Читать книгу Тайна графа Одерли - - Страница 20

– Джесс, а ты чего сидишь? А ну-ка, на! – Абигейл всунула мне в руки кружку, до краев наполненную пенящимся элем, после чего вернулась к раскрасневшемуся дворецкому. Не таким я представляла сегодняшнее воскресенье.

Мне вновь не удалось встретиться с мистером Холтом. Проселочную дорогу так замело снегом, что после многострадального похода в церковь камеристка приказала всем вернуться в поместье. Быть может, оно и к лучшему? Я все равно не могу сообразить, что ему рассказать. Зато я смогла оставить в тайнике крошечную записку с объяснениями. Жаль, что отправление письма Энни вновь откладывается.

Граф отсутствовал, наверняка коротая день на званом обеде в одном из светских домов. Быть может, у мисс Бэлл, а может и у четы Солсберри. Как в его жизни помещается столько женщин, да еще и место для прогулок с прислугой остается?

Я сжала кружку темного эля крепче, чем нужно, и ногти царапнули обожженную глину. Мне нет до этого дела. Единственное, почему его романтические увлечения волновали меня – из-за их возможной вязи с делами графа в Индии. Аделаида Солсберри – его негласный деловой партнер и бывшая невеста, Виктория Бэлл – нынешняя невеста и дочь партнера будущего. А я лишь хорошо играю свою роль, поэтому смогла втереться в доверие и подобраться ближе, только и всего. Я ему безразлична. Но стоит подумать вот о чем: почему и жестокий граф и его лучший друг Ричард так тепло относятся к прислуге?…

– Дже-е-есс, – протянула румяная Бекки. – Вот и наша птичка с северного крыла! – Ее массивная рука упала мне на плечо и щеку обожгло запахом эля. Стул рядом со мной скрипнул, когда та на него рухнула. – Я давно тебя не видела, уже успела соскучиться!

Оставшись в поместье без хозяина и без работы, весь штат единогласно решил оккупировать кухню и прилегающую к ней столовую для прислуги, чтобы выпить и повеселиться. Несколько десятков человек, рассевшихся вдоль длинного стола, галдели наперебой, то и дело прерываясь на заливистый смех или очередной тост. Пахло ржаными сухарями и спиртом. Не смотря на отсутствие настроения, я присоединилась: нельзя упускать возможность побеседовать с другими работниками поместья. Быть может, среди них есть такие как Джек, кто служил еще отцу Генри, графу Уильяму Одерли?

– Было много работы. – Улыбнулась я, искренне радуясь появлению подруги.

– Расска-а-азывай, – хмель звучал в ее звонком голосе. – Знаю я, что за работа у тебя! – хихикнула она.

– О чем ты? – Бровь изогнулась в недоумении, хоть вид пьяной Бекки меня и повеселил.

– Знаешь, о чем! Уж я-то слышала, уж уши да глаза при мне! – Она наклонилась чуть ближе, будто собирается раскрыть секрет.

– О чем слышала?

– О том что господин на тебя глаз положил! – Шепнула она, и грудь ее тут же сотряслась хихиканьем. Я отпрянула от нее, как от огня.

– Что за глупости? Это не смешно!

– Да ладно тебе, ты вон, хорошенькая какая, да кто ж его осудит?

– Бекки, это не… – Я с опаской завертела головой, озираясь по сторонам. Нельзя, чтобы подобные бредни кто-то слышал. Но смех подруги уже привлек несколько любопытных глаз. – Бекки! Тише!

– Все, все, тсссс – Она приложила палец к губам, обещая, что будет вести себя тихо. – Рассказывай, каков он!

– Да что рассказывать? Я подобных глупостей в жизни не слыхала!

– Брось, со мной-то можешь поделиться!

– Нечем делиться, Бекки! – Отрезала я. – Ты откуда это взяла?

– Как откуда – Клара из окна вас в саду видела, сказала Джейн, а та сказала Мэри, ну а та…

– Святая дева Мария… – Я опустила ошарашенный взгляд в кружку. – И что, все решили, что господин… ну…

– Ясно дело. Кто ж еще с прислугой гулять будет? Тут либо приглянулась ты ему, либо я даже не знаю что! – И я не знаю.

