Читать книгу Лишь в памяти своей приходим мы сюда. Хроники ХХ-го века. Книга вторая. Родительское гнездо - - Страница 24

Самым вкусным лакомством для нас было мороженое. Когда у тебя появляется заветный рубль в кармане, то он жжет не только твое колено, но и всего тебя. Чтобы избавится от такого состояния, ты бежишь бегом на пристанционный рынок – там продается мороженое. Мороженое было двух сортов – молочное и сливочное. Изредка появлялось даже шоколадное. Порция (100 граммов) молочного мороженого стоила один рубль, а сливочного – полтора рубля. Отпускали мороженое по мерному металлическому стаканчику на листик пергаментной бумаги. В процессе его поедания оно растекалось по бумаге, поэтому в конце эту бумагу приходилось тщательно вылизывать. Твое лицо при этом покрывается клейкой молочной сладостью. Конечно, сливочное мороженое было вкуснее молочного, но наши финансовые возможности позволяли есть только молочное. Петушками из расплавленного сахара в основном баловалась мелкота.

Одно время в наших магазинах появилось невиданное ранее заморское лакомство – кубики прессованного какао со сливками и с сахаром. Во время войны эти кубики наравне с тушенкой поставлялись американцами в нашу армию – так называемый «второй фронт». Вероятно, армейские склады данным товаром были завалены, а срок годности истекал или уже истек, поэтому их срочно выбросили в розничную торговую сеть. Хотя кубик какао и стоил немного дороже мороженого – один рубль двадцать копеек, но вкуснотища была неимоверная. Кроме того, кубик какао не мороженое – его можно было носить в портфеле или в кармане и съесть его, когда захочется. Ели мы их, как правило, «на сухую».

Несколько позже появилось еще одно подобное лакомство, но уже отечественное. Это были пачки фруктового чая. Единственным недостатком это чая было то, что в нем было много мелких косточек, отчего часто страдали наши неокрепшие зубы.

Шоколадные конфеты в магазинах были, но мы их не жаловали, потому что они были «не по карману» не только нам, но и нашим родителям. Поэтому мы их считали буржуйской едой. Они в то время, в общем-то, были не в ходу, поэтому продавцы ими, наряду с элитными коньяками, как правило, украшали только витрины магазина. Если мы что-нибудь из сладкого покупали, то это были или конфеты-«подушечки», или дешевые ржаные пряники. Особенно нами ценились белые сухие, твердые как камень, пряники – один пряник можно было есть очень долго. Точно не помню, но, кажется, они назывались имбирными, и мягкими в то время я их никогда не встречал. Ну, в общем-то на этом и заканчивался перечень наших магазинных деликатесов того времени.

Был у нас и «подножный корм». В первую очередь это были домашние огородные растения – редиска, морковка, репка. В конце мая – начале июня мы осуществляли походы за щавелем и диким луком. В то время на домашних огородах щавель выращивать было не принято. Скорее всего, просто не было в продаже семян, да и в поле много мест, где его можно было нарвать.

Щавель и дикий лук произрастали на лесных полянках, в низинках, где была влажная земля. Но надо было успеть, чтобы лист щавеля не успел состариться – стать жестким, тогда он уже ни на что не годился. Поэтому за щавелем мы ходили в конце мая или начале июня, так как из молодого щавеля делалась очень вкусная начинка для пирожков. Для этого его измельчали, посыпали сахаром и мяли. Поэтому наши матери ставили нам условие – если хотите пирожков, то пойдите и где-нибудь нарвите щавеля.

Вблизи города щавельных мест было немного, и они быстро опустошались, потому что собирать щавель ходили не только ребятня, но и взрослые люди. У нас же были свои заповедные места, где произрастали эти растения. Самое богатое щавелем место было в районе между 22-м и 23-м разъездами, примерно в пятнадцати километрах от Щучинска. Добирались мы туда в тамбурах товарных вагонов грузовых поездов. Хорошо если поезд на перегоне останавливался, а если нет, то приходилось прыгать на ходу. Благо, что в этом месте был затяжной подъем и поезда снижали скорость. В хороший сезон мы набирали щавеля по мешку и шли пешком в сторону Щучинска до 22-го разъезда. Там приходилось ждать товарняка, который останавливался на перегоне, чтобы на нем доехать до Щучинска. Местные железнодорожники к нам относились нормально и даже иногда подсказывали, на какой товарняк нам садиться, чтобы не проскочить Щучинск. Дело в том, что тогда не только мы, но и взрослые пользовались таким транспортом. Иногда нужный поезд приходилось ждать довольно долго. А однажды мы напоролись на какого-то местного начальника, который выгнал нас с территории разъезда, и нам пришлось в страшную грозу пешком добираться до дома. Появился я домой часа в два ночи. В мешке у меня вместо нежных листочков щавеля было сплошное мокрое зеленое месиво. После этого случая отец запретил мне такие дальние походы за щавелем.

Летом, на заброшенных огородных участках, мы собирали и ели «калачики». Есть такая сорная трава, называется она «просвирник низкий». У нее соцветие, оформленное в форме маленького калачика, очень даже съедобно. Так же на заброшенных участках росло много конопли. К осени она вызревала, мы шелушили из ее метелок зерна, и, с большим удовольствием их ели. О том, что конопля, растущая в нашей зоне, является наркотиком, мы тогда не имели никакого представления. Скажу даже больше – от ее употребления никакого «кайфа» мы не ощущали.

Особым деликатесом для нас являлись черные ягоды паслена. Отец, зная мою страстную любовь к этой ягоде, даже рассадил кустики паслена по краям всего огорода. Когда я просыпался, то первым делом летел к кустам паслена проверить – почернели за ночь его ягоды или нет. Черные съедались сразу же, все без остатка.

С конца июля и практически до самого октября у нас наступала пора нашего овощного, ягодного и фруктового откорма. Овощей у каждого было достаточно в своем огороде, поэтому редиски, огурцов, помидоров, морковки, репки и гороха мы ели сколько хотели. А вот огородные ягодники были не у каждого, поэтому их нехватку мы с лихвой возмещали за счет диких ягод, которые в большом ассортименте и количестве росли в близлежащих лесах.

Кроме того, в это время наш городской рынок ломился от привезенных с юга яблок, груш, абрикосов, персиков, арбузов, дынь. Цены на них были достаточно приемлемыми, поэтому что-нибудь из этих деликатесов всегда было на наших столах. Знаменитые на всю страну алма-атинские яблоки апорт покупали ведрами, прямо с проходящего поезда. Они были бесподобно вкусными, но мы ими быстро набивали оскомину. Каждый день отец приносил из ближайшего «развала» здоровенный арбуз, килограммов на пятнадцать весом. Он очень любил арбузы, поэтому убеждал всех, что это очень полезная ягода, которая очищает почки от камней. Помню, я настолько объедался арбузом, что иногда даже не мог нормально идти – мне надо было обязательно где-нибудь немного полежать. Причем, нами, ребятней, у арбуза съедалась не только красная мякоть. Дополнительно мы еще так выгрызали зелень с арбузной корки, что она становилась не толще бумаги. В общем, мы этой зеленью объедались так, что у некоторых даже случалась диарея, или, если говорить понятным языком, понос. Но это нас не останавливало – чем больше нам давали, тем больше мы ели. Детский организм агрессивно требовал витаминов.