Читать книгу Бремя Милосердия - Марк Астин - Страница 25

1 день Долгой Ночи, Мыс Ветров

– Спасибо тебе за всё, – Мёрэйн слегка наклонился и обнял мастера Оррэ Таита. Д’анаари был ещё ниже и коренастее него, его мягкая хасма была шелковистой на ощупь. – Мне очень радостно было служить с тобой на одном форте. Знаешь, хоть ты и не согласишься, но я всё же очень рад, что Мюссэ тогда пошла против Пути и родила тебя, твоих братьев и сестёр. Вы все получились отличными существами!

– Мару Иссэ, Ваи Иссэ и Бау Рэя стали достойными д’анаари, – прокомментировал, по обыкновению, без эмоций, Оррэ Таита. Имена остальных родственников по крови он не произнёс: ведь его старшие сёстры – двинэа. Они остались жить в общине Фёроэна и родили детей, они носят разноцветные одежды и предаются земным утехам. Оррэ никогда не упоминал их.

Они стояли на фортовой стене вдвоём: в форте продолжалось бдение. Ради отъезда Мёрэйна пригласили ведуна из Сильвеарены. Он прибыл ночью и теперь свершал служение, посвящённое вхождению в Долгую Ночь. Мёрэйн смотрел на потонувшее в темноте море, прислушиваясь к доносящимся издали звукам хорала.

– Вот и началась Долгая Ночь, – сказал он в темноту. – Ночь Скорби.

– Люди ассоциируют темноту с тем, что они называют злом. Мастеру Оррэ Таита это непонятно.

– Ничего страшного, Оррэ, – улыбнулся Мёрэйн.

– Мастер Оррэ Таита так же не видит в этом ничего страшного.

– Это был оборот речи, дружище. Он означает, что мне не слишком важно, понимаешь ли ты, почему люди боятся темноты.

– Мюссэ, которая была матерью Оррэ Таита, когда была двинэа, рассказывала Оррэ Таита, что у людей есть истории, которые объясняют движение небесных тел по отношению к нашей планете и связывают их с человеческими представлениями о добре и зле.

– Не совсем так, – сказал Мёрэйн. – Миф – это аллегория. Он не ставит своей задачей объяснить природу явления. Он пытается объяснить сознанию природу его самого, вкладывая символический смысл в происходящее.

– Например? – Спросил д’анаари. – Оррэ Таита не понимает.

Мёрэйн посмотрел вверх, в залитые тьмой дневные небеса.

– Фейнги верили, что солнце создали Небесные Отец и Мать для того, чтобы вдохнуть огонь в творение. Они назвали его Хоурэ. От этого слова пошло слово «оррэ», которое мы используем для передачи твоего имени – «золотой» – и ор – «сын». Сияющий Сын небесных Отца и Матери озарял мир своими золотыми лучами. Но однажды явился Великий Зверь – ледяной дракон Йат. Йат завидовал благоденствию мира людей и богов, процветающего в тепле и блаженстве. Одержимый ненавистью, он пожрал солнце и воцарился над миром. Его ледяные крылья закрыли небо, объяв землю холодом, который убил всё цветущее и плодоносящее, и само его дыхание несло смерть. Ни боги, ни люди не знали, что делать, ужас и отчаяние наполнили мир. Но жили в одной деревне старик и старуха. Были они такими старыми, что старше и древнее их никого не было и быть не могло. И вот старик сказал старухе: «А испеки-ка ты, жена, лепёшку, я отнесу её нашим Отцу и Матери, пусть они сделают из неё новое солнце». «Боюсь, не осталось муки, – отвечала старица. – Всё извёл Враг рода людского, и во всём мире не найдёшь больше колосьев». «А ты помети хорошенько по коробам, – сказал старик. – Вымети всё до последней крошечки». «Тогда мы с голоду помрём, – отвечала старая. – Ну ладно, будь по-твоему». Вымела она короба чисто, и хватило муки ровно на одну лепёшку. Полила её последними капельками масла и сдобрила остатками вина – славная лепёшка получилась. Жалко было старику и старухе отдавать дело рук своих, сына своего золотого, богам на потребу. Но отпустили они его с миром. И взяла лепёшку Небесная Матерь – и стал хлеб лампадой. И дохнул в неё Небесный Отец – и стало вино огнём. И стало солнце. Взошёл новый Хоурэ, Сын, во славе на небосвод. А что же Йат, Великий Зверь? Жаркий свет растопил его ледяные крылья, и ему пришлось убраться подальше, на край света, чтобы не погибнуть от горячих лучей. Но каждый раз, когда лепёшка черствеет, и жар солнца спадает, Йат возвращается и сжирает солнце. Убивает Сына человеческого – и Сына Богов. И тогда земные родители снова пекут золотую лепёшку, и снова несут её Родителям Небесным, и снова рождается солнце. Снова Сын восходит на небо, чтобы продолжать свой путь.