– Бекки. Бекки! Послушай меня. Это глупости все, слышишь?

– Да -да…

– Я серьезно. Слушай меня. Господин захотел цветов с дальних клумб в поместье принести, не самому ж ему из-под снега их доставать? А сам пошел чтобы показать, какие нужны.

Лицу Бекки понадобилось с полминуты чтобы сморщиться в задумчивости.

– А… то есть ты только работу делала?

– Конечно! – Облегченно выдохнула я.

– И цветы для невесты его небось?

– Не знаю, не делится со мной господин своими планами! А сплетни все – выдумки!

– Ну-у-у… – разочарованно протянула Бекки. – Так неинтересно! – Она залпом осушила свою кружку, пока я успокаивала колотящееся сердце. Кажется, удалось ее переубедить, главное, чтобы она разнесла это опровержение дальше.

– Лучше расскажи, что у вас нового, какие новости в западном крыле?

– Да какие новости, теперь до самого рождества не поднимая головы работать будем! Камеристка уж одному из дворецких сказала, что восточное крыло откроется для гостей, а там, сама знаешь…

– Ох… – В голове всплыли образы накрытой чехлами мебели и зеркал, покрытых слоем пыли. – Работы непочатый край.

– Ага. Ох и не завидую я нам… С другой стороны, чем больше гостей будет, тем больше нам денег оставят.

– Верно… – Я вспомнила о гостевом этикете знатных домов и необходимости благодарить прислугу деньгами после визита. Маменька всегда на это сетовала.

– Я вот после рождества шляпу себе новую куплю, да домой деньжат отправлю, чтоб сестра овцу купила.

– Овцу?

– Ну да, у меня ж сестра в Уилтшире с пастухом сошлась, а у них в том году пол стада волки подрали, восстанавливать надо. – Я запила смешок глотком кислого эля, о чем тут же пожалела. Жар разлился по телу вместе с терпкой горечью.

– Ну а ты?

– М?

– Чего себе купишь?

– Я…

Я положу деньги к остальным своим сбережениям чтобы погасить долг отца и вернуть семейству Ле Клер честное имя.

– Тоже думала о шляпе. Послушай, Бекки… – Я решила перевести тему, пока девушка не успела прикончить вторую кружку. Серые глаза ее уже подернулись туманной поволокой. – У тебя вот, оказывается, сестра есть, а я и не знала. Расскажи еще о себе! Давно ты у господина служишь?

– У этого не, с пару лет всего, как и все здесь. – Она обвела рукой стол, из-за чего эль полился за края кружки. Отлично.

– Как и все? От чего ж все в одно время пришли?

– А кто ж его знает, набрали так.

– Стало быть, прошлую прислугу распустили всю?

– Может и распустили, да не всю. Джек вон здесь сызмальства, слыхала, что и Анна еще.

– Анна?.. – Та девушка без языка, что я встретила в первый день?!

– Ну да, худая такая, и это, того… – Бекки жестом показала, как запирает рот на замок. – Молчунья.

По спине пробежал холодок. Одна из трех девушек, что лишились языка, служила здесь до выдуманной болезни жестокого графа. Что, черт подери, здесь произошло, что ее заставили замолчать подобным образом?!

– Да, я… мы встречались. – Сглотнув неприятное воспоминание, сказала я. – А не знаешь, чего это она… ну… – Я повторила жест Бекки, запирающий рот на замок.

– Этого не скажу, Джесс, не знаю. Еще девушки такие есть, что за напасть с ними – то только им ведомо. Жаль бедняжек, зато меньше прислуги про тебя с господином шептаться будет. – Прыснула она, за что тут же получила тычок в бок.

– Бекки!

– Что Бекки? Что всегда Бекки? Уж и пошутить нельзя!

– О таком – нельзя!

