Читать книгу Рассветное небо над степью - Ирина Критская - Страница 9

Такой Дарьюшка мать еще не видела. Та шла, мотаясь из стороны в сторону, платок был сбит на бок, тяжелая коса, всегда уложенная в узел и прикрытая шлычкой упала на плечо, растрепавшиеся волосы болтались неряшливо, и казалось, что Анастасию кто-то бил. Все было истерзанным- кофта, из-под которой выбилась блузка, и даже юбка – бархатная оторочка оторвалась с одной стороны и тащилась следом, грязная от мокрой после дождя земли. Анастасия увидела дочь, остановилась, поманила ее красной, почему-то, рукой. Иди, иди. Посмотри на мать-то! Видишь, что папка твой разлюбезный с ней сделал! Гад он. Убью!

Дарьюшка подскочила к матери, попыталась поправить ей платок, чтобы любопытные глаза, уже уставившиеся на них из окон, поменьше разглядели, но мать с силой толкнула ее, да так, что Даша, не удержавшись, повалилась на мокрую мураву.

– Уйди! Ты тоже такая, как отец твой. Подлая. Вижу, за него заступиться явилась! А я не прощу. Поняла, дура! Не прощу!

Дарьюшка попыталась встать, но мать толкнула ее ногой, и сама упала рядом, как будто ее подкосили.

– Пусть видят. Лююююди! Глядите! Что ее батяня любимый с ее матерью натворил. Лююююдииии…

Анастасия орала, как оглашенная, каталась по земле, ее расхристанная коса пласталась в луже, а лицо стало совсем бордовым, вот-вот загорится. Дарьюшка кое-как отползла от матери, встала, беспомощно посмотрела по сторонам, и облегченно выдохнула, рядом стояла тетка Елена. Она дернула девочку за руку, оттащив ее в сторону, Даша спряталась за ее спину, уцепилась за юбку, как маленькая, и с силой закусила губу, чтобы не зареветь.

– А ну вставай! Что ты тут разлеглась, как корова. Напилась, так домой иди, не пугай народ, веди себя прилично. Ты ж дите ждешь. А похожа на кого? А ну!

Тетка Елена одним движением мощной руки, захватив Анастасию за локоть, подняла ее с земли, ляпнула по щеке, да так, что у матери дернулась голова, а глаза вдруг приняли осмысленное выражение, затянула ей платок, застегнула кофту.

– Домой иди. Да дите соглядай, ишь разоралась тут. Девка твоя не виновата, что ты с мужиком поладить не можешь. А ну! Пошла!

Тетка Елена с силой толкнула мать к тропке, и та вдруг послушно пошла было, но через минуту, когда ей осталось дойти до ворот совсем немного, вдруг скорчилась в три погибели, заревела, как медведица и снова повалилась в грязь. Тетка Елена наклонилась к Дарьюшке, огладила теплыми ладошками ее похолодевшее лицо, шепнула.

– Иди домой, детка. Я мамку отведу, вишь она чудит, выпивши. Иди…

Дарьюшка в ужасе побежала по дорожке, и уже не видела, что мать пластается прямо на дороге, страшно и некрасиво расставив ноги.

…

– Ничего, ничего, деточка. Она очунеется, в себя придет, наладится все у вас. Папка вернется, вас заберет, мамка доброй станет. Потерпи. А пока я тебя с Санькой и Муськой твоей на пасеку к деду Ивану отправлю. Медку поедите, молочка попьете, наладится все. Спи…

Голос бабушки звучал странно – и далеко и близко, и ее полное, доброе лицо тоже – то отдалялось, то приближалось, то становилось маленьким, как горошина, то надвигалось страшновато, и полные, чуть дряблые губы шевелились прямо у Дарьюшкиного лица. А потом ее начали качать теплые волны, и что-то душное накрыло ее с головой и утянуло под воду.

…

Санька сидел на телеге рядом с бабкой, привалившись к ней спиной и свесив ноги. Он безуспешно пытался сделать свистульку из стручка акации, но у него ничего не получалось, он ломал уже пятый стручок и раздраженно ворчал. Дарьюшка смотрела, смотрела, и не выдержала, бросила медвежонка, вырвала у парня из рук стручок, мастерски откусила половинку, зубами оторвала полоску и вдруг засвистела соловьем, да так, что бабушка обернулась, резко натянув вожжи.

– Тьху, безобразница, напугала. Свистит, как разбойник. Вон, глядите, подъезжаем. Дед ползет.

Дарьюшка отдала смутившемуся Саньке свистульку, глянула туда, куда махнула рукой бабушка. А там, из под шатра липового леса, как лесовик из дупла, выглядывал дед Иван. Маленький, круглый, как шар, с седой редкой бороденкой, в здоровенной соломенной шляпе – настоящий гриб.

– Ишь, старый пень. Вообще глаз домой не кажет, скоро одичает, как тот волчара. Так и торчит здесь. Эй! Дееед!

Голос у бабушки вдруг стал звонким, как у девчонки, она стыдливым движением поправила платок, и потерла губы. Наверное, чтобы они стали порумянее. А дед вприпрыжку подбежал к телеге, снял бабушку, как ребенка, на секунду прижав к груди и чмокнул в нос.

– Гостюшки мои дорогие… Помощники заявились. Вот спасибо-то. И ты бабусь, никак остаться решила?

Бабушка вывернулась, сделала сердитое лицо, забурчала.

– Еще чего. У меня там делов невпроворот. Сами тут. На держи, Ваньк. Пирогов привезла.

И сунула сияющему от счастья деду корзинку с пирогами.

…

– Ты, Дашк, поздно из лачуги не выходи. Дед, он спит, как сурок, а тута неподалеку ведьмака живет. Говорят, она людей заманивает, а у нее внучок с них картины рисует. И потом души туда поселяет. А человек без души потом живет.

Санька говорил быстро. у него испуганно блестели глаза, и Дарьюшка поверила. И так ей стало страшно, что она подошла к крошечному окошку и плотно задернула ситцевую занавеску.