Читать книгу Вслед за тенью. Книга вторая - Ольга Смирнова - Страница 40

Я присела на лавочку, спрятавшейся под сводом из ветвей старинного мощного дерева, и достала из рюкзака свою неизменную спутницу – камеру. Протерла объектив салфеткой и принялась за работу, но не прошло и пяти минут, как в кадр попали очертания знакомой фигуры. Я приблизила его и узнала девушку, примостившуюся на самой дальней от меня скамеечке. Она была явно настороже и внимательно рассматривала прохожих, оживленно снующих по аллеям сквера в этот вечерний час.

Спустя пару минут после того, как Егоза, (так я окрестила Мишину сестру) опустилась на скамью, предварительно смахнув снег с ровной отполированной поверхности, к ней подошёл человек. Это был рослый мужчина, одетый в неброскую серую куртку. Голову его покрывала плотная кепка в тон куртки. Ее широкий козырек предусмотрительно скрывал глаза и пол лица. Незнакомец молча передал Юле пакет и так же без слов пошёл прочь. Девушка положила посылку рядом и задумалась.

«Интересно, что там?» – задумалась и я.

Очнувшись от размышлений, Новикова аккуратно провела по черной, совершенно непрозрачной поверхности пакета ладонями и замерла, снова задумавшись или чего-то ожидая. Затем прощупала его, не заглядывая внутрь. Затем склонилась к нему ухом.

«Надо было сначала послушать, а потом дотрагиваться, – мысленно поспорила я с ней и еще немного приблизила кадр. – Надеюсь, внутри все безопасно? Не будет ли сюрпризов?»

Мишина сестра вскоре выпрямилась и улыбнулась. Я сосредоточила фокус камеры на ее лице и заметила в нем явный интерес к посылке и едва сдерживаемое нетерпение. К слову, мое любопытство тоже разыгралось не на шутку!

«Что в пакете?!» – не давала покоя мысль, а ноги так и просились ринуться к Юле, но что-то меня останавливало.

«Раз улыбается, значит тикания не расслышала…Но это ничего не значит. Часы могут быть и электронными», – с опаской допустила я и заметила, как аккуратно Юля раскрыла пакет и бережно вытащила из него другой – прозрачный. В нем просматривалось нечто белое. Бархатное или что-то близкое к этому по текстуре.

Аккуратно раскрыв и этот пакет, девушка выудила из него белую ткань. Слегка встряхнув, она позволила ткани струиться к снежному насту у скамейки, на которой сидела, и моим глазам предстало длинное платье в пол. На первый взгляд оно показалось мне изысканно пошитым и полностью закрытым. Длинные рукава и ворот «стоечкой» усиливали этот эффект. Наряд очень напоминал свадебный и выглядел, на мой вкус, вполне достойно.

Но потом… Потом я всмотрелась в кадр повнимательнее и заметила широкие полупрозрачные вставки спереди. От груди они крест—накрест спускались к талии и опоясывали ее. Именно это делало платье излишне открытым, на мой взгляд, и несколько вызывающим. Даже провоцирующим. Эффект этот усиливала сама текстура полосок. Ткань этих вставок переливалась странным блеском, скорее из разряда дешёвых. Юля чуть повернула платье, лучики заходящего солнца осветили его с другого ракурса, и полоски эти стали совсем прозрачными. Я предположила, что сам крой и материал этих вставок явно привлекут к хозяйке платья немало любопытных мужских глаз… Наряды из тканей подобной текстуры предпочитала носить одна из наших студенток. И Маша упорно называла ее экскортницей…

Мое любопытство достигло апогея. Я не могла больше медлить. Выбралась из своего уютного укрытия и направилась к ней.

– Здравствуй, Юль.

– О, Катюха, привет! Ты как здесь?

– Гуляю, – ответила я, отправляя камеру в рюкзак. – А ты?

Мне показалась, что она была не очень рада меня видеть. Словно я нечаянно поймала ее на чем-то тайном, не для лишних глаз. Сестра Миши была той еще егозой и обожала всякие секретные миссии. Возможно, на одной из них я ее и застукала. С поличным.