– Чего это? Будто шашни господ с прислугой – новость какая! Вот служила я как-то в доме, так там кухарку одну хозяин так любил, что троих детей родила, и ничего…

Закатив глаза, я щедро отпила эля, и жар прокатился волной по всему телу. Завтра я точно об этом пожалею.

***

Я пожалела. Отсутствие крепких напитков в моей жизни сыграло злую шутку – на утро голова была налита свинцом, и я едва разлепила глаза по звону утреннего колокольчика. И это после половины кружки! Остальные девушки, кажется, даже легкого недомогания не чувствовали – утренний щебет голосов, как и всегда, наполнил стены главного холла, когда мы выстроились в ожидании указаний от камеристки.

– Подготовку к рождественским приемам начинаем сегодня. – Ледяной голос отчеканил беспрекословный приказ. – До обеда жду всех у себя за жалованьем. Начнем с северного крыла. – Мы с Абигейл переглянулись. В ее темных глазах заплясали восторженные искорки, а улыбка растянулась чуть ли не до ушей.

– Ну вот, теперь и новое зимнее платье прикупить можно, да и на пополнение запасов эля сложиться. – Радостно сказала она позже, выходя из кабинета камеристки. В руках ее тяжелел мешочек, набитый монетами. – Иди, тебя просит. Увидимся в столовой.

Волнение стискивало грудь. При виде одной двери в кабинет меня пробирала дрожь – воспоминания о переписывания таинственного шифра все еще вселяли страх. Закусив губу изнутри, я вытерла вспотевшие ладони о передник и вошла внутрь.

– Джесси Лейтон… – Протянула камеристка, склонившись над счетной книгой. По правую руку от нее стояли не меньше дюжины денежных мешков, а с кончика тонкого носа сползали очки. Заточенное перо медленно двигалось над списком имен, а значит, у меня было время.

Время поискать портрет.

Мысленно воздав молитву Фортуне, я осторожно оглядела кабинет, сцепив руки за спиной. Картина должна быть за шкафом, так она говорила графу. Но из-за шкафа, наполненного бумагами и канцелярскими принадлежностями, ничего не торчало. Неужто уже отдала на сожжение?…

– Возьми. – Камеристка протянула мне мешочек темной ткани, расписываясь в графе напротив моего имени. Не такой тяжелый, как я привыкла получать от сэра Ридла. Шпионить выгоднее, чем тереть полы.

– И еще вот это. – Из открытого ящика появился еще один мешочек, но совсем не похожий на остальные. Зимнее солнце, льющееся из окон, пустило рябь по шелку фиалкового цвета.

Я непонимающе уставилась на кошель, а затем на камеристку.

– Господин приказал. – Недовольно отрезала она, не желая даже поднять на меня взгляд. – Сказал накидку зимнюю в деревне купить.

Волна ледяных иголочек прокатилась вниз по рукам.

– Не возьму. – Повинуясь инстинкту, ответила я. Только после отказа я удостоилась чести быть под прицелом ее злых глаз.

– Господину перечить вздумала?

– Нет, я не могу…

– Совсем из ума выжила? – Голос ее мог бы резать сталь. – Забыла, где и кому служишь?

– Вовсе нет, я…

– Молчи, глупая! – Зубы ее скрежетали. – Молчи и слушай. Что его светлость приказывает – то исполняешь сиеминутно, без вопросов и возражений. Не поднимая головы. Граф тебе милость оказал, а ты его неповиновением благодарить хочешь вместо того чтобы в ноги кланяться? Так я тебе быстро объяснить могу, как в этом доме наказывают за неповиновение.

Сглотнуть тяжелый ком, застрявший в горле, не вышло. Схватив со стола фиалковый кошель, который оказался тяжелее предыдущего, я резко развернулась и зашагала прочь из кабинета. К счастью, недостаточно быстро, чтобы взгляд мой успел зацепиться за кусок холщовой ткани, торчащей из-за платяного шкафа у самой двери.

Портрет. Не успела избавиться.

