероятность кровоизлияния. Девушка сказала, что у вас было сотрясение, – сказал фельдшер и взял в руки свой чемодан, – Вам необходимо обследование. Как давно вы принимаете Фенозепам? У вас имеется рецепт?

– Все в порядке, я совершенно здоров, – сказал Георгий фельдшеру, – В больницу не поеду.

– Уверены?

– Вы меня слышали.

– Доброго вечера. Уговаривать вас не буду. Смотрите, чтобы потом всем миром не собирали вам деньги на новые мозги, – сказал фельдшер и сердитый ушёл.

Обессиленная Ева упала на диван рядом с Георгием и закрыла лицо руками. Потом глубоко вздохнула, затряслась и зарыдала.

– Не переживай, – Георгий погладил её по голове, – Ничего страшного. Я понимаю, ты перепугалась. Теперь всё будет хорошо, я обещаю.

Он приобнял её, закрыл глаза и представил, как они плывут в лодке рядом с дедом по Волге и как под ними плывут рыбы с красными плавниками.

– Уедем в Калязин?

– В Калязин? – переспросила Ева, подняв своё заплаканное лицо.

– Отыграйте премьеру, а я сделаю обследование. Потом уедем на Волгу. Я тебя с такими прекрасными людьми познакомлю.

– Кто ты, Гоша? Сначала Андрей вешается, потом ты приходишь к моему дому и говоришь, что хотел убить отца. Падаешь в обморок, а теперь предлагаешь уехать в Калязин! Чем ты болен?

– Я полностью здоров, – сказал Георгий и попытался встать с дивана, но у него всё ещё кружилась голова.

– Не верю. Помнишь, что ты мне рассказывал час назад? Или нет? Видел бы ты свое лицо – белое, как у мертвеца… Боже, как же ты меня напугал.

– Прости, что увидела меня таким. Но ты должна мне верить.

– Почему? Ты врал своему лучшему другу. Почему я должна тебе верить?

– Я устал врать. И не хочу. Особенно, тебе. Мне казалось, что ты поймёшь меня. Я всегда был честен с тобой и не использовал тебя. Мне казалось это важным. Ведь ты чувствуешь то же самое, что и я.

– То же самое – это что? Чувства?

– Скажи, что я неправ.

– Но почему ты тогда уехал с другой девушкой? Почему ты исчез тогда, не искал меня? Если знаешь, что я чувствую, почему спрашиваешь, почему я тогда сказала – «никакой любви»?

– Хотел, чтобы ты сама это сказала.

– Хорошо. Тогда, тогда, – сказала Ева, собираясь с силами, – Почувствовала что–то такое, отчего мне будет тяжело отказаться. Магию какую–то. Словно мне открыли тайну. И как же стало страшно.

– Что ты это всё придумала, да?

– Что уже ничего не будет иметь смысл без этой магии.

Георгий взял её за руку и сжал в своей. Он разглядывал её тонкие запястья, пока его сердце неистово билось, а тело полыхало огнем.

– И что мы теперь будем делать?

– Теперь всё будет хорошо, – ответил Георгий и поцеловал её.