– Тоже решила прогуляться, – нехотя отчиталась она. – Погодка, знаешь, сегодня располагает.

– Да, – согласилась я, – Погодка шепчет.

– Да—да! Так и шепчет: «Выйди, прошмыгнись по парку». Видно, шепчет не мне одной.

Я рассмеялась и села рядом с ней на скамейку.

– А ты разве никуда не спешишь? – спросила она.

– Не то, чтобы совсем… – неопределенно поделилась я, – Но несколько минут посидеть тут с тобой у меня есть.

– Отлично! Тогда ответь мне, милая родственница, чего ты брата моего обижаешь?

– Обижаю? И не думала…

– А чего он тогда такой смурной ходит?

– Тоже заметила. Только причиной не я, поверь.

– А кто?

– Не знаю. Он не говорит. Сказал только, что сам должен разобраться.

– Когда сказал?

– Примерно пару часов назад. Может чуть больше.

– Так ты с ним говорила?! А я вот дозвониться не могу. Абонент временно недоступен.

– Он спешил на встречу с адвокатом. Может, поэтому телефон отключил?

– С каким еще адвокатом? Зачем он ему?

– А ты не знаешь? Там какая-то мутная история с компроматом.

– Каким компроматом? И где это «там»?

– Компромат в сети всплыл. А там – в Универе.

– Ну-ка, колись давай, в какое дерьмо мой братец вляпался! – чуть ли не приказала она мне.

– Я подробностей не знаю…

– Говори, что знаешь!

– Хорошо… Но только в обмен на то, что у тебя в пакете, идет?

– Хммм, – пробормотала Егоза и задумалась. А потом нехотя выдала: – Идет. Только ты первая.

– Ладно. Всплыл компромат на нашего куратора. В Универе бытует мнение, что именно Миша его организовал и слил в интернет.

– Какого рода компромат? Деловые бумаги по университетской «кухне»?

– Нет. Видеоролик с якобы участием преподавателя в одной сомнительной тусовке.

– Сомнительной тусовке? Секс-скандал, что ли?

– Что-то вроде того. Но оба отрицают свое участие во всем этом.

– И мой брат и сам препод? – уточнила она.

– Да.

– Интересненько… Похоже, мне стоит вмешаться… Так! Полетела я!

– Э, нет! Так дело не пойдет! Уговор дороже денег, слышала о таком? Что в этом пакете?

– Хваткая ты! А по внешнему виду не скажешь! Размазня размазнёй.

– Ну спасибо…

– За что?

– За честность. Вот на нее я и уповаю, Юль.

– Уповает она! Бро верно твердит: «форменная тургеневская барышня»!

– Не отклоняйтесь от темы, будущий журналист, – устало усмехнулась я.

Мне бы поскорее до общаги добраться поскорее, но мое старое доброе любопытство никуда не деть – оно мне с детства покоя не давало. И я намеревалась во что бы то ни стало дожать Егозу и удовлетворить своего ненасытного монстрика новой порцией вводных. Мне упорно казалось, что информация, которую я от нее получу, могла бы стать мне полезной.

– Как скажете, будущий нейрохирург, – проворчала Юля и потянулась к пакету, лежавшему рядом с ней. – Смотри, какая красота!

– Да, красивое. Но я бы такое не надела.

– С чего это?

– Слишком вызывающее, на мой взгляд… Из-за этих полосок. – Я опасливо указала на них пальцем.

– Ууу, монашка! А я от него в восторге! И вуалька какая, глянь! – Юля вытянула из пакета нечто белое, практически невесомое.

– Впечатляет, – похвалила я.

– Очень! Только не пойму, к чему она. Тут же маска есть. Сейчас достану. Вот, смотри. Либо то, либо то, разве нет?

– Ну, да… Обычно надевают либо маску, либо вуаль… – подтвердила я. Взяла маску и провела подушечками пальцев по ее тонкой упругой поверхности. – Качественно выполнена. Силикон что ли?

– Похоже…

– Надеюсь, в ней не задохнешься?

