Читать книгу Богатство идей. История экономической мысли - Алессандро Ронкалья - Страница 43

6. Экономическая наука в период Французской революции
6.4. Теории недопотребления:
Лодердейл, Мальтус, Сисмонди

Оглавление

В первых двух десятилетиях XIX в., после публикации первого издания «Опыта о народонаселении» Мальтуса и первого издания трактата Сэя, но еще до того, как утвердилась рикардианская ортодоксия, основанная, среди прочего, на «законе Сэя», ряд авторов вышли на арену, утверждая возможность кризисов общего перепроизводства.

Свое враждебное отношение к смитовской предпосылке об автоматической трансформации сбережений в накопления и к мнению Смита о пассивной роли спроса провозгласил шотландский аристократ Джеймс Мэйтленд, восьмой граф Лодердейл (1759–1839). В своем «Исследовании о природе и началах общественного богатства (1804; 1819, 2-е изд.) Лодердейл критиковал не только смитовское различение производительного и непроизводительного труда, но также центральную роль, которая приписывалась прогрессу разделения труда в процессе экономического развития. Более того, Лодердейл выдвинул теорию ценности, основанную на спросе и предложении и, тем самым, на редкости и полезности, а также рассматривал землю, труд и капитал как «источники богатства», предвосхитив тем самым неоклассическое понятие «факторов производства» (обрисовав также теорию капитала и процента, которая восхвалялась Бём-Баверком). Но прежде всего он предложил теорию чрезмерных сбережений, по всей видимости, исходя из замечания Мальтуса, которое он сделал мимоходом в «Опыте о народонаселении» – но решив при этом сослаться на Кенэ – основываясь на идее, что сбережения представляют утечку из кругового потока производства и потребления, означающую сокращение расходов, а тем самым – производства и будущего дохода.

В своей главной работе по экономической теории, «Принципах», опубликованных в 1820 г., Мальтус обнаружил гораздо меньшую, чем Лодердейл, враждебность к Смиту, у которого он заимствовал идею располагаемого труда как стандарта ценности, противореча в этом рикардовской теории о труде, затраченном на товар. При этом он подчеркивал роль спроса при определении как цен товаров, так и общего уровня производства и дохода. Точнее, Мальтус подчеркивал риск недостаточного спроса, а отсюда ту роль, которую для поддержки дохода играет «непроизводительное потребление» землевладельцев.

Однако мы должны подчеркнуть, что, в отличие от Торренса, или Джона Стюарта Милля в «Некоторых нерешенных проблемах», или Маркса и многих других, Мальтус не выводил возможность недостаточного спроса из различия между сбережениями и инвестициями, которые действительно могут не совпадать в денежной экономике. Для Мальтуса, так же как и для Рикардо, инвестиции и сбережения автоматически соответствуют друг другу[293]. Тезис Мальтуса, скорее, касался возможности того, что созданный инвестициями рост производственных возможностей превысит рост спроса; действительно, в отсутствие непроизводительного потребления со стороны капиталистов или землевладельцев рост заработной платы благодаря росту занятости, связанному с инвестициями, создает дополнительный спрос, достаточный для того, чтобы не отставать от увеличения производственных возможностей. Здесь на сцену вступает мальтусовская теория ценности, основанная на предложении и спросе[294]: в проиллюстрированной нами ситуации выросшее производство найдет сбыт, но при снижении цен и, тем самым, снижении прибылей и нормы прибыли[295]. Результатом является ситуация общего кризиса.

Все это, однако, не имеет никакого отношения к теории Кейнса, которая (как мы увидим ниже, гл. 14) была основана именно на различии между сбережениями и инвестициями в денежной экономике. Идея о том, что Мальтус был предшественником Кейнса (впервые высказанная самим Кейнсом в его «биографических очерках», 1933), по всей видимости, скорее основывается на несогласии Мальтуса с количественной теорией денег. В частности, в «Исследовании причин текущих высоких цен на продовольствие» (1833) Мальтус утверждал, что рост цен является причиной, а не следствием увеличения количества денег в обращении, которое приводится банками в соответствие со спросом.

Если Лодердейл был, особенно в поздний период своей жизни, твердолобым консерватором (что, наряду с другими факторами, объясняет его враждебность к Смиту), а Мальтуса можно считать умеренным консерватором, то третий представитель теории недопотребления Жан Шарль Леонар Симонд де Сисмонди (1773–1842), несомненно, был леваком, критично настроенным по отношению к капитализму и отстаивавшим идеи солидарности и социальной справедливости, которые во многих отношениях предвосхитили положения, характерные для социалистического движения[296]. Его основной работой были «Новые начала политической экономии» (1819; 1827, 2-е изд.).

Сисмонди был защитником государственного вмешательства в экономику: минимальной заработной платы, ограничения рабочих часов, общественной помощи больным, старым и безработным. В то же самое время он выступал за повсеместное распространение частной собственности и форм участия рабочих в прибылях предприятий, с целью сокращения неравенства распределения доходов и для содействия социальной мобильности. Его теория недопотребления была связана с тезисом о необходимости защиты покупательной силы потребителей, а также поддержки более равномерного распределения дохода; в частности, заработная плата рассматривалась как источник спроса, когда рост дохода требует расширения спроса, что не может быть автоматически обеспечено ростом производства[297].

Как можно увидеть из этого обобщающего обзора, экономисты находили у важнейших представителей теорий недопотребления некоторые интересные идеи, хотя они и не смогли обнаружить одну из важнейших слабостей классической традиции, а именно идентификацию сбережений с инвестициями. Вместе с тем их наблюдения не были включены в достаточно основательные аналитические схемы и мы можем понять, как на чисто интеллектуальном уровне их позиции должны были казаться относительно неубедительными на фоне внушительной постройки Рикардо, хотя мы не должны недооценивать совершенства отражения ими донаучных представлений и политических идей, распространенных в то время.

293

Cр.: [Meek, 1950–1951; Robbins, 1958, p. 248; Corry, 1959; Tucker, 1960, p. 123–156]. Элтис, напротив, предлагает реконструкцию теории эффективного спроса и роста Мальтуса, основанного на различии между инвестициями ex ante и ex post [Eltis, 1984, p. 140–181].

294

Точнее, мы можем сказать, что Мальтус рассматривал два отдельных элемента: «сложность производства» и спрос и предложение, которые регулируют величину прибыли, добавляемой к издержкам при определении цены.

295

Данный момент был рассмотрен и развит анонимным автором «Исследования принципов, относящихся к природе спроса и необходимости потребления» [Anonymous, 1821a]. Об этой работе см.: [Ginzburg, 1976, p. lxvi – lxxx].

296

Среди представителей «прогрессивного» течения теорий недопотребления позднее были такие гетеродоксальные марксисты, как Роза Люксембург и Гобсон (см. ниже, подразд. 9.9). Дени [Denis, 1965, vol. 2, p. 40–41] считает Сисмонди предтечей марксистского понятия прибавочной стоимости [ценности], а также законов пауперизации и роста концентрации производства в промышленности.

297

Шумпетер приписывает Сисмонди то, что «он был первым, кто применил на практике специальный метод динамики, который получил название анализа периодов» [Schumpeter, 1954, p. 496].

Богатство идей. История экономической мысли

Подняться наверх