Остановившись на долю секунды в дверях, я развернулась и порывисто поклонилась камеристке, после чего выскочила из кабинета. Спину мне прожигали ледяные глаза, полные ненависти.

Старая сука!

***

На чердаке я оставила лишь свое жалованье, шелковый же кошель сжимала в руках, направляясь в северное крыло. Шаг мой был тороплив и резок, мысли путались, а голова гудела. Что он обо мне думает? Неужто купить вздумал?!

Глупости. Зачем я ему сдалась? Развлечение? Коль захотел бы – силой взял, оправдал бы свое жестокое прозвище. Злость бурлила в жилах и заставила порывисто распахнуть двери хозяйского кабинета. К моему изумлению, господин уже сидел за своим столом.

Я в миг застыла столбом. Взбешенное сердце присмирело, но не оставило попыток нагнать дрожь на все тело. Я поклонилась под удивленным взглядом черных глаз.

– Позволите, господин?

– Конечно, Джесс, входи.

В несколько шагов одолев разделяющее нас расстояние, я поставила шелковый кошель справа от письма, что он писал, и тут же отошла как можно дальше, склонившись пред ним в пояс.

– Господин, не могу выразить вам силу своей благодарности, а потому склоняюсь пред вашим радушием и щедростью. Но столь ценный подарок принять не могу.

– От чего же? – Спустя секунду раздумий спросил он.

– Не положено.

– Джесс, коль пришла, говори честно.

Я зажмурилась от досады и страха, не зная, как поступить. Не хочу, чтобы как уличную девку меня купить мог. Правду сказать, или слукавить вновь? Он – высокородный граф, уж он должен понять.

– Не могу принять, господин. – Ответила я, не поднимая головы. – Слишком щедрый дар, за который мне совсем нечем расплатиться.

– Вот в чем дело… – протянул он, явно поняв мой намек. – Оставь свои опасения, я не жду от тебя оплаты. Никакого рода. – Я зажмурилась сильнее. – На охоту тебя взять хочу.

Что?

– Господин?.. – Я рискнула выпрямиться. Глаза черного обсидиана внимательно наблюдали за мной.

– Начался сезон фазанов. Я желаю собрать охоту на следующей неделе и мне, разумеется, будет нужна… прислуга. – На последнем слове он отвел взгляд в сторону. – Твоей шали явно не хватит, чтобы выполнять свои обязанности в полной мере.

Я чувствовала, как краснеют мои щеки. Какая же ты дура, Луиза! Пустоголовая дура! Если бы позволено было ударить себя ладонью по лбу, я непременно бы это сделала. Но вместо этого пришлось еще раз склониться в поклоне.

– Простите, господин. Лишь мое невежество и неосведомленность о ваших планах привели меня сюда и заставили просить не принимать подарка.

– Не стоит. – Усмехнулся он. – Видела бы ты свое лицо. – Я вновь распрямилась, удивленно глядя на него во все глаза. Улыбка освещала суровое мужское лицо, глаза светились золотом.

Он смеется надо мной! Смущение захлестнуло меня волной такой сильной, что едва не свалило с ног. Я закрыла лицо руками, не в силах смотреть на него. Фортуна, помоги не помереть от стыда на этом самом месте!

– Джесс, – протянул он, легко посмеиваясь. – Не прячься, все в порядке. Я понимаю твое замешательство и оценил здравомыслие, с которым ты подошла к подарку. Теперь, если мои объяснения тебя удовлетворили, я буду рад, если ты заберешь кошель и сделаешь, как я приказал.

Я кивнула, все еще не отнимая ладоней от пунцового лица. Почему он говорит со мной на равных?

Потребовалось еще несколько ударов сердца, чтобы я смогла прийти в себя и опустить руки. Едва ли не бегом я приблизилась к столу жестокого графа, и даже соблазнительный дурман жасмина не смог замедлить меня: я в миг схватила кошель, поклонилась, и выбежала из кабинета. За моей спиной разлился мягкий смех.

Правильно говорят о твоей жестокости, Генри Одерли!

Жаль, что про мелодичный смех в сплетнях нет ни слова.