– Думаю, она воздухопроницаема… Им же не нужно, чтобы я там в обморок от удушья грохнулась.

– Думаешь? Ну, да… наверно… – Я подняла легкую штуковину перед глазами. Вгляделась в нее с внутренней стороны и заметила в районе носа нечто вроде мельчайшей, едва уловимой глазу, перфоленты. Или чего-то очень на нее похожего. – А шляпка есть? – спросила я.

– В том-то и дело, что нет. И к чему вуальку крепить?

– А смотри, на верхней части маски выступ есть. По контуру ее лобовой части, видишь?

– Где она должна соприкасаться с волосами?

– Да, видишь? Небольшой и почти незаметный, с мелкими зазубринами. Думаю, за них можно вуаль зацепить.

– А да! Разглядела! Слушай, у тебя глаз—алмаз!

– Просто привыкла подмечать необычное…

– Зацепить вуаль можно, но зачем? – задумчиво спросила она, – Маска же полностью лицо скрывает! Даже подбородок захватывает. Только глаза и губы видны, видишь?

– Может рассчитано на то, чтобы их и прикрыть?

– Что именно? Глаза или губы?

– Похоже, глаза, – задумчиво проговорила я, – Думаю, до губ вуалька не дотянется. Примерить, конечно, надо бы… чтобы точно узнать… Но если на глаз прикинуть, то… да – не дотянется.

– А зачем ею глаза прикрывать? Обзор же ограничит.

– Для большей загадочности, наверное… Не знаю… Или глаза особенные скрыть… чтоб не узнали… Ну, чтоб инкогнито остаться, понимаешь? Всё продуманно…

– Ты сейчас на мои совиные «зеркАла» намекаешь, что ли?

– Совиные зеркала?

– Ой, брось притворяться, что не заметила, что один зрачок больше другого! У твоего жениха такие же!

– У тебя это не так сильно выражено, Юль. И потом… я на это не намекала. Если честно, то даже не подумала об этом, пока ты не сказала. Просто предположила, зачем в комплекте вуаль.

– Получается, тот, кто продумывал этот костюм, знает об этой моей особенности?

– Получается, так. Откуда этот костюм? Я видела того, кто его принес. Думаю, это был курьер. Но чей заказ он выполнил, Юль?

– Без понятия, веришь?!

– У тебя объявился тайный поклонник?

– Похоже на то. В общем, мне вчера письмецо одно прилетело. На имейл…

– От кого?

– Говорю же – без понятия! От анонима. Он назвался доброжелателем.

– Странно…

– Что странно?

– Доброжелатель не стал бы выбирать такое провокационное платье, Юль. Доброжелатель – он же добра желает, понимаешь? Добра, а не спровоцировать. Я бы даже сказала, скомпрометировать. Но это только мое мнение.

– Которое вполне может не совпадать с моим!

– Да… Что было в том письме?

Юля вытащила из сумочки свой смарт, «поколдовала» над экраном и сунула его мне под нос:

– На, читай!

Я взглянула на дисплей и прочитала вслух:

«Юлия Леонидовна, спешу Вам сообщить, что грядет грандиозное событие. Оно предоставит Вам уникальную возможность узнать щепетильные подробности жизни хорошо известного Вам лица. Информация эта – строго конфиденциальна и может стать бесценным материалом для Вашего нового вирусного журналистского расследования. Посетите мероприятие и убедитесь собственными глазами!

Не упустите шанс! Другого Вам не предоставится.

Завтра в 17.00 прошу быть в точке 55.760827° 37.544617°

Не опаздывайте! Успешно пройдете тест на пунктуальность – получите реквизит для анонимного проникновения в одно колдовское логово.

О дате и времени начала самого представления вам будет сообщено в следующем письме.

P.S: информация в данном письме, равно, как и в следующем, находится под ревностной защитой определенного круга лиц. Ее разглашение – не безопасно! Прошу Вас учитывать это, чтобы без проблем попасть на данное мероприятие. И безопасно его покинуть.

Доброжелатель».

– Странное письмо… Я бы не пошла.

– Да ты трусиха!

– И написано как-то нескладно…

– Тоже заметила… Перевод, скорее всего. Оригинал явно писался по-английски.

– Почему именно по-английски?

– Потому что международный, Кать. Не по-русски – точно, вот и предположила, что на инглише.

– А что в этой точке 5576?

– Ну, не тупи! Глянь перед собой!

– Ах да… Что это? Кажется, «Вооруженный рабочий» называется…

– Да. Думаю, тайный доброжелатель видит во мне рабочую лошадку… Вооруженную этим костюмом. – Она взглядом указала на пакет, лежавший рядом.

– А почему лошадку?

– Ну, не тупи же, Кать! Потому что хочет, чтобы я поработала. Провела журналистское расследование!

– Ну и фантазия у тебя! – удивилась я.

– Мне она по профессии положена. Очень помогает, знаешь ли, «жареные» факты добывать.

– Думаю, памятник – просто локация, Юль. Твой «доброжелатель» использовал его как точку встречи, не более того. А смысл про рабочую лошадку ты уже за уши притянула. Он не подразумевался.

– «Не подразумевался», – передразнили меня, – Хорош морализировать, Кать. И как только Миша с тобой общается? Проще надо быть!

– Не ворчи, пожалуйста…

– И не думала! Всё по сути! От меня ждут, чтобы поработала на славу. Причем, на свою собственную!

– Не нравится мне все это, Юль.

– Чем?

– В письме не предоставлено никаких гарантий. Гарантий твоей безопасности, я имею в виду. Зато напущено тумана.

– Катя, я журналист. А эта профессия предполагает риски! Иногда серьезные, понимаешь?

– Зачем тебе это?

– «Хочешь жить – умей вертеться», слышала?

– Ну слышала… И что?

– Я взяла этот девиз за основу. Немного изменила его под себя и получилось: «Хочешь жить во славе – умей вертеться и рисковать!»

– Так ты прославиться хочешь?

– Конечно! Только не надо делать такие глаза! Вылезут из орбит, замучаешься вставлять! Да, я мечтаю стать успешным журналистом! Равно – известным! А известность и слава – одно и то же!

– Не всегда… ммм… в положительном ключе, Юль.

– Опять мораль читаешь!

– Выслушай, пожалуйста. Хочу сказать, что «можно прославиться так, что ославиться на всю Ивановскую». Так Полина порой говорит.

– Порой? Ой, не могу! Ну ты и зануда, Кать! – воскликнула она, – А ославиться равно опозориться, да?

Я молча кивнула.

– А кто у нас Полина?

– Наша помощница по хозяйству.

– Оу! Важный чел!

– Очень. Член моей семьи.

– Даже так?

– Да. Для нас с дедушкой – равноправный.

– Ясно. Короче, передай своей Полине по случаю, что я постараюсь, чтобы слава обо мне была только положительной! Фамилия обязывает. Так! Закрыли тему! – деловито распорядилась Егоза, уложив в пакет части своего таинственного реквизита. – Лучше скажи-ка мне, родственница, ты чего такая замученная?

– С тренировки…

– Чем занимаешься?

– Айкидо.

– Да ладно! Ты и айкидо – это же сюр полнейший!

– Почему?

– Потому что полная несовместимость! Да что там полная! Полнейшая!

– Зря ты так, Юль…

– Не обижайся, золовушка, но со своей заторможенностью ты там, наверное, форменная груша для битья! От тумаков-то хоть иногда уворачиваться успеваешь?

– С переменным успехом… – призналась я, и уточнила: – Сегодня с переменным.

– А вообще?

– А вообще – да. Уворачиваюсь, – усмехнулась я, – Не поверишь, но даже атаковать получается.

– Да. Не поверю!

– Твоё дело, – пожала я плечами. И поморщилась от ломоты в суставах. – Главное – сконцентрироваться в нужный момент.

– А сегодня не получилось, что ли?

– Не получилось, – вздохнула я.

– Почему?

– Слишком много отвлекающих моментов.

– Отвлекающих? Каких, например?

– Разных… Не важно.

– Ну, не важно – так не важно, – не стали на меня наседать. И вдруг: – Слушай! Это хорошо, что я тебя встретила!

– Правда? – удивилась я.

– Поможешь мне один ребус разгадать!

– Это я люблю, – с улыбкой заверила ее я, – Какой?

– Держи пятюню, систер! Поехали! А ребус у нас на повестке – медикаментозный. Как раз по твоему профилю.

– Медицинский?

– Так тоже можно, – махнула она ладошкой, – Не отвлекайся.

– Кто-то приболел?

– Да! Жених твой. А ты, я смотрю, и не в курсе что ли?! Вот так ты за здоровьем будущего мужа следишь, да?!

– Как «так», – пробормотала я, ничего не понимая. Припомнив, что Миша сегодня выглядел вполне себе здорОво.

– Спустя рукава – вот как! – услышала я и попросила:

– А что с ним не так? Объясни, пожалуйста.

– Да все не так! Дерганным стал. Злым каким-то. Раньше таким не был.

– Раньше – это когда?

– Да ещё каких-то полгода назад! А сейчас, как подменили!

– Полгода назад мы не были с ним знакомы, Юль. Так что я знаю его только таким, как сейчас. И вряд ли смогу помочь… Медикаментозно, как ты говоришь. Тут нужен специалист. Настоящий, понимаешь?

– А ты, значит, не настоящий что ли?

– Я ещё учусь, Юль. Сначала Универ закончить надо.

– Да мне и твоей сейчасной квалификации достаточно будет!

– Сейчасной?..

– Уууфф, граммар-наци! Текущей! Собственно, просто ответь на вопрос: как давно он принимает те витаминки?

– Какие «те витаминки»?

– Ты и этого не знаешь?!

– Нет.

– Да какая ж ты жена при таком раскладе!

– Я ему не жена, Юль. Не соскальзывай с темы. Что не так с его витаминами?

– Состав!

– А какие по нему вопросы? У него индивидуальная непереносимость?

– У меня на такого брата индивидуальная непереносимость, Катя! У меня!

– Что значит «на такого», Юль?

– На такого, каким стал!

– Понятно… В очень общих чертах… Не понятно, причем тут его витамины?

– При том, что на них я и грешу, – поделилась Юля. И помолчав, продолжила. – В воскресенье я заметила баночку в бардачке его машины. Так получилось, что пара капсул выпала из нее и закатилась под коврик. Я потом их достала… Позже… Когда мы уже домой приехали и спать пошли… После нашего традиционного обеда. Который ты, кстати, проигнорировала! Показательно!

– Не отвлекайся, Юль… Что там по витаминам?

– Я отправила их на экспертизу. У меня есть знакомства в одной лаборатории… Солидной… С федеральными корочками… В общем, не важно…

– Как не важно?

– Не важно по статусу лаборатории. Это – к слову пришлось. А вот важно то, что выяснилось!

– Что? Заканчивай с интригой, Юль, и перейди к сути вопроса.

– «Перейди к сути вопроса», – передразнила она меня, – А ты у нас зануда! Ладно. Суть в том, что одна капсула по составу оказалась вполне себе витаминной. А вот вторая никакого отношения к ним не имеет! Хотя с виду они обе абсолютно одинаковые!

– Какой состав у второй?

– Я в этом не очень понимаю… Что-то из нейролептиков, что ли… Там какой-то крутой замес. Официальная бумага по экспертизе ещё не готова. На днях обещают. Они там что-то ещё выискивают. В составе, я имею в виду.

– Неужели сам добавил?..

– Кто добавил?

– Миша. Неужели сам смешал их?

– Зачем ему это? Вот, говорю же: ты совсем не знаешь своего будущего мужа! Он никогда бы не стал этого делать! Он вообще ярый противник этой хрени!

– Тогда как они там оказались?

– Без понятия… Но обязательно выясню!

– Не сомневаюсь…

– Зуб даю!

– Не надо! – рассмеялась я, – Тебе они и самой пригодятся. Говорю же – верю. Ты должна сообщить об этом брату, Юль. Как можно скорее.

– А как я это ему скажу? Что-то типа: «Бро, я слямзила у тебя пару витамишек и отправила их на экспертизу», так что ли?!

– А почему нет?

– Ну ты и дурында, Кать! Он же решит, что я за ним слежу! А он с детства этого не терпит!

– Дурында – это дура, только с вывертом, да?

– Вот точно! Иногда ты вполне себе соображаешь!

– Ну спасибо и на том… А «витамины» эти он не должен принимать. И твоя задача – добиться этого. Как это сделать – тебе решать, Юль. Я считаю, что и родители должны знать. Собери всю семью за круглый стол…. Или как это у вас называется?

– Традиционный обед…

– Да. Собери и расскажи, что узнала, ладно?

– Вот блин! Самая умная что ли?! Не надо мной руководить, ясно!

– Ясно. Только реши этот вопрос в течение следующей недели, ладно? Через неделю я поговорю с Михаилом обо всем об этом. Всё, Юль, мне пора. И ты замерзла совсем. В этой своей курточке с фонариками.

– Да я на машине.

– Держи меня в курсе, ладно, – еще раз попросила ее я и поднялась со скамьи.

– Ладно. Только и ты держи пока язык за зубами, ясно?

– Буду держать. Но только в течение недели. Потом поговорю с ним сама. И еще… Юля… По поводу меня как твоей будущей родственницы… Я потеряла его кольцо.

– Какое кольцо? Подожди! А ну-ка сядь! Разговор не окончен! Он надел тебе кольцо?!

– Да… – проговорила я и снова присела рядом с ней, – В пятницу в ресторане.

– Как романтично!

– Не то, чтобы…

– Подожди! Как потеряла?! Где?

– Где-то в окрестностях «Империала». Мы катились с горки и… В общем, оно слетело с пальца.

– Недобрый знак… – задумчиво проговорила Егоза, – Так сказала бы мама. Обязательно скажет, если узнает. Но мы ведь ей об этом не скажем, да?

Я молча пожала плечами, а она продолжила, но лучше бы не продолжала…

– Но знай, что для брата это ничего не значит! Он не из суеверных и если что-то решил, то обязательно своего добьется. Кстати, я такая же! Так что жди следующего колечка, – заявила она и усмехнулась, – В ближайшее время.

– Нет.

– Что «нет»? Передумала выходить замуж?

– Я и не собиралась…

– Как это не собиралась?! Зачем тогда кольцо приняла?

– Я не принимала, Юль… Понимаешь… Я тогда в ресторане с дедом по телефону говорила. Отвлеклась, в общем. А Миша воспользовался и надел кольцо. Насильно надел, понимаешь? Без согласия…

– Дааа… Делаа… Но знаешь, к тебе брателло серьезно относится. Ни к кому так раньше, слышишь? Никогда, понимаешь?

– Понимаю…

– Так что прими к сведению и сделай правильный вывод.

– Правильный?

– Именно. Не морочь моему брату голову, ясно?

– Ясно.

– Или будешь иметь дело со мной. А я, если что, деликатничать с тобой не буду.

– Деликатничать… Что это значит?

– То и значит! Он носится с тобой как с писаной торбой. А я не буду! Теперь поняла?

– Мне понятно значение слова «деликатность». Не понятно это твое «не буду». Не будешь, как ты сказала, деликатничать, а что будешь?

– К ответу призову. Жестко. О степени жесткости пока распространяться не буду. Почувствуешь, если что. Подмерзла я что-то. Бывай.

Новикова вскочила и, как ужаленная, понеслась по аллее, прихватив с собой пакет со странным нарядом.

– Пока… – пробормотала я ей вслед. Тоже поднялась со скамьи и вернулась на свое уютное местечко – на ту лавочку, на которой сидела прежде, чем увидела Юлию. После разговора с ней я чувствовала себя выжатым лимоном. Мне требовалось время, чтобы стряхнуть с себя его некомфортный флер.